В XVI веке в Англии окончательно искореняется один из краеугольных принципов христианских монархий Европы. Речь идет о неотъемлемости короны.
Парадоксально, но инициатива этой отмены исходила не от аристократических кругов, которым это было на редкость выгодно, так как открывался просто для манипуляций и махинаций вокруг трона, а самими британскими монархами. Завершил процесс Генрих VIII, но первыми начали эти опасные эксперименты себе на беду еще Плантагенеты во время Войны Алой и Белой Розы.
Прошу прощения, в который раз напишу, что это, собственно, значит – неотъемлемость короны. В идеале в каждом отдельном королевстве/княжестве/герцогстве есть своя отдельная династия. По старым европейским нормам (неумело и забавно отрицаемым современными сохранившимися монархиями, например, в Нидерландах), династия начинается с мужчин (ну, никуда вот этого не денешься) и заканчивается на мужчине же. В тех случаях, когда допустима передача короны по женской линии, последней представительницей династии считается дочь короля (принца), пережившего всех остальных мужчин в своем клане. Применительно к Великобритании – королева Виктория была последней из царствующих английских Ганноверов.
Так вот, каждый ребенок такой династии, рожденный в законном браке права на корону получает сразу с рождения. Вопрос лишь в очередности этих прав: если это старший сын действующего короля – то у него и права первые, а если это третий сын младшего брата короля, то, может быть и десятые. Но и того, и у другого этих прав нельзя отнять ни при каких обстоятельствах, так как действует принцип «король Божьей милостью». Право на корону исходит от Бога, следовательно, только Бог может его и лишить. Чтобы права некоего принца исчезли навсегда, он должен умереть, так же, как и всё его потомство, в некоторых случаях, включая и женские линии.
Принцип неотъемлемости подразумевает, что и отречься от короны тоже нельзя, держателя прав нельзя исключить ни за его преступления (пусть даже таковые есть и всем очевидны), ни по злой воле врагов. Именно поэтому Роберт Куртгёз (старший сын Вильгельма Завоевателя) сидел под арестом 28 лет, а Элеонора Бретонская (дочь Джеффри Плантагенета и сестра принца Артура) – так и все 39 лет, каждый до своей смерти. Действующие монархи, в первом случае Генрих I Боклерк, а во втором Иоанн I с Генрихом III, не могли ни убить претендентов (что было бы совсем позорно), ни освободить их, так как с их правами на трон мало того, что ничего не поделаешь, так они еще и выше, чем у обозначенных царствующих особ.
В комментариях к предыдущей части был верно отмечен важный нюанс, который я ненароком упустил из виду: Куртгёза, строго говоря, обделил сам отец-основатель династии. Однако, убийство принца Артура и заключение его сестры – это уже «чистая узурпация», без сучка и задоринки. Но в контексте темы важно вот что – Роберт считал, что права на английскую корону у него есть и без сомнения, Генрих Боклерк тоже так думал.
Но между тем, история Англии – это цепочка успешных узурпаций короны. Как же они обосновывались? Да порой никак – если с Генрихом Боклерком всё еще по старинке, то вот уже Джон Безземельный и его сын Генрих III не могли толком обосновать почему они должны царствовать. Проще всего было Стефану Блуа (а вот его узурпация не была успешно завершена), времена стояли еще сильно патриархальные, поэтому он и мог простодушно упирать на то простое основание, что он – мужчина. Позже было уже сложнее, узурпаторам приходилось изворачиваться путем манипуляций.
Со Стефаном Блуа связан первый и последний случай в истории Англии, когда одна ветвь династии потомков Вильгельма Завоевателя, отреклась от короны в пользу другой (я полагаю, что вариант Эдуарда VIII уже в XX веке, имеет несколько другой характер, так как он отрекался за себя лично). То есть, прецедент отречения был всё-таки создан, и принцип неотъемлемости короны был нарушен, но с некоторыми оговорками.
Итак, гражданская война в Англии 1135-1154 закончилась Уоллингфордским (Вестминстерским) договором, согласно которому король Стефан Блуа, признавал своим наследником сына императрицы Матильды, Генриха Плантагенета. Договор был подписан 25 декабря 1153 года, да, военные действия после него фактически все еще продолжались. Трудно сказать, могло ли быть достигнуто это соглашение, если бы не внезапная смерть в августе 1153 года старшего сына короля Стефана, Евстахия (у которого, в свою очередь, не было законных детей). Евстахий, что закономерно, был решительным сторонником продолжения войны, так как являлся очевидным наследником отца. На младшего же сына – Вильгельма, у короля Стефана особой надежды не было, да и сам Вильгельм Блуа не проявлял прыткости, ни в войне, ни в амбициях.
Мирный договор специально оговаривал, что после смерти Стефана, новый король Генрих сохранит за Вильгельмом Блуа как личные земли отца в Англии и на континенте, так и богатые владения его супруги Бланш де Варенн, графини Суррей. Для Генриха Плантагенета сложилось все очень и очень удачно: во-первых, не пришлось долго ждать короны – Стефан умер уже 25 октября 1154 года, и в декабре сын Матильды короновался. Во-вторых, такие договоры об отречении очень часто оспаривались, но Вильгельм Блуа умер без сыновей уже в 1159 году. Кстати, жил и умер он на континенте, хотя новый монарх и не покушался на его собственность и жизнь – видимо, на всякий случай.
Но можно ли считать это «чистым отречением»? Ведь здесь не старший в роду (как позже Эдуард VIII) отрекался в пользу младшего, а наоборот – узурпировавшая трон младшая ветвь династии, уступала его старшей ветви, юридически стоящей выше.
