Хороший вопрос – а когда, в каком веке сформировалась система английского престолонаследия, существующая и поныне с последними «политкорректными» изменениями? Наследование короны в Великобритании, в отличии от королевской Франции, пошло по кардинально иному пути, и, что интересно, при всех различиях цели были одни и те же – в идеале достичь равновесия и благополучия государства и общества, защитив его от внутренних неурядиц и внешней опасности.
На первый взгляд может показаться, что ключевое различие между Францией и Англией только одно – в первой наследуют только мужчины и только по мужской линии, а во второй – к короне допускаются женщины или иначе – салическое право против полу-салического. Но всё гораздо запутаннее. Во втором случае, основанном на старом феодальном обычае, тоже всё должно быть упорядочено, наследование не идет через пень колоду, но вот если мы обратим внимание на довольно частые эпизоды конфликтной передачи короны в английской истории, то увидим именно хаос. Кто вовремя подсуетился – того и корона.
И я говорю сейчас не о знаменитой гражданской войне императрицы Мод и Стефана Блуа – вот это как раз тот случай, когда столкновение было неизбежно, учитывая исторический период. Хотя обратим внимание – Стефан идет против традиции, ведь при отсутствии сыновей у короля сначала наследует дочь, а уж потом сестра и ее дети.
Наряду с тем, во Франции формируется салическая система, сначала фактически, а потом и юридически. И что можно отметить – все попытки (и сугубо внутренние, и внешние – с английскими претензиями) нарушить эту традицию, как до Столетней войны, так и после нее, терпят крах. Английские «заявки» на французский трон от Эдуарда III и его потомков, дело известное, а вот собственно французские, покрыты туманом истории, не каждый их сразу и вспомнит, настолько они кажутся «чахлыми» и ничтожными по прошествии столетий.
Королева Констанция Арльская, жена Роберта II Благочестивого подстрекала короля назначить младшего сына преемником поперек старших. У короля Людовика VI Толстого были проблемы с мачехой и единокровными братьями. Роберт, граф де Дрё (основатель отдельной младшей линии Капетингов) пытался украсть корону у старшего брата Людовика VII. Все эти попытки младших переиграть старших проваливаются раз за разом – еще до внятной формулировки салического закона. Во время Столетней войны внутрифранцузская возня отнюдь не прекращается.
О претензиях Карла II Злого, короля Наварры (он тоже был вполне себе Капетингом по законной младшей линии – Д’Эвре) более-менее известно. Уже в конце почти бесконечной войны дофин Людовик поднимает мятеж против Карла VII, невесть что, планируя с отцом сотворить в случае успеха. В XVI веке – вот так штука, когда в других королевствах в смутные времена на гребне волны оказываются порой и случайные счастливчики, во Франции по итогам Религиозных войн уверенно лидирует первый и юридически по салическому закону Генрих Наваррский. И в общем итоге умирающий Генрих III, приказывает своей свите чтить старые заветы и пропустить к своему смертному одру законного наследника.
Но если о принципиальном противнике Наваррского, Генрихе де Гизе знают все, то совсем уж в тумане истории скрыт другой католический претендент на трон - кардинал Карл Бурбон, несмотря на то, что он именовался даже королём Карлом X. Еще один Бурбон, но не все сразу ответят на вопрос, кем он был Генриху Наваррскому - родным дядей, это младший брат Антуана и старший Луи Конде. Уже в XVII веке Гастон Орлеанский настырно жаждет заполучить корону. Всё же занятно - как так получалось, что каждый раз по своим отдельным причинам в каждом конкретном случае, попытки узурпации трона терпели неудачу.
И вот, наконец, любопытное совпадение - королевская Франция (подчеркиваю, королевская, а не монархическая, ей еще предстоит кратковременно возродиться) рухнула как раз после того, как почти тысячелетний порядок был нарушен. В 1830 году на трон обманом взобрался Луи-Филипп Орлеанский, украв корону у последнего французского потомка Короля-Солнце, юного Генриха, позже более известного, как граф Шамбор. Но Луи-Филипп не смог удержать власть ни для себя, ни для своих детей, история царствующих во Франции Капетингов на нем и закончилась.
И вот теперь вернемся к Англии. Я не просто так привел список французских неудачников. А чтобы на их фоне оттенить неоднократные и постоянные успехи английских узурпаторов. Итак, Генрих I Боклерк похищает корону у старшего брата Роберта Куртгёза; что касается Стефана Блуа - тут успех половинчатый, пришлось в конце концов уступить; коварный Джон Безземельный обходит племянников, детей своего старшего брата Джеффри - Артур убит, а Элеонора Бретонская долгие годы будет томиться в заключении. Далее - Генрих Ланкастер всходит на трон свергнув и законного короля Ричарда II, и отодвинув вроде бы более законные женские линии потомства своего деда Эдуарда III.
И хотя Генрих IV Болингброк захватил корону, как старший в ряду мужских потомков Эдуарда III, крайне сомнительно что он был приверженцем салического закона. Этот закон - очень занятный, ни один король, имеющий сыновей (а у Генриха IV их было четверо) и не думал выступать против такого наследования. Подобный уникум, если я не ошибаюсь, встречается только в саге Джорджа Мартина «Пламя и кровь» (сериал «Дом дракона»), а вот в реальной Европе Средних Веков и Нового времени таковых странных личностей не водилось.
Будь у Болингрброка только дочери, вряд ли он уступил бы трон Йоркам (следующим по мужскому первородству); приверженность салическому закону так и проверяется, силой воли и духа принять для себя древний закон и согласиться на передачу трон младшей линии. Мы здесь подходим к интересной формуле, принятой во Франции - не король владеет короной, а король принадлежит короне.
Но вот в Войне Алой и Белой Розы пали последние Ланкастеры и младший из Йорков, Ричард Глостер при первом же удобном случае устроил переворот, после смерти старшего брата Эдуарда IV, объявив своих племянников бастардами. Я нахожу странным, что захват власти Генрихом Тюдором называют неслыханной и дерзкой узурпацией. Узурпация – само собой, дерзкая – тоже, но почему – неслыханная?
При подобном хаосе, длящимся столетиями, дерзкий и амбициозный человек, пусть даже с ничтожной долей королевской крови (для той же Франции претензии на корону с таким происхождением просто фантастичны, из таких бастардов как Тюдор можно было пару королевских рот набрать), должен был появиться рано или поздно. И с учетом того, что узурпаторам в Англии всегда везло – завоевать и получить искомую корону.
Но что же дальше? Надо было как-то всё это приводить в надлежащий порядок. И как это ни странно, что-то внятное в порядке и законах наследования, появилось при самом большом путанике среди английских монархов – Генрихе VIII, уже в XVI веке.
