Мощный и жёсткий. Величественно кошмарный. Наполненный политическим сарказмом. Укрепляющий один из главных хоррор-мифов прошлого века. Все эти слова – об истории зачатия знаменитого мальчика с тремя шестерками на голове. The First Omen художественно силен и достоин быть родственником кино 1976 года.
Пролог вводит в «Омен»-эстетику и отсылает к кино Ричарда Доннера 1976 года. Где-то в 60-е пожилой отец Харрис (Чарльз Дэнс) встречается с отцом Бреннаном (Ральф Айнесон) в церкви, где идет строительство и подвешен груз, который по традиции киносерии может свалиться на голову (с Бреннаном так и будет, но после рождения рождения сатаненка Дэмиена).
Из пролога узнаем: ребенок с меткой 666 уже родился. Это девочка. Сейчас она подросток, но когда станет мамой, всё пойдет по Сатане. И руководят этим экспериментом люди в рясах... Впрочем, это детектив, и не всё так просто.
1971 год. Американка Маргарет (Нелл Тайгер Фри) приезжает послушницей в церковь в Риме. Видит скопления бунтующей молодежи. И слышит прозрачный намек на заговор церкви для полит-реванша, чтобы приструнить разгулявшихся радикалов и остановить прогрессирующую секуляризацию.
Как управлять теми, кто больше не верует?
Нужно создать повод для страха.
Заговорщикам нужен ручной Антихрист, чтобы напугать страх потерявшую молодежь и повысить статус церкви. Такая большая политика. Можно даже увидеть иронию: похоже на привычку США создавать революции на карте мира и выращивать злодеев, чтобы потом пафосно бороться с плодами своих деяний.
Полит-интриги заговорщиков-культистов строятся не на пустом месте. Их можно понять, ведь на дворе итальянские «Свинцовые семидесятые», общество потряхивает, как идеологически, так и просто от взрывов.
В трилогии «Омен» политика тоже есть, сначала президент держит Дэмиена за руку, а потом делает послом в Великобритании. При этом в приквеле политические аллюзии, безусловно, звучат мощнее и более остроумно. Примерно как в ремейке «Суспирии», по сравнению с оригиналом. И это одно из главных достоинств работы Аркаши Стивенсон.
Хочется отметить, что новая «Суспирия» с активизацией нечисти на фоне «Немецкой осени» выглядит как история из одной вселенной с The First Omen (особенно с учетом фем-эпилога фильма Аркаши Стивенсон).
Неслучайно в обоих фильмах приезд в Италию и ФРГ героинь из США (страна, в которой после Второй мировой уютно отсиделись многие носители деструктивных идей, под влиянием которой в послевоенной западной Европе подняли голову радикальные консерваторы-националисты, мягко говоря, ради борьбы с левыми) происходит на фоне крайне тревожных полит-событий.
Факт родства, пока в полной мере не оцененный, работает в пользу обоих фильмов. Это не просто ремейк и сиквел, а новое культурное явление. Хорроры, в которых геополитические разломы помогают вылезти из ада всякой нечисти.
The First Omen – мощная работа, сразу на голову выше сиквелов и ремейка, но и способен конкурировать даже с оригиналом Доннера. Причина в том, что фильм вырос на уже обильно удобренной культурной почве, вобрав в себя самые здоровые соки.
Кроме достойно отработанной связи с самим «Оменом» его приквел выглядит родственником классики «Ребенок Розмари» и «Суспирия» (скорее даже ее ремейка), а также современника «Проклятие монахини».
Также есть общие места с вышедшей в этом году «Безупречной», которую в РФ назвали «Омен. Непорочная». Может, тут есть даже производственная связь, фильм с Сидни Суини написан более 10 лет назад. Но должно ли это нас волновать? Мало ли любителей шедевра Романа Полански?
Значимость The First Omen не в новаторстве, этот критерий – один из самых бесполезных. Фильм хорош высококачественным попаданием в мифологию киносерии и укреплением мифа, с учетом накопленного за полвека опыта. Не исключено даже, что такой солидный приквел может стать основой для перезапуска киносерии и исправить ошибки слабого ремейка 2006 года.
В хоррор-сценах Аркаша Стивенсон передает приветы в 1976 год. Эффектное камео Чарльза Дэнса предваряет случай с отцом Бреннаном, неприятность в монастыре похожа на случай с няней, будет и встреча с роковым строительным грузовичком. Кульминация одновременно отсылает к драме Розмари и к финальным моральным терзаниям Роберта Торна, приемного отца, не сумевшего уничтожить малыша-Антихриста.
Хоррор жесткий. Будь в игре не Disney, а кто-то послабее, вряд ли удалось бы избежать рейтинга NC-17. Ради этого пришлось подрезать жуткие сцены родов (неоднократных). Но и оставшийся контент суровее хоррор-сцен классики.
Если уж про инновации, то теперь за героем следует не ворон или собака, а бесстыдно адская демонюга. Кто это? Сам Сатана в богомерзком обличии, стремящийся получить человеческий облик? Или хлопочущий за рождение Антихриста Инкуб? Второе звучит логичнее. И эпизоды его прикосновений к героине – отличное дополнение к набору традиционных для «Омена» «несчастных случаев».
Нелл Тайгер Фри великолепна, настоящая королева крика, и не удержаться от сравнения с лучшими сценами одержимости «Суспирии» (почему нет, фильм в основном женский). А как она орет, услышав слово «мальчик»! К этому моменту очевидно, что фильм состоялся еще и как экзистенциальный хоррор, как на личностном уровне героини, так и в глобальных масштабах.
Спасибо за дочитку! Подписывайтесь на канал, и продолжим!