Окна настежь. Ночные звуки этому рады, они поодиночке и толпами бесцеремонно врываются в комнату. В отдалении лают собаки, а соседские, те, что поближе, осторожно им подтявкивают. Свою акапеллу неслыханной стройности и красоты "выводят" лягушки, изредка ухнет сыч или ушастая сова. Уже почти забрезжил сон, но в привычную картину звуков врывается далёкий собачий вой. Надрывный, долгий. На луну? Она яркая, толстая, не грех и завыть.
В эту непутёвую весну, в мае ударившую заморозками, а теперь раскалившую город докрасна, мы не увидели ни одного дождя. День выжигает, казалось бы, даже внутренности, а вот ночь пока ещё прохладна. Каждый звук и каждый глоток воздуха из окна проходит сквозь всё тело. Правда, полетел тополиный пух. Каждый раз заново удивляешься этому контрасту. Раскалённая земля и толстый слой пуха, точь-в-точь похожий на снег.
***
Захлебнулись последние фары
темнотой. Я одна стерегу
этот город горячих бульваров,
что по грудь в тополином снегу.
Ни о чём не задумаюсь, право,
разорву осознания нить
и бессмысленно, слева направо
буду белые льны ворошить.
Умягчу беспощадные грани
переулков. Снаружи, извне
наберу королевской герани
в зарешёченном насмерть окне.
Одинокий, последний прохожий,
я иду в раскалённый июнь,
как шагает по зимней пороше
безнадёжно замёрзший шатун.
Не остудит пионов и лилий
пух, хоть белого снега белей,
отчего же так холодно, милый,
возле наших с тобой тополей?
04.06.2024 г.
