Начиная с 2018 года, слушатели факультета «Краеведение» Красноярского краевого народного университета «Активное долголетие» получают задание написать выпускное эссе по нескольким темам на выбор. Уже написано много историй о людях, на долю которых выпало много лишений и трудностей, об удивительных встречах, о рабочих буднях, а также о заводах и предприятиях города. На протяжении этих лет ведется работа по созданию и сохранению ценного фонда. В 2023 году библиотека подготовила и издала сборник лучших эссе слушателей «Их жизнь – сюжеты для романов» (полный текст https://vk.cc/cxg89H).
Предлагаем вашему вниманию рассказ Горбачевой Нины Аверьяновны, слушательницы факультета «Краеведение» Красноярского краевого народного университета «Активное долголетие», посвященное дорогому человеку, сыгравшему большую роль в ее жизни.
Мне очень везло в жизни на интересных людей, с которыми меня, эта жизнь, сталкивала. Но первое имя, которое всплыло в памяти, при получении этого задания, это Половникова Инна Алексеевна, блокадница, кандидат геолого-минералогических наук. Правнучатая племянница и биограф Геннадия Васильевича Юдина, сибирского библиофила и промышленника. Автор нескольких книг о Г. В. Юдине.
В далеком 1998 году я была далека от серьезного интереса к краеведению. И это имя для меня ничего не значило. Совершенно ничего. И тем более странной мне показалась тогда просьба Лалетиной Нелли Ефимовны, знаменитого в городе экскурсовода, краеведа, да просто хорошего человека: «Нина, возьмите с собой в деревню Половникову!»
Интересная просьба! Это же совершенно незнакомый нам человек. «Не пожалеешь!» - убеждала меня Нелли Ефимовна. «Неужели тебе самой не хочется больше узнать о своей деревне, возле которой стоял завод и рабочий поселок купца Юдина?». Конечно, интересно. Тем более, что об этом заводе я так много слышала интересных историй от стариков в деревне. «Хорошо, - сдалась я, - берем с собой Половникову».
Мы и правда, не пожалели. Сейчас, спустя столько лет, я иногда думаю, что именно благодаря ей, я стала краеведом.
А в тот день рано утром, собравшись в очередную поездку на мою историческую родину, мы просто загрузили в машину пожилую женщину с очень добрым лицом, интеллигентную.
И все 4 часа, что были в дороге, мы болтали, не переставая. Она рассказывала о своих предках. Я рассказывала о том, что уже знала от старожилов. Говорить, как оказалось, было о чем.
По приезду в Трясучую Инна Алексеевна приняла активное участие в деревенских хлопотах. Вместе протапливали дом, готовили обед, топили баню. И удивительным было ощущение, будто мы знакомы всю жизнь. С той встречи прошло много лет, но никогда и ни с кем я больше подобного не испытывала.
Первое, что делают все приехавшие в деревню Трясучая, так это осматривают пейзажи. Места удивительно красивые. Думаем, что Геннадий Юдин тоже был очарован местной красотой.
При осмотре местных достопримечательностей мы зашли в деревенскую библиотеку. Как оказалось, судьбоносный в своем роде момент! Деревня у нас маленькая, чуть меньше ста человек. Причем, тупиковая деревня, бесперспективная. Уже без школы, но с библиотекой, которую удалось отстоять у властей. И в судьбе этой деревни Инна Алексеевна сыграла большую роль. Как оказалось, она привезла в подарок свои первые книжки о Юдине, о Леонидовском заводе, которые и вручила местным жителям. Несколько лет после этой встречи, мы на всех уровнях бравировали своей дружбой с Половниковой, которая в Балахтинском районе человек-легенда. Выставляли напоказ книжки об ее предках, которые она в библиотеку подарила, показывали фотографии с наших встреч. И ведь срабатывало! Никто не посмел эту маленькую библиотеку тронуть, хотя разговоры о закрытии шли.
Цель именно этой поездки была немного странной для среднестатистических людей, ведь мы должны были найти кладбище. Старое дореволюционное кладбище Леонидовского завода. Почти 100 лет назад заброшенное. Именно на нем покоятся ее дед и моя прабабушка. По рассказам местных охотников, посещающих эту местность, проблема еще та, практически неразрешимая. Ведь ни одного креста в наличии не сохранилось. И найти этот погост можно только опытным путем, провалившись в одну из могил…Ну и если повезет - встретится кто-то из местных жителей и покажет нам искомое место.
Встав рано октябрьским утром, мы командой, состоящей из Инны Алексеевны, моей сестры и меня, по темноте шли к парому. Что такое канатный паром в глухой деревне? Это отдельная история, достойная отдельного эссе. А в жизни это плот на двух лодках, который передвигается за счет троса, который тянут сами пассажиры.
Итак, три женщины, одна из которых с фотоаппаратом и кинокамерой, и поэтому идет не в счет как рабочая сила. И остаются: Инна Алексеевна и моя сестра Ольга, человек городской, певица.
На улице темно и холодно. По пустой спящей деревне мы бодренько дошли до Чулыма. Не дождавшись паромщика, самостоятельно погрузились на паром. Тут ведь еще в чем проблема. Если без паромщика перегонишь паром на другой берег, переживай потом, чтобы никто не вернул его, этот паром, обратно. Тогда, в те времена сотовых телефонов еще не существовало, а потому пришлось бы много часов сидеть на берегу в ожидании самого паромщика, когда он соизволит явиться на свое рабочее место и заберет нас.
Инна Алексеевна и моя сестра усердно тянут толстый металлический трос, я при этом все снимаю на фото и видеокамеру. И просто умираю от смеха. Дамы мои незлобно на меня огрызаются и пытаются пристыдить.
Мы переплыли без приключений. Дальше наш путь - три километра по тайге. По дикой тайге, по незнакомой дороге, ведь за Чулымом в наших краях нет ни одного населенного пункта. По этой дороге невозможно передвигаться на легковой машине, только на телеге или тракторе. Дорога идет к бывшему винокуренному заводу, на месте которого много лет находился выпас совхозных телят. Именно эти телята способствовали уничтожению остатков присутствия людей в этой местности.
Темно, но появляются проблески восхода. На нашу беду, поднимается туман. Идем туда, не знаем куда. Инну Алексеевну несколько лет назад возили в эти места на экскурсию потомки купца Геннадия Васильевича Юдина, ее родственники. Но что можно запомнить в тайге за один раз?! Мы же с сестрой не были там ни разу.
В тот же раз хоть мы и не нашли искомое нами кладбище, но нашли места, где стоял дом Юдина, где была усадьба Половниковых, прямых предков Инны Алексеевны. Прояснили для себя, где стоял сам завод, где были дома рабочего поселка, состоявшего когда-то более чем из 40 строений. Определить местонахождение этих домов теперь можно только по остаткам погребов, выложенных местным камнем-известняком. При этом была постоянная угроза перелома конечностей, ведь мы рисковали упасть в одну из этих ям, заросшую мелким кустарником, а потому и малозаметную…
После этой экспедиции мы получили возможность составить план завода. Опросив деревенских старожилов, обе сделали новые для себя записи. Только кладбище мы так и не нашли…
А про этот рабочий поселок я слышала с детства. Мои предки когда-то жили и работали там. Геннадий Васильевич очень заботился о своих рабочих. Самое забавное, что моя родная бабушка ездила на завод каждое лето к своей старшей сестре, так, как я в свое время ездила в пионерские лагеря. Очень хорошо жили рабочие Леонидовского завода. «Богато», как говорили жители соседних деревень. Хромовые сапоги и шелковые пояса просто поражали воображение. Ни от кого, ни разу не слышала в адрес Юдиных ни одного плохого слова.
Инна Алексеевна до конца своих дней была «ребенком блокады». Я бы сказала – «вечно голодным». Нет, не в том смысле, что в желудке пусто, а в том, что если это ЕДА, то ее надо есть. Маленькая, худенькая, она могла буквально ведрами съедать ранетки, которые в период летних приездов ей несли красноярские друзья. Как сейчас помню картинку: рабочий стол, заваленный бумагами, а на столе эмалированная чашка с маленькими яблочками.
Еще один наш случай. Шли мы летом эти километры лесом, и по дороге ею собирались все съедобные грибы. А так как у нас цель была иная, поисковая, потому корзин для грибов мы с собой не брали. Инна Алексеевна собирала их, пока в ее и моих руках они помещались, а как помещаться переставали, велела складывать кучками на краю тропинки. На мой резонный вопрос «Зачем?!», она отвечала «А вдруг, получится их на обратном пути забрать?!».
Не получилось. Встретился нам на обратном пути наш деревенский тракторист на тракторе. Громадный трактор на огромных колесах… Нам было предложено до деревни доехать. Инна Алексеевна категорично отказалась залазить в кабину, такую на ее взгляд маленькую, страшно «болтающуюся» на бездорожье. Но кто ее слушал?! Впихнула я ее с трудом в эту высоченную кабину, и благополучно довезли нас до дома. Даже на пароме она из этой кабины не вылезла. И только дома, выслушав все, что она обо мне, бессердечной, думает, я поняла, что страх ее был серьезным.
Много лет мы общались. Поездок совместных на завод было несколько. Чаще, конечно, мы встречались в Красноярске. Встречались и у нее в Санкт-Петербурге. Несколько дней, проведенных в ее квартире, я передвигалась, как акробатка, так как весь пол большой комнаты был выложен стопками документов. Причем, был выложен почти в шахматном порядке для удобства перешагивания. Она тогда готовила к изданию труд всей ее жизни – книгу-фолиант о своем знаменитом предке.
Последняя встреча состоялась в Красноярске после ее поездки в Америку. Инна Алексеевна с удовольствием делилась впечатлениями и фотографиями. Обижалась, что библиотеку раздробили и раскидали. Но ее положительно впечатлили условия хранения книг.
Это наши деревенские зарисовки. В городе все менялось. В Красноярске ей было интересно все. От людей до зданий. Она искала всех, кто хоть что-то знал о семье Юдиных. Мы ходили в старые дома центра Красноярска, встречались с незнакомыми людьми, которых рекомендовали для общения и получения информации. И во многих случаях я понимала, что играю роль своеобразного охранника, так как порой ситуации бывали очень напряженными. И в этом случае наш тандем был просто идеальным. Инна Алексеевна промежду прочим, ненавязчиво, учила меня планировать исследовательскую работу, делилась своими идеями и опытом.
А что касается краеведения, то после ее приездов в Балахтинский район, там произошла вспышка интереса к истории и генеалогии. В нашей глуши, в деревне Трясучая Балахтинского района, теперь существует Историко-генеалогический клуб «Истоки», члены которого ведут посильную исследовательскую работу.
