- Фашистка!
Она шла на Леру, всклокоченная, страшная, жалкая в своей старости и выплевывала ей в лицо жуткие, чудовищные слова.
На кровати испуганно заплакал Вовка. Бабка тут же подскочила к мальчишке, заворковала повелительно - успокаивающе
-:Тише, внучек, тише,не плачь. Бабушка тебе бутербродик сейчас сделает, с сырком, с колбаской! Бабушка тебя любит, не то, что эта!
" Эта", испуганная девчонка девятнадцати лет, замерла у кровати сына, слишком уставшая, чтобы урезонить бабку, слишком молодая, чтобы показать зубы, защитить себя и ребенка, слишком хрупкая для такого страшного материнства.
Леру, что называется, передавали из рук в руки. У каждого свой талант, Лерины умные, чуткие пальцы моментально находили очаг беды и боли в человеческом теле, мяли, рвали, выгоняли прочь. Массажистка от бога - это точно про нее. Старые и свежие травмы, остеохондрозные позвоночники, контрактуры - всё покорялось Лериным рукам.
У Вовки было ДЦП. Страшная в своей простоте история. Аня, его мать, родила малыша недоношенным, а какая- то коновальша в поликлинике послала кроху на прививку раньше времени. Прививка дала осложнения, и как итог, болезнь. С этим славным, весёлым мальчишкой занималась за символическую плату. Работала бы даром, но Аня не соглашалась ни в какую.
Вовка смотрел на Леру со смесью страха и надежды
- Тетя Лера, я буду ходить?
-Будешь, мой хороший. И ручки будут работать, и ножки. Только потерпи.
- Вовка согласно кивал и улыбался. Боль переносил храбро, только слёзки бежали по смуглым щечкам. На него Лера тратила 10 дней каждый месяц уже полгода. Больные спины приводила в порядок за 3- 4 сеанса.
Были первые результаты: ушла спастика, заработали пальчики на руках, улучшилась координация. С Аниного лица ушло выражение усталой обречённости, Вовка хватал неловкими ещё руками всё подряд и хохотал:
-:Мам, смотри, как я могу!
Чего баба Соня вызверилась? Тугой ком обиды мешал дышать, затошнило, закружилась голова. А бабка не унималась
-Чтобы ноги твоей здесь не было, Фашистка проклятая, над ребенком изгаляешься, а ты куда смотришь, мать называется! Тьфу!
Аня испуганно сьежилась. Давно бы ушла, только идти некуда. С отцом Вовки развелась, больной сын оказался не по силам нежной психике начинающего пьяницы и бабника, родители жили душа в душу на почве совместно нажитого алкоголизма. Аню приютила бабушка, Софья Андреевна. Внучку не любила, а вот к правнуков прониклась. Купала, гуляла, пела песни. В его болезни винила Аню
- Ни замуж сходить, ни родить не смогла. Сиди уж, молчи!
Аня молчала, идти было некуда, денег на съёмное жилье не было. И сил не было.
А бабка жрала поедом, к сыну подпускала с только после слёз и уговоров. Правнучек, кровиночка, болезный, зато навсегда с ней, бабой Соней, останется.
- Я пойду, -массажистка устало поднялась со стула.
- Катись отсюда, извергша,сажать таких надо!
Лера тихо закрыла за собой дверь. Аня закрыла лицо руками. Вовка заканючил:" Хочу тетю Леру!"
Бабка стояла у окна, провожала массажистка взглядом, словно та могла вернуться. Страшная улыбка перекосила тёмное морщинистое лицо. Теперь Вовка навсегда останется с ней. До самой смерти.
Ба
