Ну как же достали эти постоянные телефонные звонки от «заботливых» ребят!
Нет, наверное, ни одного человека в нашей стране, кому бы не позвонили телефонные мошенники. Я вот, например, с кем только уже не разговаривала. Несколько раз мне звонили «следователи» с таким явным южно-русским акцентом. Вежливые такие поначалу, обходительные.
Звонит как-то один такой «старший лейтенант», ну пусть будет Яблочкин, спрашивает меня, какого лешего по Москве некая Марь Иванна с моими документами разгуливает! Требует от меня объяснения, как я позволила этой даме с копиями моего паспорта и СНИЛСа аж в самой столице болтаться. Но они, полиция наша то есть, бдительные, бабу ту задержали. Дай, говорит мне Яблочкин, пояснения, иначе подозреваем мошеннические действия! На мою просьбу продиктовать мне номер МОЕГО СНИЛСа или паспорта (копии же у полиции!) «старший лейтенант» начинает выходить из себя. А на вопрос, в каком он отделении полиции работает, диктует номер, но малопонятный, приходится пару раз переспрашивать. И я же понимаю, что то, что он говорит, в нашей стране по-другому называется. В общем, послала я его тогда вслед за Марь Иванной дальше гулять, некогда мне было.
В другой раз позвонил опять «следачок», Николай Ильичом представился, ну уж с таким гэканьем, что сразу же у любого сомнение зародится: где их таких с украинским акцентом набирают? Конкурс что ли у них особый? Стал он меня в чем-то обвинять, просит дать пояснения согласно какой-то там статье Уголовного кодекса. Парнишка, говорю, вызывай повесткой! Отказывается. Упертый оказался. Поясняй ему, видишь ли, где деньги мои лежат, в каких банках и на какие суммы. Говорю ему, что нету денег у меня в банках, только дома в трехлитровой храню, при задержании можешь изъять. Он злится, но из роли пока не выходит. Требует, чтоб я не оскорбляла работника полиции при исполнении, иначе и привлечь меня сможет по статье. Напугал до такой степени, что я не выдержала и предложила ему спеть со мной Гимн России. Раз он такой патриот, должен его знать, да и спеть Гимн, напротив, будет ему честью. Как на том конце провода скрипели зубами, слышно было отлично. Но опять-таки Ильич из роли не вышел. Ладно, думаю, зайдем с другой стороны. Спрашиваю, чей Крым? Наш, отвечает. А Херсон? О, тут его и прорвало! В мой адрес полился отборный мат и пошли угрозы, мол, скоро узнаешь, нехорошая ты такая, что такое контрнаступ (разговор тот был в мае прошлого года) и как мы Белгород заберем. Иди, Мыкола, лучше в окопы, говорю, контрнаступай. (Чем окончилось контрнаступление, все знают)
Один из звонивших «следователей» тоже пытался меня запугивать статьями УК РФ, старался выудить опять что-то про банковские вклады, я даже сама у него спросила, не хочет ли он мне номер «безопасного» счета продиктовать. Слился быстро. Но, правда, вежливо.
«Сотрудница службы безопасности» банка пытала меня на предмет замеченной подозрительной активности в моем личном банковском кабинете. Спрашивает, какие последние покупки я там оформляла, куда и кому деньги переводила. Усталая я тогда была, не хотелось долго говорить, сказала коротко, что оружие покупала. Собеседница моя после нескольких секунд паузы выматерилась и отключилась.
Рассказывать о мошенниках можно долго. Но все это было бы смешно, если бы не было так грустно. Я еженедельно читаю полицейские сводки, и в них неизменно зафиксированы обращения потерпевших граждан моего города. Люди добровольно переводят на «безопасные» счета многие сотни тысяч рублей, бывает, и миллионы. Почти ежедневно. Переводят, а потом сокрушаются, но вернуть деньги почти нереально, увы.
Хочется каждому сказать: если вам позвонили с незнакомого номера, бросайте трубку сразу же. Иначе получится то, что произошло с моим родственником на днях. Об этом расскажу в следующей статье.
Делитесь в комментариях, как вас пытались обмануть.
