Сегодня, когда наша страна празднует годовщину великой Победы, мне хотелось бы поблагодарить тех, кто сделал её возможной. И поздравить всех нас - ведь мы ещё живы! Но известный персонаж пословицы всегда говорит о бане, а я, как обычно, буду говорить о дарвинизме.
По-моему, сейчас это уместно.
Когда главный труд Дарвина вышел в свет, он обрёл известность не только среди учёных, но и среди широкой публики. Публика в научных тонкостях разбирается мало, а вот политическими вопросами интересуется очень сильно, поэтому неудивительно что благодарные читатели сделали из "Происхождения видов" политические выводы. Мол, человеческие расы — они почти как виды! И как в живой природе побеждает сильнейший, так и в истории должна победить та раса, что сильнее. То есть наша.
Побоку, что о выживании сильнейших говорил Герберт Спенсер, а Дарвин писал о выживании наиболее приспособленных (тем самым сознательно допуская тавтологию — "выживание выживальщиков"). Кому интересны такие подробности? Если концепция изображает меня хорошим и позволяет с чувством морального удовлетворения нагинать ближних и дальних, значит это хорошая концепция, надо применять.
Тем более, что факты, казалось бы, подтверждали правоту идеологов. К тому времени европейские страны уже захватили обе Америки, юг Африки и Австралию, и везде местные дикари массово умирали от новых болезней и потери интереса к жизни. Что это, как не подтверждение правоты и силы белого человека? И вот новые хозяева жизни, вооружившись передовой наукой, канонерками и пулемётом "Максим" принялись завоёвывать весь известный мир.
Они преуспели в этом, но тут начались проблемы.
Оказалось, что во вновь завоёванных землях живёт очень много людей, и на этот раз они не торопятся умирать от одного вида европейца. Наоборот, они активно размножаются и вовсе не собираются оставлять свою землю, если только их не уничтожать целенаправлено. И нецивилизованными многие из покорённых народов можно назвать лишь после изрядной умственной эквилибристики. А иные из них даже смогли дать колонизаторам вполне успешный отпор.
Что делать? Учёный скажет, что гипотеза была неверна, надо искать новую. Политик — что надо сплотить ряды, удвоить усилия и дать больше денег. Идеолог объяснит запросы политика с точки зрения вечности: мол, война — это тоже способ конкуренции. Кто в войне победил, тот и есть наиболее приспособленный.
Прошло немного лет. Земной шарик быстро кончился. Прогрессивные белые люди успели сильно повоевать друг с другом: у них внутри ведь тоже свои расы имелись, и различия между ними были непримиримыми и непреодолимыми. После войны остались победители, усталые, но довольные, и много-много обиженных. Так всегда бывает.
Эволюционная теория развивалась. Учёные вновь открыли законы генетики и начали увязывать их с дарвинизмом. Идеально-типические расы в контексте новых теорий смотрелись странно, но пытливую идеологическую мысль было не остановить.
Когда один неудачливый художник и даровитый оратор взялся завоёвывать для своего народа жизненное пространство на востоке, его взгляды уже выглядели откровенным издевательством над логикой и рационализмом. Изложим их, тезисно:
- Внутри человечества существуют идеальные расы: устойчивые сочетания признаков, характеризующие внешний вид, интеллектуальные и моральные качества.
- Есть высшие расы, несущие человечеству прогресс, и низшие — обречённые угаснуть и вымереть.
- Но низшие расы удерживают за собой прекрасные земли и плодятся с ужасающей скоростью!
- Следовательно высшие расы должны подтвердить своё превосходство высшей формой конкурентной борьбы — войной! После победы, они захватят земли и ресурсы и будут жить на них тысячу лет!
Сказать, что логика в этом рассуждении трещит по швам — ничего не сказать. Расы не являются устойчивыми, они сохранят своё постоянство, только если их сознательно не смешивать. В век современной промышленности и транспорта это означает отказ от любой экспансии (но зачем?). Приспособленность всегда локальна и конкретна, к универсальному делению на высших и низших она отношения не имеет. Расширенное воспроизводство является главным критерием приспособленности, а значит наиболее приспособленными следует считать как раз низшие, в понимании фашистов, расы. Наконец, война — это не высшее проявление конкуренции а аномальное поведение, свойственное человеку и ещё нескольким видам животных.
Интересно, что СССР в ходе войны продемонстрировал более ясное понимание сути дарвинизма. "Рабочая лошадка" наших танковых войск, Т-34, индивидуально был слабее высших достижений немецкого военпрома. Но благодаря простой конструкции и оптимизированным производственным процессам его выпуск на порядки превышал выпуск немецких аналогов. Вот она, сила расширенного воспроизводства!
Всё самое важное о фашизме сказал ещё Г.К.Честертон в 1907 году. Что характерно, уже тогда он комментировал Шекспира.
"Всякий знает, что Ницше проповедовал учение, которое и сам он, и все его последователи считали истинным переворотом. Он утверждал, что привычная мораль альтруизма выдумана слабыми, чтобы помешать сильным взять над ними власть.
(...) Но откройте последний акт «Ричарда III», и вы найдете не только все ницшеанство — вы найдете и самые термины Ницше. Ричард-горбун говорит вельможам:
Что совесть?
Измышленье слабых духом,
Чтоб сильных обуздать и обессилить.
Шекспир не только додумался до ницшеанского права сильных — он знал ему цену и место. А место ему — в устах полоумного калеки накануне поражения. Ненавидеть слабых может только угрюмый, тщеславный и очень больной человек — такой, как Ричард или Ницше".
Настоящая победа — это про жизнь своих, а не про смерть тех, кто вдруг оказался тебе врагом.
С праздником! С нашей Победой!
