Антонина Мартынова — жительница Великого Новгорода, которую в 2008 году присяжные признали виновной в попытке убийства дочери. По данным следствия и прокуратуры, годом ранее 22-летняя Тоня сбросила свою малышку-дочь (той еще не исполнилось 3 года) с лестничной площадки на третьем этаже новгородской общаги. Малышка чудом не получила серьезных травм. Тоню сначала арестовали и отправили в СИЗО, а потом отпустили под подписку о невыезде. Присяжные признали Антонину виновной в попытке убийства дочери.
«Обсуждение последствий вердикта было назначено на 28 июля 2008 года, однако Антонина Мартынова в зал судебного заседания не явилась», — сообщили в объединенной пресс-службе судов Новгородской области.
Довольно быстро выяснилось: женщина вместе с ребенком пропали. Скандальным это дело стало из-за того, что мужем Тони является довольно известный журналист-иноагент. 16 лет назад озвучивались версии, что Антонина, которая в 2007-м только переживала с мужчиной конфетно-буфетный период, решила избавиться от дочери, чтобы та не мешала строить личную жизнь. Видимо, чтобы доказать несостоятельность этой версии, уже во время расследования уголовного дела молодые поженились. К слову, они женаты до сих пор.
Весной этого года Антонину и ее дочь обнаружили в Ставрополе. Они жили в частном доме, арендованном состоятельным москвичом. Чем все эти годы занималась женщина — неизвестно. Однако в средствах явно не нуждалась, раз смогла обеспечить дочери и обучение с репетиторами, и посещение частных клиник: в государственных бы попросили документы, а их у выжившей после падения девочки нет, паспорт она получила только после ареста матери. К слову, мать ныне 19-летняя дочь любит. Или просто привыкла постоянно быть вместе. О безграничной любви, толкнувшей на побег, в суде рассказывала и Антонина Мартынова.
Вот что она сказала на суде в своем последнем слове:
«Уважаемый суд, я заявляю о своей невиновности с первого дня...
Семнадцать лет назад произошел несчастный случай, в котором я не виновата... В том, что моя дочь упала с лестницы, нет моей вины. Это беда и трагедия всей нашей семьи.
Слава Богу, она не пострадала. С ней все хорошо. Она жива-здорова. Вот она (в этот момент Антонина облегченно выдохнула и попыталась махнуть рукой в сторону зала, но помешали наручники). Я хочу сказать о том, что когда я бежала вниз по лестнице к ней, а она лежала без движения и молча (пытается справиться со слезами), я успела испытать то, что не должен испытывать ни один человек на свете. Я успела поверить, что ее больше нет, и на какие-то краткие минуты пережить гибель своего ребенка.
Я не смогу описать этот ужас, боль и пустоту. Но любой родитель за мной согласится: нет ничего страшнее и не может быть. Ничего страшнее со мной не было никогда (Антонина сняла очки, видимо, из-за слез перед глазами все плыло). Все обошлось. Она в порядке. С ней все хорошо. Она жива, она здорова. Она поправилась очень быстро. Но этот ужас никуда не делся, он остался со мной.
Когда я услышала вердикт присяжных, 16 лет назад, я словно снова все пережила, поняла, что нас разлучат, что я потеряю ее на долгие годы.
Я не смогла с этим смириться. Я поняла, что самые лучшие, самые драгоценные, самые нежные годы ее жизни пройдут без меня, и я не смогу заботиться о ней. Меня не будет рядом. Я действовала на эмоциях, я была очень юной. Я была травмирована происходящим.
Я запаниковала и действовала на инстинктах. И мы сбежали.
Я осознаю, что тем, что нарушила подписку о невыезде, я нарушила закон. Но я не убийца. Я… (Антонина пытается справиться со слезами) Я просто мама, которая заботится о ребенке.
Я растила ее все эти 16 лет. Все это время я заботилась о ней, я любила ее, я делала для нее все, что можно. Мамы должны растить детей, и я делала всё, что должна. Я обеспечила ее образование: онлайн-курсы, репетиторы, занятия с логопедом — всё, что нужно. Медицина, стоматология. Я возила ее в горы, на море. Любые кружки и секции, занятия спортом, художественная школа: всё, что должен получать ребёнок, она получала.
Я люблю её, и она меня любит. Она нужна мне, она мой ребёнок. И я нужна ей. Мы семья. (плачет). Пожалуйста, я прошу, не разлучайте нас.
На нашу долю выпало достаточно испытаний. Я прошу, пожалуйста... Помогите нам.
Мы просто хотим вернуться домой. (выдыхает...) Да, сейчас она взрослая, она уже не ребёнок. Формально она совершеннолетняя, но... Но я люблю ее. И она навсегда мой ребеночек, мой любимый мамин котик, моя деточка. Пожалуйста, я прошу, не разлучайте нас.
Это все».
В совещательной комнате судья находился около пяти часов. Приговор Антонина Мартынова выслушала, глядя в пол. 9 лет лишения свободы. Ярких эмоцией не последовало. Видимо, подсудимая перегорела, выплакивая свои переживания, страхи и надежды в последнем слове.
Судья разрешила матери и дочери обняться, но приставы не позволили — не положено.
Сейчас у Антонины Мартыновой и ее адвокатов есть 15 суток, чтобы обжаловать приговор. Если он вступит в законную силу, на свободу новгородка выйдет только в 2033 году (или чуть раньше – по УДО). Ее дочери, которая в этом огромном мире мало кого знает кроме матери, к тому времени будет 28 лет. Сейчас же 19-летней пострадавшей придется учиться жить самостоятельно.
Автор: Наталья Морозова.
