Сегодня никого не удивишь глаголом "банить", но догадаться, что в основе его древний русский глагол "баять" еще никому не удавалось. А тут и гадать не надо, стоит только заинтересоваться.
Тут же слышу комментаторов: а откуда согласная "н" тогда взялась? Оттуда же! Элементарное окончание страдательного причастия; которое пришло в современный язык из древнерусского. Пример: говорить – говорун, баять – баян\баюн.
В глубокой древности именно древнерусского корня "ба-" мы еще убедимся ниже.
А пока можно, наконец, окончательно разобраться с вопросом происхождения имени Боян или Баян из «Слова о полку Игорева». Тем более, что разрешение проблемы то ли имени, то ли нарицательного определения часто зависело от наблюдателя, то есть было субъективным. Впрочем, большинство склонялось к версии его функции как рассказчика – баять (рассказывать). Рассказ – байка, басня, фабула. О фабуле – ниже. Впрочем, в «Слове о полку Игореве» речь о нем ведется именно как о рассказчике, более того, искусном рассказчике, обладающем способностью «растекаться мыслию по древу»:
«Боянъ бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мыслию по древу….».
Тут, как полагают, «растекание по древу» было связано с выскребанием текста на деревянной доске.
Между прочим, и латиняне усекли момент выскребания, нанесения письменных знаков, словом scribere (писать), что вылилось в английское scribe, а еще и describe с тем же значением. Нас же никого не надо убеждать, откуда это "скребти", а еще и "корябати" в латинском. Тем более, что те лингвисты сами признают, что в основе – ПИЕ корень *skribh- (вырезать). Хотя, почему ПИЕ (праиндоеврорпейский), если наиболее убедительный смысл заложен хотя бы в русском?
Вот еще упоминание Бояна в тексте «Слова…»:
«О Бояне, соловию стараго времени!...»
«Рекъ Боянъ и Ходына, Святъславля песнотворца стараго времени Ярославля…»
Так что, Боян\Баян имел славу и сказителя, и певца, и музыканта. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона на этот счет пишет:
Из «Слова о полку Игореве» мы можем сделать заключение, что Боян был певцом, который снискал себе громадную славу своим искусством, состоящим не только в сочинении стихов, но и в пении их при аккомпанементе какого-то музыкального инструмента, на струны которого «выкладались вещие персты». Баян пел песни разным людям, а в особенности князьям, и тогда своей мыслью летал по всей земле и поднимался к облакам; он тоже мог своей песней воодушевить войско, идущее в поход, зажечь в сердцах воинов жажду славы и огонь мужества, сопоставляя их с воинственными предками. Б. в своих песнях, видно, не придерживался строго исторической традиции, но давал широкий простор своему «замышлению», которому автор «Слова» противопоставляет «былины сего времени». В общем, вопрос о Баяне принадлежит к числу наиболее темных мест загадочного «Слова», над разъяснением которого русские ученые столь бесплодно трудятся вот уже скоро 100 лет.
Одним словом, логично предположить, что рассказчика на Руси, который баял байки звали Баяном. Один из таких Баянов, который, видимо, до времен еще князя Игоря прославился своим искусством рассказчика. А имя это закрепилось за ним как собственное, возможно, варьируясь в зависимости от говора в котором оно использовалось (оканье или аканье) от Баяна к Бояну.
И еще одно имя, которое легко ложится в канву версии о некоем сказочном персонаже, умелом расказчике – это кот Баюн. Функции его те же - обладание волшебным голосом, которым он заговаривает и усыпляет своими разговорами (байками) и пением путников. Баюн означает «говорун, рассказчик, краснобай». Отсюда и толкование слова "краснобай", который красиво (красно) рассказывает (бает).
Рассказ о сказочном коте Баюне и послужили основой для вступления к поэме А.С. Пушкина «Руслан и Людмила:
«У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том. И днем, и ночью кот ученый всё ходит по цепи кругом. Пойдет направо песнь заводит, налево сказку говорит….»
А теперь по сути. Очевидно, что слово «баять» исходит из глубокой древности, и было в широком обиходе с образованием куста слов – баять, байка, баюкать, баюн, баюшки-баю, убаюкивать.
О какой древности здесь может идти речь? Видимо, о периоде, начиная с 3 тыс. до л.н. Именно там, в фатьяновской археологической культуре уже могло идти формирование языка наших русских предков сразу после исхода с Русской равнины ариев на восток и на юг, пребывающих прежде в единой древнеарийской общности с нашими предками. Свидетельством чему не только топонимика средней и северной части Русской равнины, но и совпадение по базисной лексике современного русского языка и санскрита, составляющая 54 % по С. Старостину.
Убедительны на этот счет и данные ДНК-генеалогии конкретно свидетельствующие о реальной древности предков русских как минимум 5000 тысяч лет назад на Русской равнины. Речь о субкладах гаплогруппы ариев R1a-Z645 (Z280, M458 и немного Z93), образовавшиеся 4900 лет назад. Сама арийская R1a-Z645, которая, видимо, ответственна за язык древнеарийской общности, образовалась 5900 лет назад. В лоне связанной с ней культуры шнуровой керамики образовалась и фатьяновская культура на пространстве от Балтии до Урала.
Поэтому интересно найти в древнеиндийском языке слово, связанное с процессом рассказывания. Там есть такое выражение – говорить кому-то, рассказывать: bhaṇ, bhaṇati. К слову, придыхательное "h" – это явно приобретенный ариями по пути следования в Индию звук, которого изначально не было. Хотя, впрочем, возможно на уровне совместного обитания на Русской равнине придыхательные и были отличительной чертой будущих ариев. Так или иначе, в образованном через 1,5 тысяч лет в Индии пракрите слово баять, баюн сохранилось в форме bhaṇ.
Как бы то ни было, эту форму и обнаружили западные лингвисты при рассмотрении этимологии слова fable (байка, басня, сказка). В итоге пришли к пониманию, что в определенной степени и древнерусское «баять» здесь также в строку. Они пишут:
Fable (сущ.), с 1300 г., "басня, байка, небылица, притча, выдумка, сказка, миф, легенда, предание", от ст. французск. fable " история, басня, сказание; драма, пьеса, вымысел; ложь " (12 в.), из латинск. fabula "рассказ, повествование, отчет; беседа, новости," буквально: "то, что сказано," от fari "говорить, рассказывать," от ПИЕ корня *bha- "рассказывать говорить."
Еще раз, то, что английские этимологи зовут ПИЕ (праиндоевропейским) языком – это и был язык древнеарийской общности Русской равнины, ставший основой как славянской группы языков, так и арийской группы. И корень bha- (ба-) в латинском варианте получил вид fa-, но, скорее всего, первичным был корень ba-.
Здесь можно внимательнее посмотреть рассуждение лингвистов с туманного Альбиона по поводу корня *bhā-:
*bhā-: протоиндоевропейский корень "говорить рассказывать".
И это гипотетический источник/доказательство существования которого подтверждается:
санскрит bhanati "говорит", Latin fari говорить, fabula рассказ, fama разговор и пр. армян. ban, bay слово; старослав. bajati (баяти); ст. англ. boian хвастать, ben молитва, просьба; др. ирл. bann закон.
То есть, у них получается, что этот "ПИЕ" корень лежит в основе простого русского слова «баять». Причем придыхательное «h» здесь у них стоит по привычке, так как они возомнили, что заимствовали этот корень напрямую у ариев, хотя, очевидно, что все-таки не у ариев, а у ближайших восточных соседей с Русской равнины. Поскольку расхождение языка древнеарийской общности шло именно оттуда, и не только на далекий восток и юг, но и ближе - на запад, к Средиземноморью.
Приходим к итогу. Только в русском языке из всех славянских языков сохранился глагол «баять». В славянских языках осталось только производное от него «байка». Да еще чешская бАхорка
Чех: Байка – báchorka, басня – bajka.
Словен: басня – bajka
Словацк. басня – bajka
Польск. басня – bajka
В латыни производное от него приняло вовсе неузнаваемый вид – фабула. В санскрите – бханати.
Как видим, в английском, кроме латинского заимствования fable, имеется и собственные варианты праславянского «баян»: ban (запрет, запрещать); banal (банальный); banish (изгнать), а также banns (объявление о браке). За давностью лет смысл древнего корня, связанный с некоторым завиранием (сказки, байки, вымысел), сместился в сторону неправдоподобности, отрицания, запрета.
Затрону и арийскую топонимику Русской равнины, о чем я много уже писал в Дзен с показом карт. Все можно найти у меня на канале. В тексте же «Слова…» упоминается река Сула:
Чи ли въспети было, вещей Бояне, Велесовь внуче: "Комони ржуть за Сулою…
Нъ уже, княже Игорю, утръпе солнцю светъ, а древо не бологомъ листвие срони: по Роси и по Сули гради поделиша.
Уже бо Сула не течетъ сребреными струями къ граду Переяславлю, и Двина болотомъ течетъ онымъ грознымъ полочаномъ подъ кликомъ поганыхъ.
Название Сула, на санскрите означает «копье, трезубец Шивы». Впрочем, разных рек только с название Сула на территории Росии целый десяток. В «Слове…» же упоминается и сулица, в качестве копья.
«Половци сулици своя повръгоша, а главы своя подклониша подъ тыи мечи харалужныи...»
«Кое ваши златыи шеломы и сулицы ляцкыи и щиты?»
Так что, слово сулица было известно авторам «Слова…» в их древнем арийском значении «копья».
Как ни суди, но в том древнем арийском замесе пятитысячелетней данности рождалась, формировалась, выковывалась основа будущего русского народа. И вышепоказанные как лингвистические примеры, так и фактическая информация топонимики и ДНК-генеалогии разом всё это подтверждают.
Впрочем, некоторые темы логичнее рассматривать всесторонне во всей полноте научных дисциплин. Это то, что Гумилев называл «рассмотрением проблемы с высоты птичьего полета», а не из мышиной норы. Может, для этого и потребуется написать книгу.
Б. Новицкий
