Выпуск.
«На второй этаж взлетаешь,
Без усилий, словно птица,
И твое предназначенье
Для тебя - как дважды два…»
(Машина Времени. Лифт.)
Параллельно подготовке к защите дипломного проекта и к государственному экзамену на идеологическую прочность, шла подготовка к тому, ради чего мы поступили и в течении пяти лет учились – к выпуску из училища. Безусловно, всех волновал вопрос: где будет начинаться офицерская служба, а о том в какой должности никто не задумывался.
Конечно же все хотели распределиться в группы войск, дислоцирующиеся в соц.странах Восточной Европы и никто не изъявлял желания служить в Забайкалье, Средней Азии и в ракетных войсках. За полгода до окончания училища нам предлагали выбрать вид Вооруженных Сил: Сухопутные войска, ВМФ и ВВС.
Я выбрал первый вариант, а вот Портянко, по непонятным причинам решил податься в авиацию, возможно, ему надоели сапоги. С нас сняли мерки и в училищном ателье приступили к индивидуальному пошиву комплектов офицерской формы, к которой не надо было пришивать погоны и подгонять по фигуре, что очень меня радовало, учитывая мою «стройность».
Проект я написал и подготовился к его защите достаточно быстро (С Каспарычем иначе и не могло быть), прошел рецензирование и готовился к госэкзамену. С каждым днем все ближе и ближе становился день, который мы ждали и считали до него дни, и чем ближе он становился, тем чаще посещали мысли: что будет дальше, где я буду через два месяца, как сложится служба?
Даже как-то и не верилось: что вот они – мои друзья - сокурсники, с которыми пять лет я был рядом практически круглосуточно, знал каждого из них наизусть, точно мог предположить, что он сейчас скажет и как отреагирует на твои слова, скоро разъедутся по всей стране, и все мы окажемся в новых коллективах и совсем не в таких, где все равны по возрасту и званиям. Мы сами выбрали этот путь и переходили на второй его этап.
Из Москвы прибыла выпускная комиссия, и начался последний этап нашей курсантской жизни. Экзамен по Научному коммунизму я сдал на «отлично» и готовился к защите, которая состоялась 14 июня.
Волнение конечно было, но готов я был на все сто и материал знал, так как разработкой занимался сам, беспокойство вызывали чертежи, так как график и чертёжник из меня еще тот (рисовать я так же не умею, как и не обладаю каллиграфическим подчерком, что вызывало неудовольствие Шпехта). Все прошло хорошо – оценка «отлично».
Я вышел из аудитории совершенно опустошенным, без каких либо эмоций видимо не осознавая, что все позади, и я де-факто окончил Челябинское высшее военное автомобильное училище и через несколько дней получу первое офицерское звание «лейтенант-инженер».
Началась «золотая неделя» - это время от защиты диплома, до процедуры торжественного выпуска. Это время было занято приятными хлопотами: с большим трудом, я привез домой огромный полный комплект офицерского обмундирования, которое с удовольствием примерял.
Особенно нравилась повседневная форма для строя в сапогах и портупее, надев её, я сразу чувствовал себя штабс-капитаном Кольцовым, так и хотелось, щёлкнув каблуками сапог, начать доклад генералу Ковалевскому-Стржельчику. Ну а парадная форма цвета морской волны с золотыми погонами просто вызывала восторг.
С утра мы приходили в училище, с удовольствием глядя на плакат со сменными цифрами «До выпуска осталось…..дней, отрабатывали на плацу построение, порядок вручения дипломов и прощание с Боевым Знаменем училища, за тем отправлялись по домам продолжать «работу в кружках и секциях».
Был жаркий июнь и освежится после построения пивом - считалось очень правильным занятием той недели. Это происходило на квартире Валеры Ерофеева, с балкона которой как на ладони была видна точка продажи разливного пива «Ячменный колос» - самого настоящего живого с ярким ароматом, конечно же, не такого плотного, как сейчас, но свежайшего без всяких добавок и консервантов по цене 48 копеек за литр.
В те годы невозможно было купить пиво в любое время суток - приходилось ждать, когда к точке приедет желтая цистерна – пивовоз на базе ГАЗ-53, что происходило по определенному графику, который знали все пивоманы. Во время ожидания мы занимались подготовкой нехитрых закусок: сушили в духовке сухарики с солью, чистили вяленых окуней и чебаков, которые поставлял нам Валеркин отец – рыбак.
Один из участников нашего «пивного расчета» нёс вахту на балконе, в ожидании прибытия вожделенного пивовоза. И вот скрипя рессорами, подъезжало это, окрашенное в желтый цвет, чудо наливной техники и начинался слив. Учитывая многочисленность нашего расчета, у нас была наготове 20 литровая канистра, которая планировалась к заполнению.
Наконец слив заканчивался, убиралась ненавистная всеми любителями пива табличка «Пива нет» и канистра заполнялась, выбрасывая из горловины изрядное количество пены. Мы не спеша пили пиво, шутили, вспоминали учебу и были абсолютно счастливы. Удивительное было время и пиво.
Первоначально выпуск был назначен на 22 июня, мне эта дата не совсем нравилась - день гибели отца, да и вообще скорбная дата нападения Германии на СССР. Не вспомню, что произошло, но дату перенесли на 24-е. И очень хорошо: 22-го весь день шел сильный дождь, а стоять под дождем в парадной форме – не самое лучшее удовольствие.
Накануне 23-го июня мы провели генеральную репетицию церемонии на плацу и я в последний раз вышел за территорию училища в форме курсанта, через то самое КПП, через которое зашел почти пять лет в замшевых туфлях на платформе дипломатом – мыльницей и с желанием учиться . Не верилось , что сейчас я сниму эту форму с пятью «годичками» и уже никогда не надену. Не вспомню, было ли грустно – скорее всего, не было.
Утро пятницы 24 июня 1983 года, было очень солнечным, теплым и безветренным. Наступил самый счастливый, на тот момент, день жизни - я проснулся офицером, засыпая ещё курсантом. Я до зеркального блеска начистил сапоги, надел парадную офицерскую форму и направился в училище, для прохождения контрольного строевого смотра и получения удостоверения личности офицера.
По-моему выйдя на улицу, я сиял от счастья, и казалось, что прохожие смотрят на меня и завидуют. Я получил новенькое удостоверения, пахнущее типографской краской, сдал военный билет, курсантскую форму и до построения для выпуска был свободен. Почему то я решил съездить на работу к маме, с женой и сыном мы жили отдельно и в родительском доме я бывал не очень часто.
Я шел по длинному тихому коридору школы-интерната, в конце которого был мамин кабинет, с открытой дверью, в школе было очень тихо, и она услышала мои шаги, подняла голову и на какой - то момент видимо оцепенела, в глазах были видны едва заметные слезинки. Ей на тот момент было всего сорок лет. Все её переживания и гордость мне стали понятны лишь с возрастом.
В 19.00 мы стояли на плаце. По периметру, которого расположились, как и в день принятия Присяги в сентябре 1978, наши родители, родственники, друзья и появившиеся жены дети или просто подруги. Начальник отдела кадров зачитывал Приказ Министра Обороны СССР о присвоении первого офицерского звания, услышав свою фамилию, я четким шагом отмаршировал к столу, доложил о прибытии, получил диплом, ромбик и в последний раз встал в строй своих сокурсников.
Мы трогательно, склонив головы и припав на колено, попрощались со Знаменем училища, прошли торжественным маршем и разошлись, чтобы фотографироваться и принимать поздравления. По давней традиции у каждого в кармане был рубль, который следовало отдать первому курсанту, который отдаст воинскую честь новоиспеченному лейтенанту, что я с удовольствием и сделал.
Я сфотографировались с родственниками, отдельно с родителями и Шпехтом и в сопровождении семьи поехал к родителям на небольшой торжественный ужин. Интересная вещь – мама постелила на стол польскую скатерть, что оказалось впоследствии очень символично.
Почему? Дело в том, что в этот день, даже после окончания церемонии выпуска никто из нас не знал, где ему придётся служить – Приказ о назначениях по Округам и Группам войск, по существующему тогда порядку, зачитывался на следующий день. Интрига сохранялась. Этот счастливый день окончился. Я лег и моментально уснул, совершенно не думая о завтрашнем дне.
«В распоряжение Командующего Северной группой войск»
25 июня в 9.00, мы – выпускники 1983 года, расселись в кино-лекционном зале училища и с нетерпением ожидали оглашения второй части Приказа МО СССР, о назначении каждого из нас в различные места службы. Волнения особого не было, но всё же!
Воздух зала благоухал ароматом одеколона и алкогольного «амбре», отдельные товарищи лейтенанты-инженеры отмечали это знаменательное событие видимо до утра. Произошел комичный случай. Начальник училища и наши командиры уже сидели за столом на сцене, а начальник отдела кадров с трибуны приступал и оглашению Приказа, в этот момент открылась дверь, и в зал буквально вбежали двое запыхавшихся опоздавших, причем на одном из них был китель с погонами старшего лейтенанта.
Как оказалось, он бурно отмечал событие в компании, где был и его брат, более раннего года выпуска, и наш сокурсник с утра, видимо не совсем ещё придя в себя надел, китель брата.
– Да, Вас уже в звании повысили меньше чем за сутки! – С иронией заметил начальник училища. – Немедленно приведите себя в соответствие!
И наш друг в спешном порядке, был вынужден убирать с погон лишние звёзды. По многолетнему порядку распределение начиналось с РВСН, далее Военные Округа, начиная с Дальнего Востока и заканчивая Южной группой войск (Венгрия) – считавшейся наиболее престижной.
Зачитывали по алфавиту и те, кого назначали, вставали и затем группой покидали зал под аплодисменты оставшихся, для получения документов. Когда зачитывали Забайкалье, то кадровик произнес «Ле…»кашлянул и в этот момент я напрягся, но он назвал фамилию Лебедев.
В зале осталось 30 человек - это те, кому предстояло служить заграницей: Монголия, Польша, Чехословакия, ГДР и Венгрия. Я был среди этих тридцати и мысленно представил себе степи Монголии, но все же Польша!!!
– Те, кто будет служить в Польше, знайте, что там служил наш выпускник, который пытался незаконно проникнуть в Австрию. Если, кто-то из вас попадет в эту часть – восстановите престиж училища! – Так нас напутствовал генерал-лейтенант Зюбко – начальник училища.
Конечно же, я в дальнейшем попал именно в эту часть. В Северную группу распределились 4 человека и, конечно же, лейтенант Портянко (как же я без него), но есть там пельмени руками из банки, мы с ним не планировали.
Ровно через 20 лет мы собрались на празднование дня окончания училища. Уже не такие стройные (я исключение) и уже старшие офицеры и военные пенсионеры, в том самом зале с той же трибуны делились воспоминаниями о нас наши же тогдашние командиры. Как же хорошо и радостно было нам.
В фойе я получил конверт, в котором был мой личный номер, предписание: «Прибыть 1 августа 1983года в распоряжение Командующего Северной группой войск в город Легница ПНР» и новенький служебный загранпаспорт синего цвета. В финчасти мне выдали 360 рублей, и на этом всё закончилось. Осталось провести традиционный банкет и шагать в новую жизнь.
По существующей традиции после распределения следовало организовать банкет в составе роты в ресторане, с участием командиров, жен или подруг, но нам это не удалось.
Дело в том, что в прошлом году в танковом училище во время банкета произошел серьезный инцидент с массовой дракой и наше командование строго на строго запретило проведение этого важного мероприятия. Ресторанов в Челябинске в те годы было немного, и все они были взяты на контроль.
Решено было отмечать небольшими компаниями по домам. (Позже мы все же отмечали в ресторанах, но это уже были круглые даты со дня выпуска, и никто нам этого не запрещал. Вот и в июне 2023 года будет отмечаться сорокалетие.)
Дипломники Шпехта и еще несколько человек решили собраться у меня дома, всего получалось 18 человек. Наши жены и лица их замещающие, приложили невероятные усилия, что бы в условиях тотального дефицита продуктов организовать стол.
В ресторане «Уральские пельмени» были заказано какое-то невероятное количество готовых замороженных пельменей, чем мы явно удивили сотрудников пельменного цеха. Как мы все это осилили и уместились в двухкомнатной «хрущевке» с малюсенькой кухней – ума не приложу. Молодость способна на всё.
Банкет удался на славу. Вначале мы выполнили ритуал: в ковшик была налита водка и в него же опущены наши несгораемые медальоны с личными номерами, и со словами «что бы они никогда нам не пригодились», ковшик пошел по кругу: каждый выпивал, сколько хотел, а последний должен был допить до конца, поэтому последним был гигант Андрей Тюхов.
Мы отлично отметили: вспоминали пережитое за пять лет, на такси съездили за Шпехтом и насильно привезли его к нам и с удовольствием выслушали его очень проникновенный тост – напутствие. Умудрились еще и танцы устроить, пели под аккомпанемент Портянко наши любимые песни и были счастливы.
Был жаркий вечер, наступала ночь, мы выходили во двор и пели, благо, что была суббота, и никто из соседей не возмущался, многие выходили и, поздравляя нас, не отказываясь принять сто грамм за молодых офицеров.
Ближе к утру приехали родители Лехи Портянко, на своём Москвиче. Портяныч был в ударе с охрипшим голосом, подолгу обнимался с каждым из нас и почти плакал. Приехало такси за Толиком Воронцовым – «королем уральской лыжни» – у него самолет в Краснодар.
Мы прощались и не знали когда увидимся и увидимся ли вообще когда-нибудь. Спасибо вам – мои друзья - сокурсники, что вы все были и остаётесь в моей жизни. Конечно же, с годами мы все нашлись, поддерживаем отношения, и раз в пять лет собираемся.
Обучение было окончено, цель достигнута и впереди ждала служба. Эти пять лет, наверное, наиболее значимы на моём жизненном пути. Я даже не могу предположить, кем бы я стал, не выбрав этот путь…» Артур Лекус (продолжение следует)
