В Саламинском проливе греческий флот одержал убедительную победу над превосходящими силами персов. Удачно выбранное место боя не позволило флотоводцам Ксеркса ввести в бой все наличные силы, а таранный удар триер эллинов смешал первые ряды персидских кораблей и заставил их начать отступление, ломая строй флота Ксеркса. Последующие атаки греков только усиливали неразбериху, царящую среди морских сил царя царей.
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Сражение при Саламине
Выжженная земля Эллады и спасенные богами Дельфы
29 сентября 480 г. до н.э. (по другим данным 28 сентября) греческий и персидский флоты встретились в Саламинском проливе. Морской баталии предшествовали ожесточенные споры (Подробнее ЗДЕСЬ: Начать сражение у Саламина) и разработка изощренной тактики (Подробнее ЗДЕСЬ: Сражение у Саламина. Начало). Ранним утром персидский флот вошел в пролив и развернутым фронтом двинулся к Элевсинской бухте. Левое крыло флота Ксеркса огибая мыс Киносура смешало ряды и значительно замедлило движение. Правое крыло двигалось, не встречая препятствий и не уменьшая ход, из-за этого персидский строй растянулся наискосок через пролив от мыса Киносура до побережья Аттики у города Гераклей. Греки развернули свою боевую линию в месте сужения Саламинского пролива, правый фланг их изогнутого дугой строя примыкал к мысу Тропеи, а левый доходил до побережья Аттики севернее Гераклея. «… Против афинян стояли финикияне (они образовали западное крыло у Элевсина), а против лакедемонян — ионяне, которые находились на восточном крыле против Пирея. …» Геродот. Когда боевые линии флотов совсем сблизились выяснилось, что значительная часть левого фланга персидского флота не может принять участие в первом столкновении с греческими кораблями, из-за своего отставания они просто не успевали, к тому же им мешал мыс Тропеи и корабли центра своей же эскадры. Так еще в самом начале сражения стратеги эллинов тактически переиграли своих персидских коллег. Они, заняв выгодную позицию, смогли обезопасить уступающий численностью греческий флот от флангового охвата и вывести из боя часть персидской эскадры.
Греки атаковали первыми, позднее, уже после победы, афиняне, и эгинцы будут спорить о том, кто первым ринулся в таранную атаку, но скорее всего оба «крыла» союзного флота атаковали практически одновременно.
… Корабль обитым медью носом тотчас же
В корабль ударил. Греки приступ начали,
Тараном финикийцу проломив корму,
И тут уж друг на друга корабли пошли.
Эсхил
Хотя афиняне продолжали утверждать, что «…весь эллинский флот вышел в море, и тотчас же варвары напали на него. Прочие эллины хотели было уже грести назад и причалить к берегу, а Аминий из Паллены, афинянин, выйдя из строя, напал на вражеский корабль. Корабли сцепились и не могли разойтись. Поэтому другие корабли подошли на помощь Аминию и вступили в бой. Так, по афинскому преданию, началась битва …» Геродот.
Диодор Сицилийский утверждает, что на первом атакованном греками персидском корабле находился военачальник, командовавший всем флотом. Правда это или нет теперь уже не установить, но если это так, то абордажникам Аминия посчастливилось убить старшего брата Ксеркса Ариабигна, командовавшего ионийскими и карийскими контингентами. «… Флотоводец, который следовал впереди строя и который первым вступил в схватку, был убит после того, как проявил свой героизм. Когда его корабль потонул, беспорядок охватил флот варваров, ибо было много тех, кто теперь отдавал приказы, но разные люди отдавали разные команды. Поэтому они остановили продвижение, и сдерживая свои корабли, стали отступать туда, где было достаточно места. …» Диодор Сицилийский. Потопление флагманского корабля было способно, конечно, оказать негативное влияние на боевой дух его соседей по строю, но оказать решительное воздействие на схватку едва ли могло, после начала ближнего боя античный флотоводец уже мало чем мог командовать.
Решительная атака греческих триер внесла смятение в первые ряды персидского флота и смешала их, многие корабли получили повреждение. «… Афиняне, заметив расстройство среди варваров, тотчас двинулись на врага, и некоторые из их кораблей били своими таранами, в то время как у других они разломали ряды весел, а когда гребцы больше не могли делать свою работу, многие персидские триеры, стоящие боком к противнику, были не раз серьёзно повреждены носами кораблей. В результате они прекратили двигаться только задним ходом, но развернулись и поспешно бежали …» Диодор Сицилийский. Отступающие финикийские корабли смешали ряды идущих за ними триер, которые были вынуждены менять курс, уворачиваясь от столкновения с бегущими. «… Лишь только передние корабли обратились в бегство, бо́льшая часть их стала гибнуть. Ведь задние ряды кораблей, желая пробиться вперед, чтобы совершить какой-нибудь подвиг перед царем, сталкивались со своими же кораблями. …» Геродот. На правом фланге персидского строя воцарил хаос, который еще больше усиливали продолжающие свое наступление афинские корабли. Постепенно паника распространялась все дальше и все больше капитанов флота Ксеркса начало разворачивать свои триеры для бегства. «… Несмотря на то, что финикийские и кипрские корабли афиняне одолели, суда киликийцев и памфилийцев, а также ликийцев, которые следовали за ними в строю, сначала стойко держались, но, когда они увидели, что сильнейшие корабли бегут, они также обратились в бегство. …» Диодор Сицилийский.
«… Несколько финикиян, корабли которых затонули, явились к царю с обвинением ионян в измене, будто бы их корабли погибли по вине ионян. Однако военачальники ионян не пострадали, а клеветники-финикияне, напротив, понесли заслуженную кару. …» Геродот. Трудно сказать почему финикийские капитаны решили пожаловаться царю царей на ионян, воюющих на другом фланге, возможно, они сделали донос, чтобы хоть как-то оправдать собственное поражение и бегство. Но время было выбрано откровенно неудачно, Ксеркс с высоты своей «обзорной площадки» прекрасно видел смешавший ряды и начавший беспорядочное отступление правый фланг своего флота, где сражались финикийцы. В то же самое время ионийские корабли продолжали сражаться и, порой, не без успеха. На глазах у царя триера с острова Самофракия (расположен у берегов Малой Азии) потопила тараном афинский корабль, но тут же была атакована другим «греком» и, получив пробоину, стала погружаться. Однако, самофракийские моряки не растерялись и взяли на абордаж этих эллинов: «… Самофракийцы были, однако, искусными метателями дротиков: они стали метать дротики и сбросили в море воинов с корабля, потопившего их корабль, а затем захватили его. …» Геродот. Ионийские моряки совершили немалый подвиг по меркам любого века, это стало для Ксеркса решающим аргументом в их пользу, кроме того, за малоазиатских эллинов ходатайствовал персидский вельможа Ариарамн. «… Он (Ксеркс) возложил всю вину на финикиян и повелел отрубить им головы, чтобы эти трусы не смели клеветать на храбрецов. ... финикияне были переданы палачам. …» Геродот.
Разгромив противостоящих им финикийцев, киприотов, киликийцев, памфилийцев и ликийцев, афиняне некоторое время преследовали их по проливу, но вскоре развернулись и атаковали корабли персидского флота, продолжающие сражение с центром и правым флангом строя эллинов. «… На другом крыле битва была упорной и в течение некоторого времени борьба была равная, но, когда афиняне преследовали финикийцев и киприйцев до берега, а затем повернули назад, варвары, теснимые в строю вернувшимися афинянами, обернулись и потеряли много своих кораблей. …» Диодор Сицилийский.
Сначала удавалось персам сдерживать
Напор. Когда же в узком месте множество
Судов скопилось, никому никто помочь
Не мог, и клювы направляли медные
Свои в своих же, весла и гребцов круша.
А греки кораблями, как задумали,
Нас окружили. Моря, видно, не было
Из-за обломков, из-за опрокинутых
Судов и бездыханных тел, и трупами
Покрыты были отмели и берег сплошь.
Найти спасенье в бегстве беспорядочном
Весь уцелевший варварский пытался флот.
Но греки персов, словно рыбаки тунцов,
Кто чем попало, досками, обломками
Судов и весел били. Крики ужаса
И вопли оглашали даль соленую,
Покуда око ночи не сокрыло нас.
… Предавшись воле ветра, беспорядочно
Бежали уцелевших кораблей вожди. …
Эсхил
После того, как весь персидский флот начал отступление, более похожее на бегство, триера галикарнасской правительницы Артемисии, которую Геродот титулует царицей, спасалась от гибели вместе с остальным флотом. В общей сутолоке боя, афинский триерарх Аминий из Паллены пустился в погоню за Артемисией, ее же триера никак не могла ускорить ход из-за сгрудившихся в проливе персидских кораблей. Да и не факт, что даже при отсутствии помех галикарнасцам удалось бы ускользнуть, афинские триеры были свежепостроенными и обладали неплохими ходовыми качествами, хотя и уступали в скорости финикийским, а Аминий был признан одним из лучших капитанов среди греков в битве у Саламина.
Артемисию спасло ее умение быстро соображать и принимать «креативные» решения. Ничтоже сумняшеся, правительница Галикарнаса приказала атаковать мешающий бегству карийский корабль и потопить его. «… начальник аттического корабля, увидев, что она напала на варварский корабль, либо принял корабль Артемисии за эллинский, либо решил, что ее корабль покинул варваров и перешел к эллинам. Поэтому он отвернул от корабля Артемисии и обратился против других кораблей. … Знай Аминий, что Артемисия находилась на этом корабле, он, конечно, не прекратил бы преследования, пока не захватил бы корабль или сам не был бы захвачен. Действительно, начальники афинских кораблей получили приказание захватить в плен Артемисию, а, кроме того, за поимку царицы живой была еще назначена награда в 1000 драхм. …» Геродот. Из экипажа потопленной ей триеры, принадлежащей южнокарийскому городу Калинда, не спасся никто, погиб в том числе и находившийся на ее борту царь калиндян Дамасифим. Артемисия благополучно добралась до Фалера, где была обласкана Ксерксом. Царь царей не понял или сделал вид, что не понял, истинный смысл произошедшего и хвалил ее за проявленное мужество. «Мужчины у меня превратились в женщин, а женщины стали мужчинами». Это были, как говорят, слова Ксеркса. …» Геродот.
Отряд персидской пехоты, отправленный Ксерксом на остров Пситталия оказался в стороне от боя и некоторое время пребывал в пагубном бездействии. К моменту начала сражения эллины уже знали, что остров захвачен противником, но, до поры, ничего не предпринимали. После успешного для греков начала битвы «… Афинянин Аристид, сын Лисимаха, о котором я недавно упоминал как о человеке благороднейшем, во время Саламинской битвы сделал вот что. С большим отрядом гоплитов (это были афиняне, стоявшие на побережье Саламина) он переправился на остров Пситталию и перебил всех персов, находившихся на этом острове. …» Геродот. Пситталия находилась прямо напротив наблюдательного пункта Ксеркса, и он имел сомнительное удовольствие наблюдать как бессмысленно гибнут его воины.
Все персы, силой молодой блиставшие,
Отваги безупречной, рода знатного,
Вернейшие из верных слуг властителя,
Бесславной смертью пали — на позор себе. ….
Есть возле Саламина остров маленький,
К нему причалить трудно. Там по берегу
Крутому часто водит хороводы Пан.
Туда-то и послал их царь, чтоб, если враг,
С обломков кораблей спасаясь, к острову
Вплавь устремится, греков бить без промаха
И выбраться на сушу помогать своим.
Царь был плохим провидцем! В тот же день, когда
В морском бою победу грекам бог послал,
Они, в доспехах медных с кораблей сойдя,
Весь окружили остров, так что некуда
Податься было персам и не знали те,
Что делать. Камни градом в наступающих
Из рук летели, стрелы, с тетивы тугой
Слетая, убивали наповал бойцов.
Но вторглись греки все же дружным натиском
На этот остров - и пошли рубить, колоть,
Покуда всех не истребили дочиста.
Эсхил
Персидский флот, окончательно смешав ряды, всеми силами старался покинуть узкий пролив и уйти на свою базу в Фалерон. Во время отступления, из-за общей спешки и скученности, в столкновениях с соседями пострадало едва ли не больше триер, чем от нападений греков. Быстроходные эгинские корабли проскользнули вперед и «… Когда варвары, пытаясь выйти к Фалеру, бежали, эгинцы, устроившие засаду в проливе, совершили замечательные подвиги. В то время как афиняне в суматохе битвы топили вражеские корабли, если те сопротивлялись и бежали, эгинцы перехватывали бегущих. Если какому-нибудь кораблю и удавалось избежать афинян, он попадал в руки эгинцев. …» Геродот. Во время избиения эгинцами, отступающих финикийцев экипаж триерарха Поликрита, сына Криоса взял на абордаж и захватил корабль из Сидона. На его борту с огромным удивлением греки обнаружили своего соотечественника - Пифея, сына Исхеноя, захваченного еще в первый день сражения у мыса Артемисий. (Подробнее об этих событиях ЗДЕСЬ: «Начало сражения у мыса Артемисий») Пифей оказался не только мужественным, но и очень удачливым воином, чудом выжив после тяжелых ранений, он пользовался заслуженным уважением даже у врагов, а потому содержался в хороших условиях. А после захвата сидонской триеры смелый воин оказался на свободе, среди считавших его давно погибшим соотечественников. Стоит добавить, что освободивший его капитан Поликрит, был позднее признан одним из лучших судоводителей в Саламинском сражении.
Конечно, Геродот «слегка преувеличивает» когда пишет: «… Большинство вражеских кораблей у Саламина погибло: одни были уничтожены афинянами, а другие эгинцами. …». Даже если согласиться с Диодором Сицилийским, оценивающим потери сторон в битве при Саламине так: «… в сражении греки потеряли сорок кораблей, а персы более двухсот, не считая тех, которые были захвачены вместе с экипажами. …», то надо признать, что подавляющему большинству кораблей персидского флота удалось благополучно вырваться из оказавшегося ловушкой Саламинского пролива. Греки одержали, прежде всего, моральную и тактическую победу. Несмотря на более чем достаточное для боя количество кораблей и личного состава, военачальники Ксеркса даже не помышляли о продолжении битвы после возвращения в Фалер. Персы потерпели сокрушительное поражение и сами понимали это, при этом большая часть их флота даже не вступала в бой. Греческие стратеги придумали и осуществили у Саламина гениальную в своей эффективности тактическую комбинацию. «… Эллины сражались с большим умением и в образцовом порядке. Варвары же, напротив, действовали беспорядочно и необдуманно. Поэтому-то исход битвы, конечно, не мог быть иным. Между тем варвары на этот раз бились гораздо отважнее, чем при Евбее. Из страха перед Ксерксом каждый старался изо всех сил, думая, что царь смотрит именно на него. …» Геродот. Лучшим признанием заслуг греческих моряков можно считать тот факт, что в ходе этой войны персы больше никогда не пытались использовать свой огромный флот для завоевания Эллады, целиком перенеся боевые действия на сушу.
При подготовке статьи использованы следующие материалы:
«История Греции» С.Я. Лурье
"История Древней Греции" Николас Хэммонд
Кембриджская история Древнего мира. т. 4 "Персия, Греция и Западное Средиземноморье"
«История» Геродот
«Персы» Эсхил
«КНИГА XI» Диодор Сицилийский
«Сравнительные жизнеописания. Фемистокл» Плутарх
«История военного искусства» Ганс Дельбрюк
«Политическая история Ахеменидской державы» М. А. Дандамаев
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Сражение при Саламине
Выжженная земля Эллады и спасенные богами Дельфы