Захватив 2 обоза и 160 пленных охранников и мародёров, Давыдов сразу же собрал мир – народных представителей Вяземского, Юхновского уездов. Он роздал им захваченные винтовки с патронами, объявил, что прибыли русские войска (якобы) помогать этим двум уездам. Но и сами жители должны защищаться.
Рассказал, как должны селяне вести себя с мародёрами, превосходящими их числом: встречайте их поклонами (французам так понятнее), предложите перекусить, немного выпить, отдохнуть. Когда же все уснут пьяными, то соберите их оружие в одно место, а самих всех убейте, закопайте в лесу, хлеву, где-либо ещё, куда трудно пробраться и найти. Замаскируйте свежую землю на могилах – ветками, камнями и тому подобным. Всю их одежду (мундиры, ремни, каски, например) закопайте вместе с телами. Это очень важно – если другая шайка найдёт что-нибудь от пропавших французов, так всех вас убьёт, село сожжёт.
Старосте Давыдов дал особый наказ: ты следи, чтобы всё сделано было, как я сказал, да держи рядом с собой трёх-четырёх парней. Пошлёшь их на лошадях ко мне, как только заметишь много французов. Я и войско русское поможем вам. Письменных наказов Давыдов не оставил специально, чтобы бумаги те французами перехвачены не были, и его планов не разгласили.
Пленных Давыдов отправил вместе с десятком казаков и двадцатью мужиками в город Юхнов – сдать начальству. А сам решил планы свои немного изменить – не с грабителями разбираться, а уничтожать транспорты с военным продовольствием и всем необходимым для французской армии. А потому направился с отрядом к столбовой Смоленской дороге, конкретно – к Цареву-Займищу.
Двигаясь по тропе в лощине вдоль опушки леса, захватили французский разъезд – Денису нужны были сведения о наличии войска в Цареве-Займище. Десяток французов с унтер-офицером сдался без боя. Оказалось, что в интересующем Давыдова селе расположен транспорт со снарядами и четверть тысячи конницы его прикрывающей. Это вдвое превосходило силы отряда. Что не смущало Дениса – он считал, что только внезапности достаточно, чтобы справиться с неприятелем, а если ещё и ум проявить…
Отряд продолжал движение в той же манере – лощинами, через лесные опушки, но пересекая чистое поле уже недалеко от Царева-Займища, напугали человек 40 французских фуражиров, которые помчались к селу. Оставив здесь 30 гусар – за пленными присмотреть, да быть резервом, остальные (20 гусар и 70 казаков), помчались в погоню за фуражирами. На их плечах ворвались в село, сея панику, недоумение, страх. Только человек 30 решили сопротивляться, их уложили на месте. В результате 121 пленный, фура с патронами, 10 фур с провиантом, остальные бежали.
Всем этим табором двинулись сразу же обратно к Скугорево. Прибыв в полдень, отдыхали до вечера следующего дня – всё-таки 30 часов беспрерывного конного похода. При этом 4 казака остались в двух пикетах и 20 казаков составили резерв, готовый действовать при первом сигнале. Остальные 96, отдохнув, занялись лошадьми: разделившись на 2 команды, начали в каждой рассёдлывать по 2 лошади на 1 час – промывать раны, потёртости, ссадины и присыпать их. Через час этих лошадей седлали, новую партию рассёдлывали. За сутки освежили 96 лошадей.
Следующим утром вновь выступили всем отрядом в поход – опять на Смоленскую столбовую дорогу. Добираясь, пленили 30 мародёров, вели пропаганду в каждом селе по пути, наконец, встретили русского солдата, бежавшего из плена, да рассказавшего, что в соседнем Фёдоровском остановился транспорт из двух сотен рядовых пленных русских, откуда он бежал, да полусотня прикрытия. Отряд лишь ускорился, ворвался в село, одним своим лихим видом заставив прикрытие сложить оружие.
До резкого изменения численности и статуса отряда оставалось несколько дней.
