Возникнув примерно в одно время с динозаврами, весь мезозой, несмотря на изрядное разнообразие форм и занимаемых экологических ниш, млекопитающие всё же оставались довольно мелкими. И только после мел-палеогенового вымирания, уничтожившего всех крупных динозавров, принялись очень быстро расти, причём не только на суше, но и в морях.
Не остался в стороне от этого процесса и уже тогда надёжно изолированный от остального мира материк Сахул, объединявший нынешние Австралию, Тасманию и Новую Гвинею. До прихода людей, частично съевших, частично просто вытеснивших сахульскую мегафауну, она успела достигнуть весьма значительных размеров.
В наше время самый большой представитель семейства кенгуровых — серый кенгуру размером примерно с человека. А все остальные — валлаби и фаландеры, ещё мельче. Характерные для них сейчас признаки пастбищных травоядных, экологических аналогов копытных, эти животные приобрели с середины плиоцена.
Но и до современных кенгуру палеонтологи находили представителей семейства кенгуровых, причём куда более крупных, сем современные. Например, род Protemnodon был открыт почти полтора века назад. Открыв их и убедившись, что эти кенгуру были куда крупнее современных, весом до полутора центнеров, учёные на некоторое время про них забыли.
А зря — этот род представлял собой целый калейдоскоп переходных форм. Пропорции задних ног у них были самые разные и причудливые, что указывает на большое разнообразие способов передвижения — от твёрдой четвероногости до почти современной прыгучести. Впрочем, таким же прыгучим, как серый кенгуру, никто из них не был.
Занявшись изучением рода Protemnodon вплотную, палеонтологи, разумеется, первым делом описали входившие в него виды. Всего их оказалось семь: плиоценовые P. dawsonae, P. otibandus, P. snewini и плейстоценовые P. anak, P. mamkurra, P. tumbuna, P. viator. Причём P. tumbuna и P. otibandus, водившиеся по большей части в Новой Гвинее, были довольно мелкими и сидели на двух ногах, а ходили на четырёх. Остальные же пять были куда крупнее и использовали в качестве опоры и мощные хвосты.
На такие промежуточные способы передвижения указывает строение подвздошных костей этих кенгуру. Она у них большая и прочная, а ягодичная ямка, которой у других кенгуровых совсем нет, довольно глубокая. Да и пяточные кости весьма внушительные. С такой анатомией особенно не попрыгаешь, но Protemnodon в этом и не нуждались — еды вокруг было много, а быстрых и опасных хищников на Сахуле тех времён не было.
Больше всего на современных кенгуру был похож P. viator — он был самым прыгучим. А вот P. anak, судя по наклону шейных позвонков, был самым рослым и питался росшими у него над головой листьями. При этом P. anak, P. viator и P. mamkurra были ещё и самыми тяжёлыми, более центнера весом, а P. mamkurra и вовсе всего треть центнера не дотягивал до 200 килограммов.
Передними лапами все Protemnodon весьма активно пользовались как опорами — их предплечья были весьма мощными и рассчитанными на то, чтобы выдерживать их солидный, гораздо больше, чем у современных кенгуру, вес. А ещё у некоторых видов на передних лапах были широкие и короткие фаланги пальцев, зачем — непонятно.
Такое видовое разнообразие внутри одного рода связано было, по-видимому, с адаптацией к разным условиям обитания. Если кенгуру Новой Гвинеи жили в густых лесах и предпочитали передвигаться на четырёх ногах, то австралийские бродили по засушливой степи по большей части на двух ногах, иногда становясь на четвереньки.
