Победа советского народа в Великой Отечественной войне ковалась повсеместно и всем советским народом. Практически каждый мужчина, каждая женщина или подросток старались внести свою лепту в строительство здания Победы. Мне показалось интересным в связи с этим обсудить в документальной части настоящнй публикации два представления на Ольгу Рыбинкину, машинистку штаба Отряда БСК КБФ.
Она родилась в 1920 году, с 1936 года (с 16 лет!) работала по найму в КБФ, в 1942 году стала кандидатом в члены ВКП (б).
До оформления первого представления 20 ноября 1944 года она была награждена медалью "За оборону Ленинграда" и получила несколько благодарностей и денежных премий.
Машинистка работала по 12-15 часов в сутки. Во время блокады Ленинграда в период зимы 1941-42 года при бомбёжках работала в нетопленных помещениях без электрического освещения при коптилках и свечах по 13-15 часов в сутки без выходных. Не уходила в бомбоубежище при бомбёжках, если выполняла срочные задания, до окончания их выполнения.
На дату оформления представления она имела грудного ребенка. Перепечатывала документы "Организация службы" и "Боевые инструкции" для вступления в строй катеров и караблей, что особенно важно "за неимением типографских изданий",
Первое представление на медаль "За боевые заслуги", как я понимаю, "не прошло".
Второй наградной лист на Ольгу Рыбинкину оформлен 25 января 1945 года. Вот он.
Его текст практически ничем не отличается от текста первого представления.
В марте 1945 года приказом командующего КБФ была награждена медалью "За боевые заслуги".
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, начавших воевавать в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Теперь публикации "про Степку" выходят дважды в неделю, по понедельникам и пятницам.
Пауля Виктор "устроил" на переднем сидении рядом с собой, дополнительно "зафиксировав" его руки тем, что привязал их к металлической раме на переднем щитке. Степка с Алдаром уселись сзади. В отдельном бауле были теперь сложены "лишние" трофейные два револьвера и два ножа. Виктор провёл Степке "экпресс-ликбез", назвав ножи, отобранные у союзников, боевыми кинжалами и даже назвал фамилии их изобретателей, но эти иностранные фамилии сразу вылетели у помощника торгового атташе из головы. Револьверы капитан-смершевец коассифицировал как "уеблей", обратив внимание на то, что эти револьверы получили популярность, например, у аглийских коммандос за их быструю перезарядку и большой калибр.
Трофейный "кольт 45-го калибра" пополнил Степкин арсенал, до этого представленный только маленьким "вальтером". Такой же "кольт" Виктор засунул себе за спину. Запасные пистолетные обоймы оттопыривали теперь карманы пальто. А нож (английский боевой кинжал) быть теперь привязан ремешками своих ножен к правой Степкиной ноге ниже колена. "Вальтер" Степка держал на готове, основное своё внимание уделяя Паулю. Абверовец всю дорогу крутил головой, любуясь пейзажем за окгом. Капитан даже позволил себе пошутить по этому поводу:
- Запоминаешь дорогу?... Не трудись понапрасну.
Немец зыркнул на водителя траспортного средства, но после этого замечания стал уже не так явно интересоваться приметами преодолеваемого пути. Алдар, сидевший от помощника торгового атташе по левую руку, большую часть первого отрезка пути просто проспал.
Пуля, выпущенная пару часов назад Мурзином из обреза "берданки" и ранившая Пауля в правую ладонь, оказалась в итоге не такой уж "дурой". Если бы она попала на несколько сантиметров левее, она могла пробить канистру с бензином, притороченную к заднему борту "виллиса". Тогда даже при самых благоприятных последствиях часть бензина просто бы вытекло из канистры и его тогда могло не хватить, чтобы проехать больше двухсот километров от Карса до Эрзерума. Основной риск передвижения на трофейном "виллисе" по каменистой дороге состоял сейчас в том, что ехать приходилось, не имея "запаски". Виктор поэтому старался объезжать все более или менее большие камни и глубокие рытвины.
Теперь же бак "виллиса" был снова почти полным, пустую канистру за ненадобностью Виктор через час пути поменял во второй деревне по дороге на "холодный завтрак на четверых". У Пауля и Алдара аппетита не было, зато капитан ни оставил ни "крошки" от ещё теплых лепёшек и какого-то молочного напитка со сложным названием и приятно-кисловатым вкусом.
До Карса домчали без проблем. Виктор, пристроив машину в тупичке между двумя заброшенными постройками на окраине города, отправился на явку, которая находилась, как понял Степка, где-то рядом с воротами "в крепость". Степка остался бдить. Теперь уже оба его подопечных спали, но у Пауля при этом иногда подрагивали опущенные веки.
Виктор появился через час. Его настроение сменилось с весело-благодушного на хмуро-сосредоточенное. Понизив голос он сообщил лейтенанту интендантской службы:
- Твой "дэ-пэ" здесь был вчера вечером, сказал только ждать от него телеграмму сегодня или завтра из Трабзона, который он упорно продолжал называть Трапезундом. Телеграммы пока нет. Такие вот дела... Уезжать нам надо из города и ждать эту телеграмму где-то в укромном месте. А то мы здесь без документов как бельмо на глазу для любого мало-мальски бдительного стража порядка... И хозяин лавки (она же "явка") того же мнения.
- Тогда поехали отсюда!
"Виллис" выехал из города и вскоре был укрыт за невысокой скалой метрах в пятидесяти от дороги. В час пополудни Степка сдал "свою смену" капитану и был отпущен на "краткосрочное свидание с Морфеем". Устроился он под днищем "виллиса" (солнце стало уже сильно припекать) и быстро заснул.
Разбудили Степку громкие близкие и очень рассерженные голоса. Метрах в двадуать от "виллиса" четверо бородатых верховых "селян" в тюбитейках с обнажёнными саблями в руках (у крайнего было даже что-то напоминающее пику, а один из них держал в руках помимо сабли большой револьвер с очень длинным стволом) наперебой громко кричали на Виктора:
- Текетини чикаж!.. Ону гери веж!..
Помощник торгового атташе как, апрочем, и капитан-смершевец, не прнимал содержания этих требований, но намерения верховых "селян" не оставляли никаких сомнений. Им приглянулась одежда и обувь тех, кого они случайно встретили (или выследили?) у этой дороги. Виктор, сидя на небольшом камне жестами показывал, что он не понимает их призывов и соответствующими ругательными словами, произнесёнными очень спокойным и доброжелательным тоном убеждал нарушителей спокойствия, чтобы "грабители с малой дороги" вообще проваливали по добру по здорову. Но четвёрка на лошадях не унималась, распаляясь от собственных криков всё больше.
Алдар решил, что он сможет помочь в этой коммуникации, встал и сделал пару шагов навстречу "селянам", что начав говорить не по-русски. Виктор прикрикнул на него:
- Стой, доктор, назад! Ты панораму перекрываешь!..
Алдар полуобернулся к нему, решив, что сейчас самое время для уточнений:
- Что перекрываю?
В этот момент слева раздался громкий выстрел и врач схватившись за левый бок, стал медленно оседать на землю. Капитан открыл ответный огонь сразу из двух пистолетов. Из-под машины его поддержал Степка, который уже с полминуты назад успел приготовить свой "вальтер" к стрельбе.
Пока четыре лошади (две из них ещё с всадниками) успели скрыться из виду, лейтенант интендантской службы успел истратить полобоймы. Виктор расстрелял в два раза больше патронов, сбив с ног двумя последними выстрелами из трофейного "кольта" выскочившего из укрытия стрелка с одноствольным дробовиком в руках. У дробовика конец ствола немного расширялся как у детской трубочки.
Проверив, что и с двумя другими неудачливыми грабителями "тоже всё кончено", Виктор вернулся к машине и к бледному Алдару, который, сняв шинель, гимнастёрку и нижнюю рубаху, уже обнажил свой окровавленный левый бок. Капитан-смершевец не удержался от коммментариев:
- И чего тебе на месте не сиделось! Была же команда "замри".
- Я хотел помочь...
- Помог? Кому?.. Мне или себе?
- Извините...
- "Извините"!.. В город возвращаться надо теперь обратно, на "явку"... Там дробины вынимать. Сам-то сможешь вынуть, доктор?..
- Постепенно выну, но нужно хоть воды кипячёной, ещё перевязочного материала, зеленки или йода...
Кровь сочилась из нескольких небольших дырочек в боку. Самая верхняя "дырочка" располагалась почти под подмышкой. Нижнее входное отверстие довольно крупной дробины кровоточило, располагаясь в мягких тканях живота. Для перевязки пошла нательная Степкина рубаха, которая очень хорошо резалась на лоскуты английским боевым кинжалом. Виктор отошёл "прибраться за собой", выбрав для этой процедуры небольшую канавку. Туда он отволок тела трёх неудачливых грабителей, набросав на их несколько камней. Дробовик-"мушкет" двумя ударами о камень был превращён в непригодный для дальнейшей стрельбы инструмент. Большой револьвер капитану удалось разобрать на две части, которые были выброшены в разные стороны с комментарием:
- Чтобы другим охотникам не повадно было...
Врач морщился и встав после перевязки, констатировал:
- Наверное ещё два ребра сломаны или три...
Пауль смотрел на разворнувшийся в двух шагах от него пункт первой медицинской помощи внимательно и спокойно. Кривящегося от боли Алдара общими усилиями погрузили в "виллис" и поехали обратно. Теперь Виктор покружил по городу дольше в поисках места, где можно было спрятать машину не далеко от ворот "крепости". Надев на Алдара бурку, он повёл его к явочной квартире, не забыв прихватить теперь с собой медицинский саквояж. Степка остался наедине с Паулем, которого опять пересадили на переднее сидение и "зафиксировали" в машине. Откуда-то доносилась громкая и весёлая музыка. Через несколько минут абверовец за время их "знакомства" повернулся назад и во второй раз напрямую обратился к лейтенанту интендантской службы:
- Вы ждёте будущих инструкций про меня?
Лейтенант "исэ" пожал плечами и выразительно посмотрел на свой "вальтер". Пауль решил зайти с другого края:
- Мне в клозет нада!..
- Делай в штаны.
- Но я немецкий офицер!
- И что?
- Ты же тоже офицер!..
Это содержательный диалог прервался из-за появления двух мальчишек, которые остановились метрах в пяти от "виллиса", стали с интересом разглядывать автомобиль и что-то эмоционально обсуждать между собой. Пока Степка размышлял, как ему решить проблему "двух местных пацанов", сзади них появился Виктор и отвесил тому, кто постарше "профилактически-воспитательный" подзатыльник. Обоих пацанов как ветром сдуло. Виктор подошёл к машине и сообщил новую диспозицию:
- Врач на пятой дробине потерял сознание... Телеграммы всё ещё нет. Пауль, сейчас выходим спокойно из машины и идём все вместе на "явку". Пройти надо будет метров двести. Если дёрнешься или закричишь по дороге , я тебя просто прирежу вот этим самым "союзническим" кинжалом. Как ты понимаешь, нам терять тебя жалко, но ещё жальче себя здесь потерять... Степан, дай мне мою "марусю" в рогожу завёрнутое, а сам возьми баул с остальными "цацками".
- Пауль, тебе всё ясно?
- Ясно... Мне в клозет надо.
- Вот будет тебе через двести метров и клозет, и даже персональный подвал.
Первую треть пути до "явки" прошли спокойно. Кто-то из встречных прохожих обращал внимание на "плотную" группу их трёх мужчин европейской наружности и в "нетипичной" одежде, но просто уступал дорогу и шёл дальше по своим делам. Звуки музыки впереди за домами справа становились громче. На Степкин вопросительный взгляд Виктор тихо ответил:
- Это свадьба гуляет...
Когда до лавки скобяных товаров оставалось пройти всего шагов тридцать-сорок, капитан снова шепнул лейтенанту "исэ":
- За нами "хвост"... И трое "джигитов" впереди слева тоже здесь возникли не вдруг... Поворачиваем и двигаемся к свадьбе.
Вечная Слава и Память бойцам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
