НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ФОНД «ОБЩЕСТВЕННЫЙ ВЕРДИКТ» ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ФОНД «ОБЩЕСТВЕННЫЙ ВЕРДИКТ» | 18+
В Госдуму внесен и уже принят в первом чтении законопроект, смысл которого заключается в освобождении от уголовной ответственности и наказания преступников, привлекаемых к военной службе.
Комментирует эксперт «Общественного вердикта» — юрист Яков Ионцев:
«Законопроект в целом аналогичен уже действующему ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции» от 24 июня 2023 г., о котором мы ранее писали и ещё упомянем ниже.
Законопроект предлагает освобождать от уголовной ответственности подследственных (но странным образом не подсудимых, о чем ниже), которым вменяется совершение преступлений небольшой или средней тяжести.
Естественно, с длинным списком исключений, преимущественно касающихся общественной безопасности государства и общества — всякого рода экстремистские, околотеррористические преступления, нарушения, связанные с атомной энергетикой, радиоактивными материалами и т.п.
Впрочем, по неочевидной логике в этот перечень затесалась контрабанда денежных средств.
Освобождать не просто так, а в случае, если они были призваны на службу по мобилизации, заключили контакт о прохождении военной службы, или (!) совершили преступление в период военной службы.
Освобождение от ответственности наступает после награждения такого военнослужащего государственной наградой либо увольнения по достижению предельного возраста нахождения на службе (в зависимости от звания - 50 лет и более), состоянию здоровья или окончанию мобилизации (военного положения, военного времени). То есть механизм получается следующий - подследственный заключает контракт (или призывается); следствие (если на то будет ходатайство командования части) приостанавливает предварительное расследование; затем после получения государственной награды или увольнения следствие прекращает в отношении него уголовное преследование.
Неясно, правда, что должно быть в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения таким военнослужащим своих обязанностей, потому что механизм возврата такого военнослужащего в компетенцию следствия законопроект не предусматривает.
Интересно, что законопроект делает невозможным привлечение военнослужащих по мобилизации к ответственности за совершение большинства преступлений небольшой и средней тяжести кроме как с согласия командования части, потому что основания увольнения таких военнослужащих (по состоянию здоровья, по достижению предельного возраста, по окончанию мобилизации) совпадают с основаниями прекращения уголовного преследования.
Кроме того, законопроект предлагает освобождать от наказания (не уголовной ответственности) осужденных за совершение преступлений, в т.ч. тяжких и особо тяжких. Впрочем, не любых — установлены исключения для ряда составов, которые в целом можно описать как сексуальные преступления в отношении несовершеннолетних, околотеррористические и экстремистские преступления.
На период службы предлагается освобождать осужденного условно и собственно освобождать («окончательно») от наказания аналогично освобождаемым от ответственности — после награждения государственной наградой, либо увольнения по достижению предельного возраста нахождения на службе, состоянию здоровья или окончанию мобилизации (военного положения, военного времени). Одновременно должна погашаться судимость, т.е. с момента увольнения или награждения государственной наградой осужденный считается несудимым.
Как и для освобождаемых от уголовной ответственности, никакого механизма возврата такого военнослужащего в компетенцию ФСИН РФ законопроект не предусматривает.
Наконец, законопроект вводит аналогичный порядок (после награждения или увольнения) погашения судимости для лиц, заключивших контракт или призванных на службу по мобилизации. С теми же изъятиями по статьям, что и для освобождения от наказания.
Бросается в глаза существенное отличие перечней статей, по которым возможны освобождение от уголовной ответственности и от наказания. При этом хотя освобождение от уголовной ответственности и от наказания — это не одно и то же, с точки зрения обвиняемого/осужденного эта разница несущественна.
По всей видимости, смысл такого различия в следующем. Освобождение от уголовной ответственности в связи с заключением контракта подразумевает, что суд не рассматривает вопрос о виновности обвиняемого — причастности его к преступлению, преступности его действий и т.п. Вместо всего этого обвиняемый фактически признает вину и соглашается с освобождением от уголовной ответственности (и, соответственно, с прекращением уголовного дела) по нереабилитирующему основанию. «Признание – царица доказательств» во всей красе и в полный рост.
И если по делам о преступлениях небольшой тяжести такое вполне приемлемо (что попусту марать бумагу и доказывать то, что обвиняемый и сам не отрицает), то чем выше тяжесть и общественная опасность преступления, тем менее приемлемым становится такой подход.
По той же логике действующее законодательство ограничивает применение особого порядка судопроизводства (без судебного разбирательства, без изучения доказательств и т.п. — т.е. аналогично вводимому основанию освобождения от уголовной ответственности) небольшой и средней тяжестью преступлений.
Как выше упоминалось, законопроект прямо предусматривает освобождение от уголовной ответственности только на досудебной стадии.
Скорее всего, это не какой-то хитрый замысел авторов законопроекта, а непроработанность законопроекта. Так, вносимые законопроектом поправки в УК РФ не содержат никаких оговорок на тему того, на какой стадии процесса подозреваемый/обвиняемый может быть освобожден от уголовной ответственности – соответственно, он может быть освобожден как на досудебной, так и на судебной стадии. Но вносимые им же поправки в УПК РФ предоставляют право на прекращение уголовного преследования только следователю и дознавателю, но не суду.
Кроме того, законопроект вводит новое основание приостановления предварительного расследования по уголовному делу — призыв на службу по мобилизации или заключение контракта. Причем приостановление расследования возможно только по ходатайству командования части. Примечательно, что согласно законопроекту подача такого ходатайства является правом командования части, но никоим образом не обязанностью – тогда как прекращение уголовного преследования для следствия является именно обязанностью.
Никаких гарантий прав потерпевших законопроект не содержит. Согласно законопроекту мнение потерпевшего, компенсация причиненного вреда и т.п. никак не влияют ни на прекращение уголовного преследования, ни на освобождение от наказания.
Как уже упоминалось выше, аналогичные положения уже содержит действующий ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции», принятый в июне прошлого года. Но «есть нюансы».
Ст. 1 УК РФ устанавливает, что российское уголовное законодательство состоит из уголовного кодекса и только из него. Поскольку основания освобождения от уголовной ответственности — это именно уголовное право, а ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции» не является частью уголовного кодекса — получается, что этот закон незаконен и не подлежит применению.
Видимо, кто-то осознал абсурдность существующей ситуации и решил исправить её, включив по сути те же изменения в законодательстве в состав уголовного кодекса и тем самым наконец-то их узаконив. Забавно же здесь то, что законопроект не предлагает отменить ранее принятый ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции», то есть если он будет принят в нынешнем виде, у нас так и останется и будет действовать незаконный закон. Это к вопросу о продуманности законопроекта.
