— Привет, дорогая. Настя вздрогнула и выронила из рук тарелку.
Что это? Голос за спиной был голосом её мужа, которого она похоронила два месяца назад. Разве может она не узнать голос человека, с которым прожила десять лет? И Вадимом человек, что стоял сейчас позади, просто не может быть. Оттуда не возвращаются, это Настя точно знает.
Она в ступоре смотрела на осколки, разлетевшиеся по полу, и не могла заставить себя обернуться.
— Да что с тобой? — мужские руки легли ей на плечи — Я напугал тебя? Или ты так скорбишь над тарелкой? Брось, она все равно была старая. Давай так, я сейчас всё уберу, а ты на стол мечи, всё, что есть в печи. Правда, я такой голодный.
Мужчина рассмеялся своей шутке и поцеловал Настю в щёку. Потом взял мусорный пакет и стал собирать осколки. И теперь уже не оставалось никаких сомнений, что это Вадим.
Настя смотрела на уплетаюшего пельмени мужа и ничего не понимала. В голове не было ни одной мысли, способной объяснить происходящее. Это был Вадим, настоящий, из плоти и крови. Он поглощал ужин, смеялся, шутил, как всегда и рассказывал новости с работы.
— Представляешь, — Вадим наколол вилкой очередной пельмень — У Егорова сын сегодня родился. Мужику за пятьдесят, когда он его растить будет? Я считаю, что если вовремя не получилось, то лучше и не надо. Можно и так прожить, без детей. Как мы с тобой, мы же счастливы. Хотя, если честно, я Егорову немного завидую. Всегда мечтал иметь сына. Ванькой назвать, в честь отца. Но мы то с тобой ещё молодые. Может что и получится.
— Не получится.— Настя сказала тихо, будто самой себе.
— Что?— Вадим перестал жевать — Почему ты так говоришь?
— Не получится!!! — ответом был истеричный крик.
Она смахнула на пол тарелку с остатками пельменей и снова повернулась к мужу. Вадим смотрел растерянно, не в силах понять, что происходит.
— Не получится ничего, понял?! — Настя закричала снова — Потому что тебя нет! Ты мертв! Мертв, понимаешь?! А сын у Егорова родился два месяца назад, второго февраля! В этот день тебя машина сбила прям на парковке! Насмерть! Слышишь?! Ты умер! Я похоронила тебя два месяца назад!
— Насть, успокойся. Ты бредишь. — взгляд Вадима упал на календарь — А почему у тебя здесь апрель?
— Потому что сейчас апрель! — она уже без страха взяла мужа за руку и потянула к окну — Смотри! Смотри внимательно! Где снег, где сугробы?! Лужи! Кругом лужи, видишь?!
— Я ничего не понимаю. — Вадим удивлённо смотрел в окно — Я умер? Но я же вот он, стою рядом с тобой. Только что ел пельмени. Могу даже обнять тебя, в конце концов. Как такое может быть?
Он протянул руку, но Настя откинула её.
— Я не знаю. — она наконец перестала кричать и достала с полки коробку.
— Смотри. — положила на стол лист бумаги — Это свидетельство о смерти. Твоей смерти.
Насте вдруг стало так жаль его, рассеянно читающего равнодушные строчки, что она отвернулась и стала собирать осколки ещё одной разбитой тарелки. Разбитой на мелкие кусочки, как и её жизнь.
— Ты только на работу не вздумай пойти. — уже совсем тихо сказала она — Тебя там за афериста примут и в полицию сдадут. И вообще никуда не выходи из квартиры.
Дверь в спальню Настя на ночь закрыла изнутри на замок. То, что в соседней комнате её муж, ничуть не успокаивало. Скорее наоборот.
Она очень старалась уснуть, надеясь что утром его в квартире не будет. Но надежды не оправдались. Поспать нормально не получилось, так, пару небольших провалов. А Вадим утром стоял на кухне у плиты и жарил яичницу.
На работе Настя немного отвлеклась. А вечером зашла в супермаркет и зачем-то купила отбивные, которые обожал её муж. Хотя уже была почти уверена, что всё ей вчера приснилось. И никакого Вадима она, вернувшись домой, не увидит.
Но он там был. И на следующий день никуда не делся. И через неделю тоже. И Настя уже привыкла, что муж снова рядом и была почти счастлива. Правда Вадим сетовал, что приходится постоянно находиться в квартире. На улице весна, птицы поют, листья распускаются. А он сидит взаперти, как сыч, без глотка воздуха.
И Настя решилась. Ранним субботним утром, ещё до рассвета, собрала корзину с бутербродами и они с мужем отправились на природу. Подальше от города, где их не мог увидеть никто из знакомых.
Они сидели на берегу пруда, в зарослях ивняка, и кормили уток. И Вадим одной рукой обнимал Настю, а её голова лежала у него на плече. И ей было так хорошо и так спокойно. Как будто и не было в её жизни той трагедии два месяца назад. И было немного страшно. Страшно, что всё это не совсем настоящее и может закончиться в любой момент. А хотелось, чтоб не кончалось.
Она всё придумала. Они с Вадимом уедут. Подальше, где их никто не знает. В какой-нибудь отдаленный город, а ещё лучше, в небольшую деревню. Или нет, поселятся на заброшенном хуторе и будут жить вместе до самого конца.
Настя стала искать подходящее место в интернете, рассматривая карту, разглядывая фото и читая всевозможные объявления. Вадиму ничего не говорила, решила, пусть будет сюрприз. И она даже нашла такое место. В маленьком посёлке на краю Сибирской тайги. Там им будет хорошо и спокойно и никто не нарушит их идиллии.
Следующим вечером Настя спешила домой, словно на крыльях. С работы она уволилась и с завтрашнего дня была совершенно свободна. Она уже представляла, как обрадует Вадима и они вместе станут собирать вещи. Как же всё таки здорово она придумала.
Настя сразу почувствовала, что что-то не так, как только открыла входную дверь. Вадима не было. Совсем. Каким-то шестым чувством она поняла, что уже и не будет. Никогда не будет. Он снова оставил её, одну.
По щекам Насти полились слёзы, а к горлу подступила тошнота. Такая сильная, что пришлось бежать в ванную, где её просто вывернуло наизнанку.
Настя умыла лицо и посмотрела на своё отражение в зеркале.
— Так вот зачем ты вернулся...
Она всё поняла. Вадим ушёл и это закономерно. Никто не может прожить ещё одну жизнь. Но он оставил ее не одну. Маленький Ванька, его частичка, уже живёт внутри Насти. Его ещё нельзя увидеть, но она точно знает, она чувствует, что он есть. Их сын, её и Вадима. Последний подарок мужа.
