В 1933 году к власти в Германии пришла НСДАП. С первых шагов эта партия начала устанавливать жесткий контроль над всеми сферами общественной жизни. Не обошла она и культуру. Уже в сентябре того же года нацисты создали Имперскую палату культуры под началом министра пропаганды и народного просвещения Пауля Йозефа Геббельса.
Культуру этот видный нацист понимал следующим образом: "Культура -типично немецкое понятие, которое иностранцы только цитируют. Для нас, немцев, культура означает область духовных и художественных творений, ощущений, восприятий, благодаря которой мы все идем вперед к высшим достижениям цивилизации". Национал-социалистическая партия видела в культуре чрезвычайно значимый элемент общественной жизни, способный активно влиять на мировоззрение масс.
Все, занимавшиеся в Рейхе культурной деятельностью, должны были приписаться к одному из отделов «Палаты».
Во главе угла тогдашних воззрений нацистской верхушки на искусство стояла опора на классицизм, упрощенность художественной формы, воспевание в искусстве коллективного начала и т.д. Как пишет в своей докторской диссертации В. В. Есипов, «воплощение в произведениях искусства культа силы, власти, агрессии, подавления способствовало повышению социальной активности, а также создавало ситуацию, в которой люди становились более подконтрольными, что позволяло нацистам успешно манипулировать ими».
Любая непосредственность, любое индивидуалистическое самовыражение, а значит, и полная социальная неподконтрольность, вызывали острое неприятие со стороны нацизма. Для тоталитарного мировоззрения любой индивидуалист преступник, т.к. он вырывается из-под тоталитарного контроля.
Из-за жёстких идеологических рамок выдающиеся литераторы, как например Томас и Генрих Манны, Эрих Мария Ремарк, Лион Фейхтвангер, Арнольд Цвейг и др., эмигрировали из Германии. Покинули страну также видные драматурги Бертольт Брехт, Фридрих Вольф, Эрнст Толлер. Из Германии уехало более 250 немецких писателей и драматургов, поэтов и литературных критиков. Те из писателей, например, Гауптман, Фаллада, Келлерман, кто всё же остался на Родине, так и не смогли вписаться в установленные в стране рамки.
Аналогично литературе и театру, кинопроизводство подверглось не меньшей цензуре и давлению. Из страны бежали немецкий режиссёр Фриц Ланг, актриса Марлен Дитрих, ставшая впоследствии голливудской звездой.
«Между тем роли оставшихся были совсем разными: среди них были активные коллаборационисты, безусловные жертвы, оппортунисты-выгодоприобретатели, искренние сторонники нацизма — и те, кто никак не проявил своей позиции. Многие из последних отказались от профессии и выбрали затворническую, незаметную жизнь.
Кто-то поступил так из ненависти и протеста, кем-то руководила трусость, кем-то аллергия на политический диктат, кем-то безразличие, кем-то смутный инстинкт. Чиновники, которые ушли на пенсию раньше запланированного срока, аспиранты, оставившие в столе недописанную диссертацию, а сами оставшиеся приват-доцентами, университетские преподаватели, уехавшие в деревню работать в школе, политические и художественные обозреватели, переквалифицировавшиеся в рекламных агентов — число их никем не считано, никакому подсчету не поддается и имен их мы практически не знаем.
В остальных случаях, десятках тысяч других случаев, речь шла о той или иной форме взаимоотношений с властью. Во внутренней оптике Третьего рейха — которую оставшиеся в нем сохраняли пожизненно — есть очень придирчивое, начетнически детальное внимание к тому, каким именно конформистом (оппортунистом) был тот или иной режиссер, актер, поэт, дирижер. То есть какую степень коллаборации он выбрал — и что стало ее результатом», - пишет о тех временах театровед, переводчик, драматург Ольга Федянина.
После падения нацистской власти немецкое искусство долго не могло оправиться от сильнейших ударов, нанесённых идеологией и цензурой.
Та же Ольга Федянина отмечает: «Разделение на покинувших нацистскую Германию и оставшихся в ней оказалось более живучим, чем сам Третий рейх: взаимный вопрос «чем вы ТАМ занимались?» и подспудный взаимный упрек в предательстве висел в воздухе десятилетия спустя после капитуляции, публичных покаяний и выплаты репараций. Обида жила дольше, чем затронутые войной поколения: через 47 лет после капитуляции, в 1992-м, похороны Марлен Дитрих в Берлине вызвали протест — а открытый памятный вечер пришлось отменять, дабы не нарваться на непристойный скандал (в 1996-м под такие же протесты в Берлине ее именем называли улицу). Это был не эксцесс неонацистского реванша, а ропот людей, которые продолжали считать, что «эти» когда-то бросили «нас» на произвол судьбы».
Не так всё это просто: уехал - остался, уехал - вернулся. Для любого человека. А любой деятель культуры - человек. Но деятель культуры - он ещё и деятель культуры. Соловью в клетке не поется. И певцу тоже не поется в неволе.
ДО НАСТУПЛЕНИЯ 2030 ГОДА ОСТАЕТСЯ 2129 ДНЕЙ. ПОЧЕМУ Я ВЕДУ ЭТОТ ОТСЧЕТ, СМ. В "ЧЕГО НАМ НЕ ХВАТАЛО ДЛЯ РЫВКА"
