Солнце клонилось к горизонту, когда на берег реки, не спеша, походкой совершенно расслабленного человека, всунув руки в карманы брюк, пришел озабоченный серьезной проблемой Валера. Он бесцельно брел по тропе, ведущей к воде, когда увидел, в тени старой ветлы друзей, расположившихся на полянке. Живописный пейзаж напоминал знакомую картину: завтрак на траве. На развернутой газете были разложены порезанный хлеб, сало, докторская колбаса, зеленый лук и парочка огурчиков, недавно сорванных с грядки бабы Клавы, живущей на самом краю поселка. Забор ее был сломан в одном месте, давая возможность местным мужикам смело брать закуску, не боясь быть пойманными. Бабка давно ковыляла еле переставляя ноги, при всем желании, не смогла бы догнать мародеров. Часто она только бранилась вслед им, сотрясая воздух непристойными выражениями и своей палкой. Картину дополняли бумажные стаканы и бутылка беленькой, только что открытая, видимо совсем недавно пополнили запас, сбегав к центральному магазину...
По всему было видно, что отдыхали они давно.
Колян, подложив под голову руку, лежал на своем пиджаке и задумчиво смотрел на облака, подняв ногу на ногу. Губами он перебирал травинку. По лицу было понятно, что его мозг, усиленно переваривает очередную философскую мысль, желающую вот- вот родиться на свет.
Володька прислонился к стволу и отрешенно наблюдал за божьей коровкой, ползающей по его руке. Может, ему просто доставляло удовольствие прикосновение маленьких лапок безобидной букашки к загорелой коже, щекоча ее.
- О, Валера, - обратился он к знакомой фигуре, - здорово, браток! Куда путь держись или так, время проводишь?
- Здорово, - лениво отозвался Валера. Колян повернул в его сторону голову, кивнув нехотя, вернулся к своему занятию.
- Присоединяйся, что зря стоять? В ногах правды нет.
- А где она, - тут же последовал вопрос от Володи.
- Хм, многие ее ищут, но до сииих пор…. Ответа нет, - как-то печально произнес Коля, подняв палец вверх. Он налил в пустой стакан водку. Для начала он посмотрел в стакан, дунул с силой, убирая муравья, а уж потом налил и протянул его присоединившемуся товарищу, - на ка, взбодрись! Тебе нужно!
Он внимательно смотрел, как Валера глотнул водки, потянулся за луком, чтобы закусить.
- Меня Томка бросила! – Выдавил он, жуя.
- Да ну?
- Совсем? – присоединился к разговору почитатель облаков.
- Совсем. Вещи забрала и уехала, - плаксиво произнес Валера.
-Почему?
-А х... ее знает.
- Вот что им надо этим бабам? – Задал вопрос Коля. – А! Я вас спрашиваю. Мужик рядом есть, - он растопырил ладонь, загнул мизинец, затем второй мизинец, - домой приходят, зарплату им… всю, всю до копеечки, как положено… а они…
- Точно заметил. Я своей, даже премию отдаю, все равно верещит! Где деньги, где деньги. – Буркнул, Петр, свернувшийся на земле калачиком. – Все заначку мою ищет.
Он даже привстал на локоть, изливая свою беду.
- Я только шабашку какую найду – а она о ней уже знает. Это как называется, я вас спрашиваю? У них чутье звериное или нюх, как у собак. Не далее, как вчера. Привез Петровне дров на зиму, а она уж тут как тут. Деньги вжик, стибрила, даже в руках не успел подержать, к себе в карман. И все. Пфф. – Он разочарованно хлопнул себя по ноге. – Пусто!
- Может они предупреждают друг друга, - внес свое предположение Колян. Немного подумал и продолжил. – А может и впрямь: ведьмы.
- Что касается ведьм, особенно тещи стараются. Вот моя, зараза, как только в дом приходит, все по углам шарит. Вроде так незаметно. А сама: шасть рукой за шкаф! Или за диван, в сапоги мои рыбацкие заглядывала, под стрехой в сарае шустрила.
- Нашла?
- Конееечноо. – Разочарованно протянул Петр. – Это же следопыт в юбке. Шериф на западе отдыхает. Ей бы пистолет в руки и все – ковбой готов.
- Нет. – Возразил Володя, мотая головой.
- Чего нет, ты разве не согласен? - Удивился разочарованно Николай.
- Она ж у тебя коня раздавит своим весом. – Дико хохотнул он.
- Это правда. Такую, никакой конь не выдержит. Я как подумаю, что моя Галочка может превратиться в эту, - он показал рукой огромные очертания будущего воображаемого тела, - у меня все падает внутри. – Он схватился рукой за рубашку и смял ее. – На душе так тоскливо становится, что непреодолимо тянет принять снотворное, чтобы страсти такие не мерещились. – Он снова свернулся калачиком.
- Вот это правильно, - поддержал друга Владимир, - а потом они удивляются, почему мы пить уходим.
- Не пить, а в запой, - поправил его Петр. Он вроде бы спал, иногда с его стороны раздавался храп, но в нужный момент он вставлял свои замечания в разговор.
- Стервы они все. Бросают нас в самый неподходящий момент. Вот что я ей сделал? – Опять завелся Валера.
- Да ты не стони, на вот, - он снова протянул стакан, - выпей и все пройдет.
- Хорошо, что вы есть, душу греете, поддерживаете. Друзья это здорово. Всю душу вам на изнанку вывернуть можно, а эти подлые твари, только гадить туда умеют.
- Вот моя, на той неделе. Принес ей с рыбалки рыбу. Устал так. – Вставил Володя, - А онааа… вместо "спасибо", говорит: сам чисть ее. Я ей: мужик принес, а ты должна чистить, готовить. Она мне: ничего я тебе не должна, твою мелочь тока коту на завтрак выдавать. – Он помотал головой из стороны в сторону. – Тошно то как! Вчера: за калитку хвать рукой – закрыта. Стучу. Кто там? – спрашивает. Я, - отвечаю ей. Пошел ты со своей рыбой куда хошь. Как вам такой расклад, а? Говорю ей – тока одна она у меня сегодня. Правда одна? – не верит мне, понимаешь? Обидно, ужас как! Ладно, говорит, открою. Открывает. А у меня в руках сазан килограмм на пять!!! – Валера показал рукой размер знатного улова. – Во! Еле в руках держу. Опять недовольна. Кричит, куда я с ней теперь. Солить что ли? Одну рыбу жуем, все в доме рыбой провоняло. – Он смахнул слезу. – А я так старался.
- Неужели на пять! Здорово. Радоваться надо такой удаче, а она тебя в дом не пускает!
-Стерва!
- Ага! Ругается. Я говорит мыться хочу нормально.
- А почему она думает, что моется ненормально. У вас же все в доме есть. Вода горячая. И ванна такая…
- Так ведь там сейчас караси плавают.
- Какие?
- Так те, которые она чистить не захотела.
- Живые? – Удивился Валера.
- Да. Я им воду меняю, разговариваю с ними вечером. имена им дал.
- А она где моется.
- В тазике.
- Аааа!
- Нет, не понимают они нас. Стервы. – Произнес Николай. - Не надо мужчин в ЗАГСе спрашивать про горе и радость, надо прямо ставить вопрос, готов ли он каждый день быть голодным, виноватым и обязанным.
Валера похлопал ему.
- Браво! Правильно говоришь.
- Вот скажите мне друзья, у меня должно быть личное время? - Спросил Владимир.
- Конечно.
- Я в компьютер не могу поиграть, приходиться закрываться в туалете и кричать оттуда, что занято.
- Нет, в туалете это плохо и неудобно. Может тебе в сарай перебраться?
- Туда она залезет. Не вариант.
А ты лестницу наверх к себе поднимай и молчи – Сказал Валера.
- Слушай! Гениальная мысль, как я сам до этого не дошел. Оказывается, все так просто в этой жизни и порой мы сами ее усложняем.
- Селяви. Иногда мудрые мысли приходят неожиданно. - Многозначительно произнес Николай, выплюнув травинку и сорвав новую.
-А если поду… - Валера не успел закончить фразу.
- Вот они где, архаровцы. Пьют заразы, - послышался крик Галины, несущейся со скалкой в руках к иве... За ней еле поспевала Тамара. Она налетела на Валеру, как фурия с небес.
- Я его по всему селу ищу, а он тут с дружками прохлаждается, ирод. – Накинулась она на него с кулаками.
- Ты же меня бросила, Валечка, уехала, я вот… с горя бродил и…
- С какого горя, придурок, я к маме ездила, старые вещи ей отвезла на лоскуты, чтоб дома не валялись. – Рыдая, стучала по спине Валерия Тома.
- Так я ж не знал.
- Не знал он, - кричала она, потянув его за руку, - весь вечер твое старье перебирала ненужное, на тряпки, говорила же, чтоб не выбрасывать – маме отдам. Ты чем слушал. Уже нализался. Горе мое. На минуту нельзя оставит. Правильно мама говорит, свинья везде грязь найдет.
- Томочка, они не грязь, они мои друзья. Я ж совсем малость принял. Так поддержали меня немного. Я же страдал. Мне было очень плохо.
- Пойдем домой, я тебе блинчиков напекла.
- С мясом?
- Да.
- Ой, как хорошо, я такой голодный. Томочка моя. Заинька. – Валера нежно обнял жену.
-Я тебе пельменей сварю, со сметанкой.
Они удалились по тропинке к дому. А в это время Галя молотила своего благоверного скалкой. Раздавались удары и крики.
- Ой, больно как. Ай! Остановись, прибьешь. – Он подскочил, как ужаленный и забежал в воду.
- Да тебя, заразу такую, ничем не убить. А ну вылазь оттуда. Сво… Вылазь говорю. Я тебе башку проломлю сейчас.
- Галя, я же тогда дураком буду, как жить тогда.
- А ты сейчас лучше? Когда только думать будешь башкой своей, - она зарыдала. – Я всю жизнь должна за тобой бегать? Зачем женился на мне, зачем? Чтобы мучить меня так.
Петя вылез из воды.
- Галочка. Прости меня, дурака. Ну, вот такой я у тебя.
- Козел! – Выпалила она.
- Козел. – Согласился с ней Петя.
- Дурак!
- Дурак. Дурак, а еще скотина неблагодарная. Пойдем домой. Я тебе массаж стоп сделаю. Ты так устала.
- Ой! Правда?
- Правда. Ты же так любишь.
И они двинулись следом за первой парой.
- А ну домой! – Грозно произнесла Валентина над Володей.
- Сама иди. А я на берегу жить буду.
- Напугал! Жрать траву станешь? Спать под деревом, а укрываться листочком?
- Найду где жить. И там, между прочим, будут рады и мне и моей рыбе, - гордо произнес он.
- К Таньке что ли пойдешь? Так она в город уехала к хахалю своему.
Володя навострил уши.
- На машине крутой умчал твою мечту. – Смеясь, снова произнесла Валя. – В лучшую жизнь. Там и ванная просторная, и шик кругом. и рыбой совсем не пахнет.
- Что мне твоя Танька. Вот пристала.
- Пойдем, наша ванная чистая.
- Ты что, всю рыбу почистила.
- Да.
Валера от радости аж подпрыгнул,
- А сазан мой?
- Да пожарила уже, кушать пошли. Хозяин! А ты чего лежишь, философ, дома мало думаешь или мешает кто? – Обратилась она к Николаю.
- Оставь меня в покое. Я человек свободный, вольный, самодостаточный, - загробным голосом ответил ей Николай.
- Смотри, Ленка себе другого найдет.
- Кого это? - Хмыкнул он.
- Да того, кто семье время уделять хочет, а не мечтам призрачным.
- Я может…
- Может, ты ей уже предложение сделаешь, а то к ней Ромка давно подкатывает. Она долго ждать не будет. Девке тридцать лет с хвостиком, рожать давно пора, а она тебя все ждет, мыслителя местного разлива.
- Ромка? Петровский? Правду говоришь?
Валентина покрутила пальцем у виска и смеясь, побежала по лугу, таща за собой мужа.
Коля встал. Покрутился немного. Искупался в реке, натянул штаны и футболку, накинул пиджак на плечо и выпрямив плечи, решительно пошел к дому Лены. Теперь он твердо знал. Что хочет от жизни.
