Вряд ли кто-то из моих читателей не слышал термин «штыки». И, скорее всего большинство смогут дать объяснение этому термину. Вопрос только в том, насколько это будет правильным.
Вся беда в том, что в современной армии нет, по сути, точного определения. Во всяком случае, есть разные мнения. Наиболее распространённое определение — личный состав стрелковых и пулемётных рот.
Но вот можно найти приказ командира 295-й стрелковой дивизии, датированный началом января 1943 года, в котором говорится следующее:
«Несмотря на ряд данных указаний командирам частей и подразделений, кого считать в активные штыки, все же до этого времени части активные штыки показывают неправильно. Командир дивизии ПРИКАЗАЛ: В стрелковых полках и подразделениях активными штыками считать: все стрелковые роты, роту автоматчиков, взвод конных и пеших разведчиков и всех ручных пулемётчиков».
То есть личный состав пулемётных рот уже не входит. В некоторых случаях в число «штыков» не упоминают расчёты ручных пулемётов и автоматчиков. Есть версия, по которой считают всех стрелков, то есть пулемётчика не считают, а 2-й и прочие номера, вооружённые винтовками, в счёт идут.
Может, конечно, и есть определение «штыков», которое следует считать единственно верным для Второй Мировой войны, но учитывая, что слишком многие начальники считали по-своему, уже не важно, как правильно.
Собственно, проблема ведь свалилась именно во Второй Мировой войне. Ибо до этого всё было проще простого. В пехоте, под количеством «штыков» подразумевали тех, кто эти штыки имел. Кстати, младшие офицеры ведь тоже. Правда, в случаях пехотой, которой штыки не положены (егеря, например) считали просто стрелков. Ну а различные нестроевые в счёт не шли, так же, как артиллеристы и разные прочие подразделения. Аналогично с «саблями» в кавалерии. Словом, всё было понятно, пока армии не стали меняться кардинально.
Кто-то может сказать, ну какая разница, что именно подразумевали? И будет в корне неправ. Хотя численность пехоты уже не являлась определяющим фактором в силе пехотной дивизии, тем не менее эту самую пехоту считать ведь надо было. Раньше, опять же, было проще, поскольку разница между «штыками» и общей численность была невелика. А вот во Второй Мировой уже совсем другие соотношения пошли. Вот первое попавшееся:
На 9 марта дивизии 54-й армии на киришском направлении имели следующую численность личного состава: 115-я сд - 4205 человек (626 активных штыков); 285-я сд - 4014 человек (931 активных штыков), 294-я сд - 3257 человек (597 активных штыков), 140-я осбр - 1577 человек (340 активных штыков).
Учитывая то, что в документах часто слово «штыки» не указывали, а некоторые читатели просто могли не обратить внимание, то могло ведь сложиться ложное впечатление. Вот конкретный пример:
А вот тут про «штыки» указано, но, часто, цитируя такой документ, историки могут подсократить:
Но и это всё ещё цветочки. Вот замечательный документ про состав 177-й стрелковой дивизии перед вступление в бой:
Как видите, тут речь про «штыки активные» и «штыки пассивные».
И признаюсь честно, я понятия не имею, что командир дивизии полковник Козиев и начальник штаба майор Андреев имели в виду. Поиск в разных источниках результата не дал. Если про активные «штыки» ещё можно найти немало разных определений, то про пассивные — ничего внятного, кроме разных предположений. Некоторые коллеги тоже пытались найти ответ и не отыскали.
Однако, поскольку у нас немало информации по этим полкам, то мы можем постараться сами понять ход мыслей авторов документа.
Давайте рассмотрим 486-й стрелковый полк, как наиболее укомплектованный личным составом.
Думаю, со мной все согласятся, что под «активными штыками» подразумевается личный состав стрелковых рот, то есть те, кого можно послать в атаку. Роты в 486-м полку получаются в среднем менее 100 человек, но зато в 502-м полку они даже чуть больше, чем 100. Так что с этим просто.
А вот какие версии по поводу «пассивных штыков». Я считаю, что это те, кто в атаку не пойдёт, но, при необходимости может выступать в качестве пехоты. Это не артиллеристы и не миномётчики. Может у кого-то есть другие версии, но я более никаких вариантов не могу представить.
Попробуем понять, какие в стрелковом полку есть подразделения, откуда можно изъять людей, чтобы послать их в бой в качестве пехоты. Или пополнить потери в стрелковых ротах.
Взводы конной (18 человек) и пешей (50 человек) разведки, рота связи (50 человек, но всех точно нельзя снимать, максимум человек 20), комендантский взвод (13 человек), сапёрный взвод (39 человек), взвод химзащиты (30 человек) и музыкантский взвод (13 человек), хотя сомнительно. Итого у нас в полковых структурах набирается около 170-180 человек.
Теперь давайте посмотрим, что есть в батальонах. Во взводе связи всего 17 человек и оттуда много не взять. Есть 16 человек во взводе снабжения, но в целом получается со стрелкового батальона только с десяток людей.
По тылам если смотреть, то у нас есть мастерская боевого питания (11 человек), мастерская обозно-вещевого снабжения (3 человека) и транспортная рота (59 человек), то есть человек 50 набрать можно.
Всего мы, стало быть, набрали около 250 человек, а нужно в два с лишним раза больше.
Единственное, что тут приходит на ум, это уже изымать людей из боевых частей. В пулемётной роте у нас в каждом взводе на 4 станковых пулемёта — 29 человек. То есть более чем по 6 на пулемёт, но включая и повозочных. Если в роте оставить по 4 человека на пулемёт и командира взвода, то надо лишь 17 человек, и мы имеем 12 бойцов, коих можно высвободить. В роте это уже 36 человек, в полку же 108.
Аналогично прочёсываем миномётные и артиллерийские батареи, роту противотанковых ружей и зенитно-пулемётный взвод, и набираем ещё больше сотни людей уж точно.
Думаю, что это единственный вариант расчёта, как ни стараюсь, ничего другого не приходит в голову.
И в результате мы имеем, что количество «активных штыков» подразумевает личный состав стрелковых рот. А кроме того видим, что командование дивизий уже заранее предусматривало то, как они будут восполнять потери в пехоте сначала силами самого полка, а затем, наверняка, ещё и имелись аналогичные резервы в дивизии. Примеры тому мы легко находим в сводках боевых действий. Когда дивизия после потерь в наступлении, возмещает потери, хотя маршевых пополнений она не получала.
Во всех этих расчётах выше, есть одно «но» — они справедливы лишь для Ленинградского и, видимо, Волховского фронтов. Не факт, что на других фронтах была точно также.
Ну и на этом я прощаюсь до следующих встреч.
Рекомендую также интересный материал в тему:
