Километрах в 40 от Улан-Удэ, чуть не доезжая встречи тракта с железной дорогой, стоит Янгажинский дацан с Дворцом Будды Ваджрадхары (2017-20). Или скорее - тень того, чем он был до разгрома:
Зародился этот монастырь довольно буднично. Большинство селенгинских бурят - по факту скорее монголы, пришедшие с юга, а после Кяхтинского договора о границе (1728) оказавшиеся на её русской стороне. Но кочевало здесь и 6 эхирит-булагатских родов из Прибайкалья, когда-то переселившихся следом за русскими в покинутую баргутами степь за пресным морем (по другой версии - бежавшими от русских туда).
С 1746 года они молились в Ацайском дацане небольшого, но влиятельного (были основой одного из бурятских казачьих полков) племени атаганов. Однако под русским влиянием всё больше кочевников оседали в стационарных домах: в 19 веке "столицей" забайкальских эхирит-булагатов стало село Оронгой, и в наши дни достаточное крупное (1,7 тыс. жит.).
Близ Оронгоя, в урочище Янгажин, в 1830 году появилась новая обитель, где юрты с самого начала были не пристанищем кочевых лам, а времянками, пока строились избы и дуганы. Там же, близ Оронгоя, родился в 1852 году в семье бурят-казаков Даши-Доржо Итигэлов - пожалуй, самый известный за пределами БурМира из бурятских святых, так как повстречать его можно и ныне.
Рано осиротев, мальчик подался в батраки, и через несколько лет скитания привели его в Хоринскую степь, в старинный Анинский дацан, где он принял монашество и прожил четверть столетия. Уже там авторитет Даши-Доржо стал столь высок, что монастырь 15 лет платил взносы в казну за освобождение казака от воинской повинности.
В 1904 году Итигэлов вернулся на родину как шэритуй (настоятель) Янгажинского дацана, где благословлял бурят, уходивших на войну с Японией, строил храмы в их честь и собирал немалые суммы на помощь инвалидам и ветеранам. В 1911 он переехал в Тамчинский дацан - теперь как Пандито Хамбо-лама, то есть главный буддист всея Руси. По случаю чего на родине воздвиг соборный храм Цокчен-дуган (1913) - один из самых красивых в Бурятии:
Чему способствовало местное население: на все бурятские улусы Оронгой славился своими резчиками и художниками по дереву, артели которых ходили за сотни вёрст украшать монастыри и хоромы. И уж конечно всей толпой наваливались на любую стройку в родном дацане, который стал настоящим музеем бурятского декоративно-прикладного искусства. Осколки былого теперь хранятся в музеях - фрагменты резьбы в "скансене" Верхней Берёзовки:
А фигурки будд, бодхисатв, махакал - в Музее истории Бурятии в Улан-Удэ, занимая добрую треть его буддийской экспозиции.
Итигэлов за свою жизнь написал полсотни буддийских книг, включая медицинский атлас "Жор". Советскую власть он не принял, но и бороться с ней не стал, ибо к тому времени достиг уже понимания, что сущность всего - Пустота. Хотя в 1920-х годах буддийская жизнь в Сибири кипела, Даши-Доржо не сомневался, что аресты лам и погромы дацанов - дело времени, но всем, кто предлагал ему уехать, отвечал "Меня не успеют взять".
В июне 1927 года он сел в позу лотоса и начал читать мантру-благопожелание усопшим, закрыл глаза - и больше не открывал их. Даши-Доржо ушёл в нирвану, навсегда зависнув где-то между жизнью и смертью, и поместив его тело в кубический саркофаг из кедра, ученики придали мудрец земле. Янгажинский дацан, активно строившийся ещё в 1920-х, в 1938-40 был разрушен до основания.
Но, пожалуй, Ново-Янгажинским монастырём можно считать Иволгинский дацан, землю и разрешение на строительство которого советская власть дала бурятам в 1946 году, в короткую послевоенную религиозную оттепель. В нём даже воссозданы некоторые янгажинские храмы, ну а самая красивая постройка Иволги - дворец Итигэлова.
Его тело хранилось всю советскую эпоху в глухом урочище Хухэ-Зурхан, лишь раз в 10-15 лет ламы тайно вскрывали саркофаг убедиться в его нетленности. В 2002 году об обретении святого возвестил глава российских буддистов Дамба Аюшеев, и Даши-Доржо прибыл в Иволгинский дацан. В 2012-м, когда там побывал я, увидеть его было очень непросто: знающие люди подсказывали, что главное - продемонстрировать серьёзность намерений, например придя несколько раз и прождав несколько дней.
Теперь ламу в нирване выносят к народу по буддийским праздникам, да и в простые дни с аудиенциям мудреца стало как-то попроще. Между жизнью и смертью Итигэлов находится и ныне: он не дышит и сердце его не бьётся, но суставы сохранили гибкость и на коже порой выступает пот.
Учёные безбожно полагают, что тело Итигэлова хранилось засыпанным солью, поэтому не поддаётся разложению, но может впитывать влагу из воздуха, которая и придаёт ему румянец, и выступает на коже. Русские жители Бурятии, краем уха что-то слышавшие про Иволгинский дацан, и вовсе говорили мне, что ламы регулярно подкрашивают и подклеивают святого. Учёных к Итигэлову не пускают с 2005 года, ну а чудо - оно на то и чудо: либо веришь в него, либо нет.
