Ну что, опять весна...
Самое моё нелюбимое время года, как я периодически упоминаю.
В интернете, в соцсетях сему времени года поют гимны, пишут что-то вроде «наконец-то», «дожили» (в хорошем смысле этого слова), «ура» (как тут не вспомнить картину «Весна. Дождались»)...
Кто-то стихи в сообществах постит. Например, Андрея Дмитриевича Дементьева:
Как вёсны меж собою схожи:
И звон ручьёв, и тишина...
Но почему же всё дороже
Вновь приходящая весна?
Когда из дому утром выйдешь
В лучи и птичью кутерьму,
Вдруг мир по-новому увидишь,
Ещё не зная, почему.
И беспричинное веселье
В тебя вселяется тогда.
Ты сам становишься весенним,
Как это небо и вода.
Хочу весёлым ледоходом
Пройтись по собственной судьбе.
Или, подобно вешним водам,
Смыть всё отжившее в себе.
Или Алексея Ивановича Фатьянова:
Когда весна придёт, не знаю.
Придут дожди… Сойдут снега…
Но ты мне, улица родная,
И в непогоду дорога.
Мне всё здесь близко, всё знакомо.
Всё в биографии моей:
Дверь комсомольского райкома,
Семья испытанных друзей.
На этой улице подростком
Гонял по крышам голубей
И здесь, на этом перекрёстке,
С любовью встретился своей.
Теперь и сам не рад, что встретил,
Что вся душа полна тобой…
Зачем, зачем на белом свете
Есть безответная любовь?
Когда на улице Заречной
В домах погашены огни,
Горят мартеновские печи,
И день и ночь горят они.
Я не хочу судьбу иную,
Мне ни за что не променять
Ту заводскую проходную,
Что в люди вывела меня.
На свете много улиц славных,
Но не сменяю адрес я,
В моей судьбе ты стала главной,
Родная улица моя!
Я бы, конечно, предпочёл «Праздник весны» Константина Дмитриевича Бальмонта:
Зима отъехала от нас,
Телега скрылась вдалеке.
Весна подходит. В добрый час.
Весна всегда ласкает нас.
И Лето едет в челноке.
Прощайте, снежности Зимы,
Бурлит и пенится разлив.
Из теста жаворонков мы
Печём, им клюв позолотив,
И крылья золотом покрыв.
Чтоб клюв по-солнечному был,
И к нам Весну поторопил,
Сусальным золотом крыло
Скорей Весну сюда влекло.
Ещё мы круглый хлеб печём,
С хлеб-солью выйдем пред Теплом.
И стелем новый холст в полях,
Кладём пирог на тех холстах.
И обратившись на Восток,
Поём обрядовый намёк:
«Весна красна, Весна красна,
Приди к нам поскорей!
Гори, Любовь, приди, Весна,
К нам с милостью своей!
Будь Ладой к снам, усладой нам,
Побольше дай цветов!»
Весна идёт, и нам поёт:
«Уж луг цвести готов!»
«Весна красна, Весна красна,
Берёзка нам нужна!»
Весна идёт, и нам поёт:
«Уж липкий сок течёт!»
«Весна красна. Весна красна,
Красивы глазки льна!»
«Я дам вам лён и коноплю»,
Весна поёт: «Люблю!»
К «Празднику весны» Бальмонта так и напрашивается сия иллюстрация:
В околославянских интернет-сообществах, возможно, вспоминают, что значила весна для славян. Что ж, вот цитата из книги «Славянская мифология: энциклопедический словарь», пишет доктор филологических наук Татьяна Алексеевна Агапкина:
Весна – в народном календаре начало хозяйственного, а в Средневековье – и календарного года (1 марта).
Начало весны приходится преимущественно на масленицу и мартовские праздники (ср. отмечаемый болгарами день 1 марта), середина – на Пасху и близкие к ней праздники – Юрьев день, дни свв. Марка, Еремии, а завершают цикл Троица и Иван Купала.
Наиболее заметным ритуалом весеннего времени были костры. Они имели значение оберега и символизировали уничтожение нечистой силы; обрядовый огонь связывали с весенним солнцем (тогда как купальские костры отмечали день летнего солнцестояния).
Считалось также, что весна – время разгула нечистой силы. У белорусов и украинцев ведьмы приобретали особую силу в юрьевскую и купальскую ночи. У западных славян ведьмы были наиболее опасны на Пасху и в Вальпургиеву ночь накануне дня св. Филиппа и Якова (1 мая), поэтому в эту ночь их обычно символически «сжигали» или изгоняли, хлопая бичами или стреляя из ружей. По верованиям южных славян, вредоносность ведьм резко возрастала 1 марта и в последний день масленицы. На Украине и в Белоруссии троицкие праздники – период кратковременного пребывания на земле русалок, изгоняемых по завершении Русальной недели.
Для периода ранней весны (примерно до Пасхи) характерны ритуалы по очищению земли, в том числе и от змей и кротов, и превентивные меры, направленные на их изгнание (сожжение старых вещей, мусора, подметание веником в доме и дворе и др.); обряды очищения и обновления жилища (ср. обычай в Страстной четверг белить хату), домашней утвари и пищи (ср. обрядовое мытьё дежи, разбивание старой посуды, уничтожение остатков масленичной пищи); обрядовое обновление огня, а также действия, относящиеся к очищению человека (пост, обмывание и др.).
К этому же периоду приурочены ритуалы изгнания (уничтожения) Мясопуста и Карнавала, русские «проводы Масленицы», западнославянские обряды вынесения куклы Марены, или Смерти, сожжение или избиение Иуды и т. п. В этих обрядах обращает на себя внимание момент удаления изгоняемого персонажа за пределы села, а также необходимость совершения ритуала во имя благополучия живущих: словаки считают, например, что если из села вовремя не вынести Марену, то девушек перестанут брать замуж, скот не будет вестись, летом град побьёт посевы.
К ранней весне относятся ритуалы, связанные с «магией первого дня». У южных славян, где хозяйственным рубежом года является Юрьев день, старались встать раньше обычного, чтобы не лениться весь год; у восточных и западных славян мылись в Страстной четверг, чтобы весь год быть чистыми, у русских – много ели на масленицу, чтобы быть сытым в течение года, и т. п.
У восточных и отчасти южных славян известно представление о том, что с осени до весны земля «замкнута»: она «спит», «замерла», в связи с чем до определённого момента её нельзя трогать: пахать, сеять, копать, строить заборы и др. Чаще всего днём, когда земля «пробуждается» и когда можно начинать работы на земле, называли Благовещение, противопоставленное Воздвижению, когда земля «замыкается» на зиму. На Благовещение (или в некоторые другие весенние праздники) одновременно с землёй «пробуждается» и природа в целом: «оживает» корень у растений, а птицы и гады возвращаются из ирия.
Отмена запретов на обработку земли, связанных с периодом её зимнего сна, объясняет многочисленные магические действия, направленные на обеспечение роста культурных растений: ср. масленичные танцы ради «высокого» льна и конопли, катания с гор и на лошадях.
Отличительной чертой ранневесеннего периода являются также обряды, связанные с выгоном скота на пастбища или переводом его с зимних пастбищ на летние (ср. обычаи первого выгона скота и обрядового доения, магические действия по охране скота от зверей, змей и нечистой силы).
В обрядности послепасхального периода заметное место занимают ритуалы, относящиеся к будущему урожаю. Это прежде всего обходы полей, сопровождаемые молебнами, трапезой в поле и др. К ним примыкают магические акты по охране посевов и урожая от града и непогоды, полевых вредителей, а также от нечистой силы, которая может отобрать плодородие и «спор». С теми же целями соблюдаются бытовые и хозяйственные запреты, а также празднуются особые дни (у восточных и южных славян, например, «градовые четверги»). К этому же периоду относятся обряды вызывания дождя, совершаемые при засухе или профилактически, а также многочисленные запреты на полевые работы, соблюдаемые в «сухие дни».
Для послепасхальной обрядности специфичны обычаи с использованием свежей зелени и веток. Они начинаются западнославянским «внесением гайка, или лета» (обрядового деревца или ветки) в конце Великого поста, однако апогей весеннего культа растительности приходится на Троицу.
В верованиях восточных и южных славян весна – это период кратковременного пребывания на земле душ умерших. У восточных славян в этом отношении выделяются Страстной четверг, пасхальный четверг (ср. его название «Навский Великдень»), когда покойники появляются на земле, и Фомина неделя, когда их выпроваживают обратно. Южные славяне считали, что предки покидают землю лишь на Вознесение, Троицу или в Духов день, а до этого пребывают обычно на цветах и траве. У восточных славян, кроме того, троицкий цикл обрядов обнаруживает связь с покойниками, умершими молодыми (ср. восточно-славянские представления о русалках и обычаи их «проводов»).
Обычно именно в послепасхальный период начинается формирование новых половозрастных групп молодёжи (в предшествующий масленице мясоед значительная часть старшей молодежи вступает в брак). Это происходит и во время весенних гуляний молодёжи, и в процессе подготовки и проведения некоторых весенних обрядов (например, у болгар в это время начинается набор девушек в лазарки; девушка же, не участвовавшая в таком обряде, не может считаться невестой). В этот же период устанавливаются временные молодёжные союзы.
Ну а я по случаю наступившей весны (путь, повторюсь, и не жалую сию пору) решил разнообразить контент подборкой картин, в названии которых фигурирует слово весна (либо производные от него) или названия весенних месяцев.
К слову, моя любимая работа из этого числа такова:
Когда-то (два года назад, старожилы канала, быть может, помнят) я писал о ней следующее:
Вот сидят какие-то чинуши, функционеры, симулируют бурную деятельность и даже не заметили, что весна пришла. А весна уже сама к ним в окошко в виде большущей женщины заглядывает: ну вы чего тут, дескать? И представляется, что эти сидни точно так же и молодость профукали – немного грустно становится.
А на дворе у нас март...
Вот работа, которую я уже использовал в подборке с котейками, но пройти мимо неё не могу:
Вообще образцов, посвящённых первому весеннему месяцу в моих электронных запасниках немало.
Посвящённых апрелю – на порядок меньше.
Маю – всего два.
Конечно, весна в живописи – это в первую очередь таяние снегов и льдов, пробуждение природы после зимней спячки, её рассвет (так и хочется написать «расцвет»).
Запечатлена художниками на полотнах и весна в городах.
Напоследок – шесть картин, о каждой из которых мне бы хотелось немного сказать (вернее, отклацать на клавиатуре) отдельно, в индивидуальном порядке.
Очень яркая, насыщенная, атмосферная и, я бы даже сказал, сочная картина, от которой так и веет весной (даже я с моей нелюбовью очарован). Люди будто бы вышли поздороваться с солнышком, напитаться его светом, вдохнуть всё ещё свежего, но немного прогретого воздуха.
Развешивание скворечников – один из моих личных, хорошо подзабытых символов начала весны. Сам я их не делал, не развешивал (ни дома, ни в школе), но часто читывал об этом деле в советских детских книжках.
Одна из моих любимых картин. Весна, баня, мама с дочкой... Кто-то бубнит насчёт обнажённой натуры (и мне пришлось немного зацензурить), но здесь однозначно всё прекрасно: и банный дух чувствуется, и окрестности деревеньки на заднем фоне прописаны, и естественная красота женского тела видна, и забота матери о ребёнке читается...
«Весна заводская»... Посыл насчёт заводов и трудового человека понятен, но, как по мне, здесь вещи несовместимые: индустриальный смог, тонны тёмного металла – и тоненькие молоденькие деревца, рядом с которыми идёт (наверное, трудиться на завод) молоденькая светленькая девушка (наверное, и символизирующая эту самую «весну заводскую»)... Несовместимые – а всё же сочетаются на полотне.
Этот старичок (представляется мне, пожилой интеллигент)... Сдаётся мне, это не только его первая прогулка весной, но и... последняя. Картина как бы раскрывается, словно ворота в иной мир, где белым-бело, а белый цвет нередко связывается со смертью.
А здесь у нас, ни много ни мало, целое философское понятие, из античной философии. Термин эйдос, если кратко, обозначает «конкретную явленность, данную визуально»; это образ (в античной натурфилософии), сущность (у элеатов), форма (у Аристотеля). Получается конкретная явленность весны, данная визуально, в городе Угличе Ярославской области.
На этом подборка окончена. Надеюсь, я показал Вам кое-что интересное, любопытное и обеспечил соответствующее началу весны настроение.
