— Ах! Я не спрашиваю, зачем вы приехали из Парижа…
— Но я приехал вовсе не из Парижа, я приехал… (Киса)
— Мы с коллегой прибыли из Берлина, но об этом не рекомендуется говорить вслух. (Бендер) (Отрывок из фильма "12 стульев").
Статья эта будет интересна даже если вы не лингвист, а просто человек, честно пытающийся понять: что же такое происходит? И почему тем, кто называет себя лингвистами, так не нравится "Велесова книга", что они спешат сообщить об этом в интернете и сыпят загадочными терминами, будто шаманы заклинаниями... Ну, и, разумеется, если вы не ждёте нашествия аннуаков с Нибиру на плоской земле, да к тому же не считаете, что ваши предки выкопали Чёрное море, а потом Пётр I зачем-то украл у них 5508 лет истории...
Коли это так — продолжаем разговор...
Ну, а если серьёзно... Вот есть наука — лингвистика, или языкознание. Это, вообще-то, наука о обо всех языках мира. Обо всех! А значит, если перед нами лингвист, специалист по какому-то конкретному языку (скажем, французскому, шведскому, английскому), это не значит, что он хорошо разбирается и в древнерусском... Скорее наоборот: имеет представление в самых общих чертах.
Лингвисты вообще-то много чем занимаются, скажем — теоретики языка — грамматикой, морфологией, и страшно сказать — семиотикой, ну и прочим. А если перед нами специалист по всем языкам вообще, за один день выучивший, по его словам, арабский, и наверное за пару дней санскрит, а в университете изучавший французский, английский и шведский, а потом он ещё учился чему-то там (ну, структурализму) в Париже, — то есть тоже явно не берестологии учился, — то всё же, на мой взгляд, весьма сомнительно, что он вообще глубокий специалист в какой-либо области, тем паче в древнерусском языке дохристианского периода.
Скорее всего, человек просто пробежался по верхам, набрался терминологии, и сумел выдать себя за специалиста перед ещё менее сведущими в этом вопросе студентами. Тем паче, если он стал вдруг позиционировать себя как специалист в древнерусском языке, и даже как главный защитник "Слова о полку..." — только после 50-ти лет, когда поздновато осваивать новые дисциплины... Это всё камешки в огород "великого и ужасного" лингвиста-норманиста, противника "Велесовой книги", учившегося лингвистике в Париже у самого Андре Мартине (!!!), А.А. Зализняка. Это если кто не понял причём тут Париж, — но об этом чуть подробнее потом.
* * *
Да, есть ещё и такой раздел лингвистики как лингвистика историческая — научная дисциплина, занимающаяся изучением изменений в языке с течением времени... Так вот, только специалисты в славянской исторической лингвистике и имеют право рассуждать на должном уровне по вопросу об особенностях языка, скажем, берестяных грамот, да и той же "Велесовой книги". И таковых в нашей стране ныне, полагаю, уже нет... Или, если и есть ещё, то они опасаются высказываться по такому острому вопросу, как подлинность той же "Велесовой книги", ибо тут "свободы слова" нет от слова совсем, а есть прямая, — причём административная, — угроза быть изгнанным из профессии, что уже и бывало в прошлом...
Но вначале, когда только-только возник этот вопрос, высказывания, тогда ещё не казавшиеся чрезмерно смелыми, — были. И отношение к памятнику было вовсе не однозначным и отрицательным, как это пытаются представить ныне.
Из настоящих специалистов (а их вообще-то по пальцам одной руки и можно было даже тогда перечислить), по вопросу подлинности "Велесовой книги" высказывались трое.
Первой подала голос Лидия Петровна Жуковская, — на ту пору кандидат филологических наук, — в анонимном отзыве от 1959 года (отосланном эмигрантам через проф. В.В. Виноградова, с его сопроводительным письмом), а потом и в своей известной статье в "Вопросах языкознания" (1960 №2, стр. 142). Формально (и, очевидно, под давлением своего начальника В.В. Виноградова), она высказалась "против". Но на самом деле, она провела вполне грамотный палеографический, да и относительно грамотный лингвистический, анализы, только выводы потом были отредактированы, т.е. вывернуты наизнанку. См. об этом тут:
Вторым по этому вопросу высказался сам первооткрыватель берестяных грамот и основатель берестологии как таковой, учитель той же Л.П. Жуковской, — академик Артемий Владимирович Арциховский (1902-1978). Сделал он это письменно, и этот отзыв был опубликован при его жизни, что бы не утверждали потом наши оппоненты (в Органе ВС СССР, в приложении к "Известиям" — "Неделе" от 3-9 мая 1976 года в № 18 /842/). Причём вышла та заходная в публичную дискуссию по этому вопросу статья за подписью одного из крупнейших государственных деятелей СССР Николая Николаевича Месяцева (псевд. в газете "Николаев"), то есть выражала интерес к этой проблеме высшей партийной и государственной элиты страны.
И сам академик А.В. Арциховский однозначно и аргументированно высказался тогда, что и упомянуто в сей статье, "за". Смотри об этом тут:
Третьим из крупных специалистов по этому вопросу (как раз в области древнерусской палеографии и лингвистики) уже в 1993 году высказался непосредственный начальник той же Л.П. Жуковской, крупнейший в стране палеограф (автор книги "Основы палеографии") зав. сектором славяно-русских рукописных книг РГБ доктор исторических наук Иван Васильевич Лёвочкин. Он поддержал мою аргументацию (палеографическую и лингвистическую) в защиту подлинности "Велесовой книги" в издании памятника от 1993 года, в том числе и мой разбор той давней статьи Л.П. Жуковской, назвав их "соответствующими требованиям, предъявляемым к научному изданию". См. об этом тут:
Здесь мы оставляем вне рассмотрения иную, и весьма обширную, аргументацию в защиту подлинности "Велесовой книги" со стороны крупнейших филологов, историков, источниковедов, сосредоточившись только на одном поле боя, на поле исторической лингвистики.
Поскольку только тут и шёл, — ни шатко, ни валко, — т.с. "обмен мнениями" между противниками и защитниками памятника. И вся та беспрецедентная компания по опорочиванию "Велесовой книги" в СМИ, и, в частности, в интернете, отсылает нас именно к позиции т.с. "лингвистов".
И тут надо сразу сказать. И это было ясно с самого начала, ещё в 1959 году (!!!), что у лингвистики, даже если принимать всерьёз эту аргументацию (а она, к тому же, очень шаткая), весьма узкая сфера применения.
Лингвистика в принципе не может определить подлинность того или иного источника (скорее, тут вопрос к историкам). Она может только с той или иной степенью вероятности, и не окончательно, определить приблизительную дату, когда был написан или, например, скопирован, данный текст. Поскольку большинство средневековых памятников дошли до нас в поздних копиях, то и эмигранты, первые исследователи ВК (Сергей Лесной, о. С. Ляшевский и проч.), резонно заметили, что относительно поздняя датировка текста по косвенным лингвистическим признакам, ещё не доказывает поддельность первоисточника (ведь тогда все древние памятники мировой литературы, дошедшие в копиях, — подделки: от Библии до древнерусских летописей и "Слова о полку Игореве"). Об этом напомнил и д. фил. н. Борис Яценко непосредственно Л.П. Жуковской ещё в 1988 году, но та предпочла промолчать.
Лично моя позиция ещё более жёсткая: до нас дошёл именно оригинал (и мы даже имеем несколько его фотокопий!). И это были сами дощечки IX века, а лингвистические аргументы против этого, — разоблачает обращение к трудам самой Л.П. Жуковской, которая ранее находила эти самые "поздние признаки" в древнейших берестяных грамотах. Вывернуть же наизнанку её аргументацию (то есть заставить сравнивать дощечки ВК не с берестяными грамотами, а с более поздними рукописями), её заставил главный редактор "Вопросов языкознания" В.В. Виноградов.
Собственно говоря, всё сводится именно к его (кстати, совсем не специалиста по данному вопросу) абсурдному тезису, который В.В. Виноградов и озвучил в 1959 году в своём ответном письме С. Лесному. См. об этом здесь:
Тезис этот (от В.В. Виноградова), если в двух словах, следующий: палеография, то есть анализ написания самих знаков, показал, что текст скорее всего принадлежит как раз к IX веку, — но это не точно, якобы можно было бы сей почерк и имитировать (что, кстати, уже очень сомнительно). А вот лингвистика определяет его как гораздо более поздний (якобы, разумеется). Мы имеем противоречие, и делаем вывод... очень любопытный! Это-де "фальсификат"! Такого не может быть!
А почему, собственно говоря? Почему позднее того же IX века, в любой век, не могли копировать дощечки, повторяя и древний почерк? Ведь тогда эту копию явно делали бы не монахи, с выработанным, и датируемым, почерком, а члены некой, возможно, тайной языческой общины... Ведь и сейчас, скажем руны (скандинавские) на дерево и камень наносят также, как и тысячу лет назад, не меняя от столетия к столетию почерк, по той простой причине, что так удобнее, так сам материал требует...
Были ли такие общины на Руси? Были! До Смутного времени, то есть до 17-го века, на Руси имелись и храмы той традиции, и немало (на Волге, в Сибири). Языческие рукописи разных веков, вплоть до 18-го, отмечены и в каталоге знаменитой рунической коллекции А.И. Сулакадзева. Об этом я уже подробно рассказывал. Были среди них и относительно поздние копии (та же "Ярилина книга", "Белая Крыница" явно копировались)...
То есть по любому, даже если признать, что перед нами поздняя копия (любого века), то это ещё не доказывает поддельность первоисточника. На этом вопрос можно было бы и закрыть...
Но всё же признаем, что копирование рукописи, вплоть до древнего почерка, вплоть до изготовления дощечек по древней технологии, — всё же было бы событием, встречающимся не часто, а потому несколько менее вероятным, чем обычное копирование на более распространённых материалах и обычным для иных веков способом...
Но в том-то и дело, что нет никаких, в том числе и лингвистических признаков, которые бы датировали рукопись ВК более поздним временем, чем IX век... И об этом мы поговорим подробнее в следующих статьях.
Резюме и замечания напоследок:
Из всего этого можно сделать следующее резюме. Спор о подлинности дощечек "Велесовой книги" давно уже продолжается не в области лингвистики (там ответы не окончательны, спорны, и речь идёт только о большей или несколько меньшей вероятности того или иного вердикта).
Решался же этот вопрос, — и как объявлялось "окончательно"! — даже и не специалистами, — берестологами и палеографами, а фигурами — более "политическими". И поначалу тем же В.В. Виноградовым, вообще-то по своей специальности литературоведом, а вовсе не берестологом. Хотя, конечно, он —одна из крупнейших величин в отечественной русистике, — и м.с. "советский вельможа" тех лет. Заслуг, премий и влияния на решения ему было не занимать... И он, конечно, явно выполнял политический заказ, — так, как он его понимал, — "от партии и правительства"...
Но тут сделаем замечание:
Между прочим, он был м.с. "пуганной вороной", в 30-х проходил по т.н. "делу славистов", и был ссыльным с 1941 по 1943 годы. За что? Ну, вообще-то обвинение, по коему тогда посадили В.В. Виноградова, включало в себя строки: «вел широкую нац. фашистскую пропаганду панславистского характера, широко используя в этих целях легальные возможности научной и музейной работы»...
Напомню, "дело славистов" — это было дело, вызванное созданием в СССР т.н. "Русской национальной партии" (профашистской), тесно связанной и с ОУН (Организацией украинских националистов), а также с фашистскими организациями русского зарубежья и лично "отцом русского фашизма" князем Н.С. Трубецким и прочими. С последним вёл переписку и В.В. Виноградов, — разумеется, по чисто научным вопросам, — за то и повязали... Напраслина и оговор? Может быть, может быть...
Вот и другой известный и обласканный у нас премиями противник "Велесовой книги" А.А. Зализняк, успешно выдававший себя за берестолога, — тоже в этом отношении не без греха. Норманист, что как известно, тоже является частью западного антирусского тренда, и его учителями на Западе, как раз и были те самые члены "Пражского лингвистического кружка", основанного Н.С. Трубецким... Конечно, это совпадение. А то, что его непосредственный учитель в 1956-1957 гг., на коего он часто ссылался, Андрэ Мартине, во время Вишистского правления (т.е. фашистского режима) во Франции был директором EPHE в Сорбонне, что тогда было невозможно без членства в той же вишистской-фашистской партии... Это тоже совпадение?.. Конечно. Да ещё и в 90-е годы он преподавал именно там — в Экс-ан-Прованском, Парижском и Женевском университетах и проч... Тоже совпадение.
Но не будем далее копаться в сей материи. Дела давние и тут всё может быть... Далее мы будем разбирать только т.н. "лингвистическую аргументацию" как бы "против" от двух "лингвистов" весьма сомнительной квалификации в области берестологии, — т.е. В.В. Виноградова (как бы от Л.П. Жуковской) и от А.А. Зализняка, — кстати, полемизировавшего именно со мною, что, конечно, даже несколько лестно, — внимание от такой международной "лингвистической звезды"! И я буду делать, по возможности, вид, что тут не причём идеология и проч. Будто дело касается исключительно узко-профессиональных научных проблем.
Разбор этот, разумеется, важен не для определения подлинности манускрипта (этот вопрос давно решён и без участия лингвистов), но имеет значение для самой науки о языке, и, в частности, для уточнения отдельных черт грамматики и языка "Велесовой книги"...
Продолжение читайте тут:
+++++
Подписывайтесь на Дзене, а ещё на резервные каналы:
В Ютубе; в Rutube; во Вконтакте; в Телеграме
Заказать книги Александра Асова можно в Wildberries или в Ozon, а ещё в Читай-городе . Кстати, почти всё только тут, ибо по сети АСТ мои книги доселе под запретом.
Отдельно там же Велесову книгу и Веды Руси, а также "Сказания славян".