Раньше-то Саныч был простым каменотёсом и работал в артели "Свободный труп". Но всё изменилось в 90-е, когда пачками стали хоронить различных бандитов и братва придумывала самые необычные памятники для своих героев. То мерседес надо было всунуть в надгробье, то калаш изукрасить брильянтами так, чтобы он светился в ночи! Словом, пошла работа творческая, ну и оплата ( иногда - расплата) тоже была соответствующая. Саныч узнал про зелёные деньги и чувство гордости за профессию переполняло его.
Череда криминальных авторитетов подошла к концу и теперь к нему стали обращаться руководители государства, крупные бизнесмены и представители творческой элиты. Саныч придумал оставлять на своих работах, как это положено настоящему художнику, именной символ: микроскопическую букву "С", которою он искусно прятал в узорах камня. Невооружённому глазу она была не заметна, но кто понимал, те сразу на это обращали внимание. - Знак качества, - шутили они в своём кругу на поминках сильных мира сего.
Вот и сейчас, в пять часов утра, когда раздался звонок в в дверь и Кариес тревожно перевернулась на другой свой поэтический бок, Саныч не удивился. - Небось, кто-то из высокого начальства откинулся, иначе кому надо в такую рань?
Внизу ждал чёрный минивен с затемнёнными стёклами, без номера и парочка одинаковых с лица неразговорчивых мужиков, на которых гражданка сидела как верблюде Версаче.
Внутри сидел мужчина с седым ёжиком волос и острым как бритва взглядом.
- Про тебя Саныч говорят, что ты - мастер и умеешь держать язык за зубами. В нашей работе - это важно. Поэтому предупреждать тебя я не стану, просто запомни: ты ничего не видел, не слышал, пил водку на даче и никуда не ездил!
Саныч кивнул, дело вполне обычное и похоже сугубо государственное, а стало быть и оплата должна быть соответствующая.
- За оплату не беспокойся: трёшка в любом новом доме внутри Садового кольца, китайский внедорожник и деньгами на карточку Газпромбанка!
Выглядело соблазнительно, но такой гонорар просто так не обещают, видать придётся постараться.
- Что они там, всё политбюро решили похоронить? - Саныч называл начальство привычными ему словами.
Приехали.
- Ну ни фига себе! - чуть не вскрикнул Саныч, увидев изнутри знакомые силуэты кремлёвских башен. В Кремле он был один единственный раз со школьной экскурсии ещё при советах, всё собирался сходить, но то одно, то - другое.
- По сторонам не глазей, рот не разевай, - предупредил седой, - и повёл за собой в дверцу в стене, сделанную столь искусно, что Саныч, как специалист, зауважал. - Хорошая работа, старая, нонешние так не могут! - подумал мастер, спускаясь по ступенькам.
Наконец вышли наружу. Саныч сразу понял куда: Мавзолей и Красная площадь! - Вот этим отнорком начальство сюда и ходило, когда парад или Первомай, тут где-то и буфет должен быть!
- Про буфет и не мечтай, - услышав его мысли седой ухмыльнулся, если можно было так назвать волчий оскал, - тебе всё принесут прямо на рабочее место! Смотри материал и инструмент, если чего будет надо, нажимаешь эту кнопку и говоришь, - начальник показал на красную кнопку в стене и добавил - туалет здесь, а то, знаю я вас!
Вышли к фасаду, он был закрыт двойным ограждением, за стороной одного, скрытые от глаз с площади находились два клона ребят в костюмах из минивена. Пиджаки подозрительно оттопыривались, намекая на нешуточность ситуации. За другой - пустынная площадь, - закрыли на время, - седой внимательно осмотрелся, ища возможные нарушения.
- Угу, угу, шаг в сторону приравнивается... Правильно подумал, - седой посмотрел серьёзно, - К государственной измене!
Он достал из кармана маленький листок бумаги, на которой были написаны всего три буквы. - Всё понял?- спросил седой, убирая листок в карман.
- А тут чего понимать, - Саныч, хоть и был со вчерашнего, но соображал вроде нормально. Три буквы, три первых буквы, типа, тройка, семёрка, туз - Когда приступать? - Немедленно! - А сроки? - Ты блатовать-то брось! - Вчера!- отрезал седой и скрылся внутри сооружения.
- Пойти, что ли на Ленина взглянуть, пока не увезли и место не освободили?, -Саныч закурил и стал осматриваться в поисках куда стряхивать пепел. - Эх, пепел к пеплу, - подумал он, понимая, что лишнего ему видеть не положено.
- Рассиживаться некогда, - мастер принялся придирчиво рассматривать плиты красного гранита и чёрного лабрадора, которым окаймлялась надпись.
Вынув из кармана заветную фляжку, Саныч сделал глоток, думая, как получше выкраивать букву "У", с ней всегда были сложности в силу диагональной формы.
Работа закипела. На ночь Саныча водили куда-то в кремлёвские апартаменты для охраны. Кормили, даже коньяку немного выставляли. - С пониманием, однако!- Саныч не жаловался.
- Это раньше надо было корячится, теперь, при наличии лазера и электронной разметки, дело здорово облегчилось, - думал мастер, полируя последний фрагмент.
- Вот только буковки-то вышли не маленькие, один не сдюжу! Красная кнопка отозвалась голосом седого. - Ну? - Так одному надпись не установить, буквы слишком тяжёлые. - Сейчас подсобников пришлю, только - это, ты объясняй чего и как подробно, они у нас на другое заточены! Отбой!
Очередная парочка клонов бесшумно возникла прямо из стены. Вы бы ребятки, пиджачки-то скинули бы? - Сподручнее будет! - Не положено! - Говори что делать!
Ещё только приступая, Саныч порадовался тому, что две последних буквы можно оставить, а заменить только три первых. - Это свезло! - С подбором цвета и разметкой! - Всё ровно ложится, один к одному!
Закончив полировать, мастер довольно оглядел работу, закурил и достал флягу, в которой плескалось на донышке. - Вот как рассчитал, тютелька в тютельку! Надпись сияла, словно приглашая нового жильца к заселению. -
- Только вот слово "жилец" не подходит, Саныч привычно вздохнул и потянулся к заветной кнопке.
Седой появился через минуту. Он стоял и ошарашено смотрел на работу Саныча, которая светилась под весенним солнышком.
- Ты идиот? - Седой был готов убить мастера. - Ты какие буквы нарисовал, тьфу, нарубил?
- Так те, что Вы мне показали, я ж не виноват, что близорукий, да и бумажку не оставили, а с памятью у меня....
А про себя: - не вышел каменный цветок, Данила мастер! - И никто не узнает, где могилка моя, - он тихо и обречённо замурлыкал...
Бумажки с буквами у седого уже не было: по регламенту секретности она существовала в единственном экземпляре и о её существовании знало лишь трое высших чинов страны. После показа мастеру она должна была быть уничтожена под протокол, что и было сделано.
- Гоните его отсюда! - Седой поседел бы ещё раз, если бы мог. - А может его...? - Нет! - Команды не было!
Саныч посмотрел последний раз на плоды своих рук, полагая, что больше никто и никогда их не увидит, вздохнул и, выйдя за загородку, побрёл в сторону Исторического музея.
Перед входом в метро Площадь Революции, которую он очень уважал за скульптуры Манизера, особенно за крепких революционных бабцов, Саныч купил газету, чтобы было чем заняться до прибытия в Бирюлёво.
На первой странице газеты он прочитал: "Сегодня, после продолжительной болезни в возрасте... скончался известный русский философ, патриот страны и мыслитель Бугин.
- Ну вот, а ругались! - Всё правильно я сделал! - Хотя? - Нет, наверное! -
- Таких на Новодевичье везут, - возразил проснувшийся в Саныче профессионал.
В кармане зазвонил мобильный.
- Здравствуйте, Вам звонят по поручению семьи Бугина. Нам Вас рекомендовали как человека творческого и умеющего хранить....
PS. Здесь приводится очередной отрывок из романа "Дом с вариациями", который вряди когда будет опубликован по причине недостаточной патриотичности и искажения счастливой жизни россиян.
