Таинственным образом арестованный выскользнул из рук полиции. Однако уже через несколько дней полиция обнаружила его на другом конце города, за Невской заставой, причем с тем же фиктивным прошением. В сыскной полиции он сообщил, что его зовут Бронислав Викентьевич Шимелевич, ему восемнадцать лет, он крестьянин деревни Давиданцы Лидского уезда Виленской губернии.
Из материалов допроса следовало, что он прибыл в столицу в конце февраля 1902 года и обосновался в Спасской части. Захаживал в ночлежные дома, а днем проводил время в чайной на Лиговке. В злачных местах он познакомился с криминальными личностями, у которых во множестве нашлись значки со студенческих фуражек Петербургского технологического института. Эти значки включали в себя венок с императорской короной и издалека напоминали форменные знаки чинов столичной полиции (в ночной темноте их и вовсе было не отличить).
Прикидываясь агентами сыскной полиции, самозваные полицейские хватали бродяг и грозили, что отведут их в участок. При этом готовы были решить дело миром — как говорится, к взаимной выгоде. За свое освобождение нищие платили по 20 – 30 копеек, и Бронислав Шимелевич таким образом ежедневно зарабатывал 6 – 7 рублей — почти половину месячного жалованья столичного рабочего.
Задержанный добавил, что кроме их компании на Лиговской улице и Обводном канале орудовала еще одна группа из десятка мошенников, представлявшихся чинами Акцизного ведомства и носивших форменную одежду. Их штаб «квартировал» на Воронежской улице.
Как раз там, на Воронежской, находились знаменитые «Холмуши». Место это хорошо знали обитатели питерского «дна». Это был самый большой в Петербурге «воровской рынок», где продавали краденые товары. «Холмуши» представляли собой огромный «комплекс» каменных зданий неподалеку от Обводного канала. Длинный двор выходил на две улицы — Воронежскую и Лиговскую…
В ходе расследования чинам сыскной полиции удалось выявить сообщников Шимелевича. Было установлено, что «он, действительно, в сообществе 5 оборванцев, как себя, так и товарищей, выдавал за агентов сыскной полиции, показывая записную книжку с отрывными листиками за своей подписью и значок студента Технологического института». Выявить всех сообщников, несмотря на неоднократные дневные и ночные облавы, не удалось, поскольку серия арестов спугнула аферистов.
По приговору мирового суда мошенник был подвергнут месячному аресту, после чего выслан на родину. Примечательная деталь: перед этим, как отмечается в документах, он возвратил тюремную казенную обувь, которую ему выдали за неимением собственной. Остался ли он при этом босым — история умалчивает…
