Как возникают города - неинтересная загадка. Ну, точно не волевым усилием. Эти долго не живут. Энтузиазмом? Да где ж его столько взять. Деньгами? Да кто ж их даст - природа денег обратная.
Скорее так - сначала возникают водные, пешие, они же вьючные, тропы. Затем места отдыха водного, пешего и вьючного. Происходит это при поисках ресурсов. И их доставке туда, где те найдут едока, любителя, сбыт.
Затем, по мере развития транспорта, места стоянок, равные местам проживания, забираются в стороны и вглубь от удобных путей. Прежние места отдыха, по истощению ресурсов и удлинению переходов, угасают. Развиваются только места богатые ресурсом, ключевые, реже - сакральные.
Но, вопреки логике, разуму и ресурсам, бурное развитие получают немногие стоянки, лишившиеся ресурсов. Которые разрастаются до неудобства проживающих. В услугах которых нуждается поседливое племя вождей. Что есть проклятие больших скоплений народов. Не вожди, неудобства, конечно же.
Но, как мы предполагали ранее, урбанизация добро есть. И призвана она вывести из дикой природы лишний народ для сохранения этой природы. Пусть лишние вымирают комфортно. Так нет же. Убежавшие из природы ладятся ее, то ли защищать, то ли отобрать у оставшихся. Без внятных объяснений.
А поскольку поток ресурсов в агломерации неизбежен. А вахтовик может взять только то, что ему найдут, соберут, покажут и расскажут, то и местное население лесов не лишним будет. Которое и есть реальный защитник природы. Пусть иногда как-то не так защитник – а своего защитник от чужих.
Поэтому, братцы, гармонии и эволюции для, лучше таскать все золотинки, что мы найдем, в эти самые центры. И прикидываться, что у нас нет ничего, не надо бы. Тем более убеждать элиты, которые решения самочинно принимают, что лося мало, олень в разброде, рыба кончается, с орехом через год беда, боровики в дефиците, рябчик из лунок не выходит, а соболь давно сошел.
А то наслушавшись плача, те, кто принимает решения подумает, что кроме нефти в тайге и нет ничего. А то своего посадит на контроль.
Это отступление было важно для познания равновесия: (а) потребности в ресурсах <> (б) в каких ресурсах <> (в) с кол-вом добытчиков ресурсов.
И, соответственно, для понимания природы таежных даров. Для чего снова погрузимся в начало 80-х.
Коллектив промыслового участка был в разгоне по причине ягод. С семьями, если было на кого хлевá и младенцев оставить.
База, на которой Валера провел ползимы, служила центром, куда сборщики вьючными коробами свозили ягоду, тут она взвешивалась. А если надо, еще раз перебиралась, на покатых столах покрытых холстиками. Поскольку бралась комбайнами и очищалась наспех или в сумерках. Затем ягода затаривалась в мешки и бочки. И отвозилась лодкою в поселок, откуда оперативно улетала далее. Перегруженная, упакованная, залитая, консервированная.
Расположена база была изначально так, чтобы не нагружать лишними переходами лошадей. И на реке, проезжей для водоизмещающей лодки с тонною ягоды на борту (при любой воде). Кол-во лодок и их ходок в день, соответствовали урожайности и скорости сбора.
На южном же участке, для сравнения, среди сухих боров, урожаи были богаче, сбор и доставка проще, и даже моторизована. Но урожаи случались не регулярно. В год урожайный там по ягоду уходило все население, способное ходить. Возможно, потому что встречная торговля барахлом удваивала доходность этого предприятия населению. Точнее, вдвое сокращало затраты на это барахло.
Потому заготовителю южного участка было проще сидеть в лавке и ждать, когда народ принесет добычу. Вложив в нее свое время, топливо, умение со здоровьем. Оттого затрат на заготовку не требовалось. Там даже филиала колхоза не было, только заготконтора. Счастливое расположение вдали от начальства придавало позиции (южного) заготовителя легкий налет анархизма.
При центральной усадьбе колхоза же требовалась организация. С которой справлялось два бригадира из числа активных сборщиц и заготовитель Серега.
Грибы и рыба были менее предсказуемы. Первые - по причине строгих требований к заморозке после варки, или сушке. Вторая - по удаленности от мест переработки. На которые рыбу следовало увозить трижды в день. По проверке сетей. Кустарная переработка не приветствовалась. Плавучие заводики при низких объемах (точнее – низких квотах) не окупились бы. Природу квот не обсуждаем, это и тогда была тайна. Сильно недоловленная вкусная рыба доедалась сорными хищниками- тайменем да щукой. Которые (сорные), в свою очередь, шли на корм шерстяных клетошных питомцев. Лисиц, песца и норки.
…
На фоне этих рутинных сезонных работ энтузиазм Николая-отставника зашкаливал. Если это был энтузиазм, конечно. Натасканный на дисциплину тот честно надрывался на стройке. Лихо кряжевал сухостойные хлысты, поскольку в бараке народу прибыло, а дров, соответственно, убыло. Копал землю. Ладил заборы, а к ним калитки. Копеечная работа его не смущала, на его северные копейки, его семья на материке могла жить безбедно. Дети могли пойти в школу снаряженные не хуже других. А одетые лучше их – Севера не обижали импортным хламом. А рацион семьи обещали обогатить посылки, первую из которых, с кедровым орехом, что ли, Николай отправил сразу по приходу. Лично погрузив в почтовую лодку.
А среди недели, в коптилке Морозова, он уже коптил своего хариуса и сига с той же целью. И ездил с Морозовым ставить сети, когда тот его брал с веслом и шестом управляться. А с раннего утра уже тащил из леса ягоду на сдачу, чтобы прикупить детишкам. А у Валеры он хитро, как ему казалось, допытывал, как становятся на пути лесных даров в метрополию. Обозначая свой интерес. Но не факт, что сопровождение даров туда-сюда нравилось ему более вольной жизни.
…
Валера же, среди бумажного вала, эту неделю разгадывал намерения человека-функции, то есть Николая Николаевича, бишь, замполита. который более напоминал барина, а не энтузиаста. И которого Морозов прозвал Коля-два. Без почтения. У людей природных имеется интуиция, которая помогает им читать будущее. А уж намерения пришельца для них – открытая книга.
Нереальная цель уговорить охотников отдать свой участок приезжим смущала Валеру. И он попытался отговорить замполита от затеи. На что был получен успокоительный ответ, что на центральном участке достаточно базы. На которую сядет подготовленный человек. На южном человек станет помогать в заготконторе. А на северном - на забойном пункте. При оленях, и на снабжении бригад. Из чего следовало, что ключевые точки варяг вычислил.
Это вписывалось в стратегию, согласно которой замполит расставлял глаза. Как казалось Валере с задачей контролировать потоки. Исключать утечки. И с благородной целью, как он предположил, увеличить выход продукции. Задача не для брезгливых, конечно. Однако она вписывалась в государственные задачи, увеличивая валютную выручку страны. И кому-то этим надо было заниматься.
Валеру замполит не вербовал, забраковал, наверное. И был прав, подозревая, что энтузиазм не попутчик великим целям, будущему, и убогой реальности. А именно враг организованных (на желании достатка) групп. О чем Валера, лишенный пока интуиции, не догадывался. Хотя уже стал привыкать к потокам нелегальной благодарности. В сфере снабжения и движения туда полезного, сюда – необходимого. Это было противно. Но это было хотя бы понятно.
Впрочем, интуицию Валере заменял Морозов:
- С этим жуком колхоз еще наплачется.
- Кому-то надо закон и порядок налаживать.
- Там законом стаи и порядком цифр попахивает.
- Не хочешь ошибиться?
- Давно живу, не ошибается.
