69
На следующий день мои родные все вместе отправились работать в поле. Обрабатывать всходы без мужчин было сложно. И вернувшиеся из похода братья моего мужа горели желанием наверстать упущенное, чтобы иметь урожай на грядущую зиму. С ними отправились и жены с детьми. Мои старшие тоже пошли вместе со всеми. Летом каждому работы хватает.
А мы с Цветаной, прихватив Лучика, направились к домику бабушки. Я не часто навещала это место. Сначала было тяжело из-за боли утраты, потом я ждала младшую дочь, позже - Лучезара не давала мне ни минуты покоя. И только последние пару Лун с ней стало полегче. И я смогла вновь навещать домик бабушки, являющийся для меня местом силы.
Княгиня тоже помнила, как Родослава перед решающей битвой наделила её силой Берегини Северных земель и Цветана смогла помочь своему мужу и его войску в борьбе против завоевателей.
Мы обе молча шли по заросшей тропинке. Каждая вспоминала то, что происходило с ней в те далёкие солнца, когда мы часто бегали к бабушке за помощью и советом. Тогда никто и подумать не мог, что Доброслав жив и вернётся к нам, и они с Цветаной вновь станут править Северным краем.
А я и в дурном сне не могла увидеть столь длительную разлуку с Демидом и Радой. Эти события грядущего были скрыты от наших, земных взоров. Но даже если бы мне показали картины со старшей дочерью в Южных краях, я не смогла бы понять, что это значит. Те земли не знакомы мне и я бы лишь мучилась вопросом, что же предначертано Радамиле. Все знания приходят в свое время, бабушка всегда так говорила. И жизнь каждый раз подтверждала её слова.
Дойдя до поляны, где стоял старый домик, мы остановились. Все вокруг сильно заросло. Трава поднялась уже почти до колен. Тут и там проросли маленькие деревца, грозя полностью занять небольшой двор и закрыть домик от солнца.
Снаружи он выглядел совсем ветхим, и казалось в любой момент может развалиться. Отсутствие хозяйки сказывалось на строении. А вот внутри нас ждал сюрприз. Ни пылинки, ни паутинки не было в единственной комнате дома. Будто только утром его убирала заботливая рука.
Лучезара с интересом смотрела вокруг. Я боялась, как дочка воспримет старый дом. Слишком много магии было вокруг него, много тяжёлых событий случилось здесь. Я ещё помнила, как недалеко от крыльца, на котором мы сейчас стояли, погиб мой отец, который пришёл с огнём на меня с бабушкой. Его разум был затуманен колдовством Тимиры и я не держала зла на батюшку за те события.
Но каждый раз, оказываясь здесь, вспоминала его гибель и то, как меня защитил Валид и как вовремя тогда появился Ведмурд со своим старшим сыном. А ведь Демид ещё не был даже моим женихом. Удивительно, что это когда-то было, ведь мы столько солнц вместе.
Воспоминания, словно лавина, захлестывали меня. Лучезара остановила на мне свой светлый взгляд и пыталась понять, почему я вдруг погрустнела и стала серьёзной.
Цветана тоже молчала. Она не часто бывала здесь в дни своей юности, когда Светозар был ещё маленьким мальчиком. Чаще наши дети бегали к бабушке. Но память о тех временах жила в ней, и бесконечность отчаяния, которое порой накатывало на молодую женщину, к которой казалось нет будущего, забыть было невозможно.
- Как много всего случалось в нашей жизни, - проговорила Цветана, - сейчас даже не верится, что мы прошли через это. Я помню взгляд матери Доброслава, когда тот уносил меня с поля битвы возле нашего терема. Она стояла за спиной Ведмурда, понимая, что им уже не спастись. Но молилась только об одном - чтобы её сын успел спасти меня и наследника.
Я знала эту историю по рассказам Демида и помнила, что спасти княгиню было невозможно. То, что они с Доброславом смогли проскочить мимо воинов противника с Цветаной на руках, уже было чудом.
- Боги вели вас и закрывали от чужих глаз, - сказала я, - но кем-то пришлось пожертвовать. Ведмурд навсегда лишился огненного пояса. И хотя ему позволили стать волхвом, я знаю, как тяжело для воинов Перуна потерять дар огня. Достаточно посмотреть на Боремира, чтобы увидеть это.
- Я помню их историю с Белозаром, и как тяжело восстанавливался после этого младший из братьев, - кивнула Цветана.
Мы прошли внутрь. Маленькая комната была наполнена ароматом сухих трав. Этот запах был такой знакомый, что на мои глаза вновь навернулись слезы. Он напоминал мне о бабушке, о том, как она учила меня собирать и различать травы, заваривать их и наговаривать шепотки, чтобы отвар был целебным.
Некоторые мешочки, весящие на стене, ещё хранили тепло бабушкины рук. Я не трогала их. Для лечения собирала новые травы, а с этими предпочитала общаться, приходя сюда.
Мы зажгли свечи, так как несмотря на солнечный день за окном, в маленьком низком помещении было темно. Я положила на стол любимое бабушкино веретено. Свечи поставила по кругу.
Цветана села по одну сторону стола, я по другую. Лучик сидела у меня на руках, с интересом глядя на стол. А я закрыла глаза и думала о бабушке. Вспоминала её тёплые руки, знающий взгляд, несущий молчаливое одобрение или наоборот, предостережение.
И в какой-то момент мне показалось, что я ощущаю Родославу рядом с собой. Она стояла за моей спиной, молодая и красивая, какой я её никогда не видела. А веретено, лежавшее на столе, как будто сдвинулось с места.
Лучезара протянула руку и легонько подтолкнула его. Начав крутиться, веретено уже не могло остановиться. А я почувствовала, что бабушка хочет нам что-то рассказать.
Мы с Цветаной взялись за руки, замкнув круг около веретена с свечей. И откуда-то издалека потекла неспешная речь. Я узнала голос бабушки и настроилась внимательно слушать. Будучи уверенной, что она все рассказала мне при жизни, я не могла представить, о чем ведунья хочет поведать сейчас. А сказ её уходил корнями в дальние времена, когда она была ещё юной девочкой, а её мать служила при дворе княгини, бабушки Доброслава.
