- Анатолий Александрович, - заглядывает в мой кабинет директор в начале рабочего дня, - у тебя права с собой?
- Нет, - отвечаю, - не держу при себе, нужды нет.
- Жаль, мне надо в Верхнечирский срочно съездить… Ну, ладно, возьмёшь права на обеденном перерыве и поедем сразу после перерыва. Все ключи — у Михайловны.
- А у меня навыки вождения слабоватые, - сработала моя привычка прибедняться, - машины-то у меня нет.
- Ну, права же есть, - безапелляционно заявила начальница.
- Хорошо, поработаю водителем, - спохватился я, поняв, что для начальницы наличие прав равносильно устойчивым навыкам вождения, независимо от наличия постоянной практики. И пацанячья охота подержаться за баранку автомобиля у меня уже взыграла.
Случаев, когда мне доверяли вести автомобиль, не считая курсов вождения, меньше, чем пальцев на одной руке. Пацаном не стеснялся просить у водителей дать порулить, иногда и перепадало это счастье, а сейчас уже стыдно просить у зятя или тестя - свою машину надо иметь.
Навсегда запомнил эту неловкую сцену с нашим командиром эскадрильи в гарнизоне Орловка.
Стоим на ступенях Учебно-лётного отдела, ждём автобус для отъезда в жилой городок после службы. Моросит лёгкий дождик. От стоянки у штаба едет мимо УЛО на своей «Волге» командир первой эскадрильи подполковник Пономаренко. Наш комэск выбегает на дорогу под дождиком, чтобы уехать пораньше с коллегой. «Волга» притормаживает, Пономаренко приоткрывает стекло и назидательно говорит нашему командиру, дёргающему ручку задней дверцы: «Бабич, подполковнику пора уже свою машину иметь.» И трогает легковушку, оставив обескураженного подполковника на дороге. Бабич, удивлённо проводив отъезжающего коллегу взглядом, потрусил назад на крыльцо УЛО под навес, сконфуженно улыбаясь. «Вот гусь лапчатый, - хохотнул Бабич, пристраиваясь на ступеньках к притихшим лётчикам, - свою, говорит, надо иметь.» Лётчики рассмеялись. Бабич — калач тёртый, сразу решил своим признанием пресечь фантазии старожилов полка, есть среди них и те, кого порадовала эта сцена. А мне было неловко за командира, потому и не прошу чужой руль, чтобы не услышать: «Свою машину надо иметь!»
Улучив момент среди своих обязанностей оператора ПКД, иду к Михайловне за ключами. Она уже в курсе поручения и подаёт ключи от гаража и «Жигулей» с недовольным видом. Понимаю, что ей эта ситуация не по душе, обычно эту функцию — замещать отсутствующего водителя служебной машины — исполняет муж Михайловны. Он работает у нас водителем почтовой машины и сейчас находится на маршруте. А начальнице некогда ждать его возвращения. Михайловна, как заместитель директора, отвечающий за вопросы эксплуатации в почтамте и, как жена шофёра, лучше понимает суть водительской работы и с недоверием относится к моим навыкам вождения. Но перечить директору не смеет. «Поломаешь, а кто ремонтировать будет,» - бурчит Михайловна мне в спину. Я не отвечаю. Все вопросы к начальнице.
Посидел в кабине, потрогал рычаги, педали, запустил двигатель, слегка погазовал, чтобы понять как откликается двигатель на дачу педали акселератора, заглушил. Убедился, что бак полностью заправлен бензином. Водитель служебной машины — парень старательный и аккуратный, в салоне чистенько, ничего лишнего. Ох, узнает после возвращения, что его машину давали в чужие руки… И кому давали!? Безлошадному лётчику. Возмущаться бу-де-ет!
Переживёт, не маленький, тут, главное, машину вернуть в гараж целой и невредимой. А сомнения на этот счёт у меня есть. Тренаж в кабине их не развеял. Ох, если бы каждое сомнение меня останавливало…
Дома у меня идёт строительство пристройки из гипсоблока. Часть материала добыли на старой ферме по договору тестя с председателем товарищества, часть прикупили в магазине. Тесть — молодец! И родственников собрал и технику для вывоза гипсоблока организовал. Дружной компанией разобрали остатки стены и привезли к нам во двор.
Бригада из четырёх человек работает споро. Каждый день стены заметно прирастают. Это меня радует. Кстати, бригада положительно оценила качество кладки фундамента. Сошлись на мнении, что для первого раза недурно.
Застаю бригадира, задумчиво стоящего в нашем огороде и смотрящего куда-то в небо над пристройкой в то время, как его бригада ведёт кладку стены.
Бригадир мне давно знаком по совместной работе у предпринимателя на телестудии, он там работал оператором съёмки и монтажа. Мужик мастеровитый, был строителем в советское время. Строительная организация приказала долго жить, теперь Петро на своих хлебах и шабашит каждое лето, отсиживаясь в холодное время года в какой-нибудь организации на временной подработке. Подобным образом живут и его компаньоны. Только у одного имеется постоянная работа сторожем в бюджетной организации. Ночь отдежурил, а днём шабашит.
- Петро, - зову бригадира, не дождавшись его внимания на мою персону, - ты чего там размечтался?
- О, - встрепенулся бригадир на мой голос, - хозяин на перекус заявился. Мечтать мне некогда, крышу твою планую. Ты же такую задачу поставил, что никак не соображу как крышу пристройки к старой крыше приладить.
- А-а, Чапай думает! Нужды никакой не возникло?
- Вроде всё есть.
- Как держится ваш младшенький?
- Работает, как чёрт! На неделю его хватит, а там может и опять в запой уйти. Буду присматривать. Не волнуйся, Толик, мы и без него управимся, если что… Опять взял хлопца из жалости, потом локти кусать буду. Каждый год страдаю от своей доброты. Работник-то он хороший…
- Как говорила одна бабка про таких: «Руки золотые, да рот говняный!»
- Да-да, это про нашего, - грустно улыбнулся бригадир.
Я и забыл, что он и сам-то выпить не дурак был, но пару лет как завязал, здоровье подводит.
- Ладно, пойду перекушу, да на работу.
Забрал в бухгалтерии путевой лист и пошёл выгонять машину из гаража, пока во дворе никого нет. Тронулся со второго раза, выставил машину так, чтобы она смотрела на выезд со двора. Хорошо, что легковушка в гараже стояла мордой на двери, не пришлось задним ходом в тесном дворе маневрировать. Не хотелось бы мне этот эксперимент проводить. Пока развернулся, приноровился к ходу руля. Стало спокойнее: полдела сделано, машина подана к служебному выходу. Скоро появилась и начальница, усевшись на переднее сиденье. Осторожно выехал со двора на улицу, благополучно добрался до трассы, преодолев три перекрёстка в станице. А легковых машин в райцентре много стало при капитализме. Откуда у людей деньги, не понимаю.
До самого дальнего отделения почты, куда заблажилось попасть начальнице, езды полсотни километров, из которых половина пути — по областной трассе. Мне предстоит преодолеть ещё один оживлённый перекрёсток на трассе, а потом дорога пойдёт по асфальтовому шоссе местного значения.
Наконец, выехал на местную дорогу, на которой почти не попадается встречных автомобилей. Я уже успокоился и пытаюсь вести светскую беседу с начальницей, забыв, что у меня роль шофёра служебной машины. Крути баранку и молчи в тряпочку, если к тебе не обращается начальник.
Проехал два хутора с предельной осторожностью: народ шарахается через дорогу, детвора на велосипедах носится. Впереди было полтора десятка километров шоссе без населённых пунктов. Сухой асфальт пустынного шоссе, слева меняются разноцветные картинки полей под летним солнцем, справа тянется широкая балка, где среди левад канувших в Лету хуторов прячется наша речушка под названием Чир. В открытое окно врывается аромат степных трав, воспоминания о котором манили меня в родные края во время службы. И нога непроизвольно вдавила педаль газа. Люблю скорость!
И зря. Дороги не знаю в этом краю района. Бывал пару раз, но в качестве пассажира, не присматривался, не запоминал. Я, как Митрофанушка из «Недоросля», не утруждаюсь географией, если меня кучер везёт. Плохая привычка.
Спуск дороги открылся неожиданно, увидел крутой поворот влево, да ещё с уклоном полотна во внешнюю сторону. Вошёл в поворот и сразу понял, что скорость великовата, но вместо того, чтобы сбавить обороты, ещё поддал тяги мотору, потому что поворот во второй половине шёл на подъём. Почувствовал, что автомобиль на грани отрыва левых колёс, но шёл уже по самой кромке асфальта, я с трудом сдерживал себя от уменьшения радиуса разворота. Обочина была с понижением относительно полотна дороги, кювет - угрожающим, а за кюветом имелась промоина. Мне стало страшно, боковым зрением увидел, что начальница посмотрела на меня. Этот взгляд начальницы и снял мою ногу с педали газа, скорость упала на подъёме, и сидеть в кабине стало комфортней — не так давила боковая перегрузка. Уменьшение скорости оказалось своевременным: выскочив на бугорок в левом развороте, обнаружил, что шоссе сразу переходит в правый поворот ещё меньшего радиуса, чем предыдущий. Кто так дороги делает, вашу дивизию! Даже знак не поставили. Сам ты, Толя, - дурак. Дороги не знаешь, а прёшь, как голый в баню. Ты уверен, что там знака не было?
Тут уже я опомнился и притормозил, без чрезмерных боковых нагрузок прошёл поворот. На прямой поехал медленнее, успокоился и мельком посмотрел на начальницу. Она безмятежно смотрела вперёд, на показавшийся хутор. Не поняла в какой опасности мы были. Смелость неведения. Ну и хорошо. Я научился прятать эмоции за мордой «топором», вот она и не увидела, что мне страшно, когда во время поворота на меня смотрела. А я-то уже прокладывал маршрут полёта через кювет и промоину. Повезло тебе, Толя!
Начальница пошла на хуторскую почту, а я остался сидеть в кабине и прокручивать этот злосчастный зигзаг шоссе, который чуть не выбросил нас с автомобилем в кювет. На кой хрен дал газу на повороте, а? Ой, не надо притворяться, Толя, что ты не знаешь причины. Прошлой осенью мчался на велосипеде по незнакомой коровьей тропинке вдоль речки по кустарнику и оказался перед канавой глубиной полный диаметр колеса. Что ты сделал? Затормозил? Завалил велосипед на землю? Увы, надавил на педаль сильнее и рванул руль на себя, представляя траекторию полёта на велосипеде на другую сторону канавы. Отделался переломом ребра, больше месяца ходил перемотанный простынёй. Счастливчик! Спрашивается: ты зачем дёрнул руль на себя? А затем, что в стрессе тобой овладевают навыки управления самолётом. Вот и здесь, на повороте, дал газу, как на вводе в вираж, а там ещё был переход в восходящую спираль. Как же не увеличить тягу? Инстинкт. Гибельный получается твой инстинкт, Толя, для наземного транспорта, гибельный… Не надо садиться за руль или купи уже машину, постепенно перебьёшь самолётные навыки автомобильными. Если доживёшь до этого момента. Скорость он любит, гонщик сраный!
На обратном пути зигзаг проехал плавно, убедился, что предупреждающие знаки стояли на своих местах. Раззява! Куда смотрели твои зенки? Куда-куда, на коленки соседки...
В первом же хуторе по пути в почтамт начальница заметила нашу машину и сопровождающего, выгружавшего корреспонденцию, и велела свернуть к почте. Пришлось проехать по узкому проезду и стать вплотную к Уазику. Начальница зашла в здание, а я, решив не рисковать маневрированием задним ходом, попросил Николаевича — водителя почтового Уазика — развернуть служебный «Жигулёнок» в сторону выезда. Николаевич ухмыльнулся, но ёрничать не стал и выполнил мою просьбу, проделав рядом со своей машиной маневр немыслимый для моих навыков. Наверняка расскажет об этом Михайловне, похихикают. Ладно. Заслужил, переживу.
Благополучно доставил начальницу на почтамт и загнал машину в гараж передом. Хватить с меня экспериментов с чужой машиной. Попрошу Николаевича, чтобы он её переставил в исходное положение и дозаправил, а то хозяин уж больно ревнивый.
Не-не, ты, Толя, и не проси родственников дать тебе порулить, опасный ты водитель. Свою машину надо иметь. На ней и тренируйся.
