Сегодня 120 лет со дня премьеры последней пьесы Чехова – «Вишневый сад». Ее впервые представили на сцене Московского Художественного театра 30 (это по новому стилю, по старому – 17) января 1904 года.
Спектакль, поставленный Станиславским и Немировичем-Данченко, шел в Художественном театре вплоть до 1950 года. Всего он был сыгран 1209 раз. За 46 лет существования в нем выходили артисты самых разных поколений.
Одной из лучших исполнительниц главной роли – Любови Раневской – считалась Вера Соколова. Сегодня мало кто помнит об этой замечательной, тонкой актрисе, которая была подлинным бриллиантом мхатовской сцены, но до обидного мало реализовала свой талант.
Вот как вспоминала о Соколовой Мария Кнебель:
«Первое, что возникает у меня при воспоминании о Вере Сергеевне Соколовой, это ее голубые, лучистые глаза, полные какой-то необыкновенной, детской радости жизни… Женская беспомощность и какая-то незащищенность сочетались в ней с чисто мужским умом и волей. На сцене богатство и глубина ее личности совершенно разрушали общепринятое понятие об амплуа. Полная, голубоглазая, курносая, можно сказать, — некрасивая, она обладала обаянием, завоевывавшим сердца всех, без исключения».
Михаил Булгаков считал Веру Сергеевну лучшей исполнительницей роли Елены Тальберг в своей пьесе «Дни Турбиных». Образ Раневской тоже стал одним из самых прекрасных ее созданий.
В «Вишневый сад» Веру Сергеевну вводила та же Кнебель.
«Ей хотелось проникнуть в самую глубину характера, понять все, до мельчайших деталей, – пишет в своей книге «Вся жизнь» Мария Осиповна – Радостной, лукавой улыбкой озарялось ее лицо, когда ей удавалось найти что-то верное. Ее влекла к себе мятущаяся душа прекрасной, но слабовольной женщины. Страстную надежду вкладывала она в сцену возвращения Раневской домой – ей так хотелось построить здесь свою новую, чистую жизнь, забыть прошлое. И с удивительным мастерством Соколова проносила через всю пьесу эту борьбу с собой, это желание до конца порвать с тревожащими ее мыслями о любимом человеке, потому так и хваталась она всем существом за “вишневый сад”… Я не могу забыть ее фигуру в третьем акте, когда именье продано. Она сидела на кресле, руки беспомощно опущены, открытое лицо, по которому неудержимо катятся слезы».
Когда началась война, Художественный театр был эвакуирован сначала в Саратов, а затем в Свердловск. Там Вера Сергеевна тяжело заболела. В сентябре 1942 года с сердечным приступом ее положили в больницу, где через некоторое время у нее случился инфаркт. Коллеги по театру, приходившие навещать Соколову, ее не узнавали – настолько разительно она переменилась внешне. И лишь один человек не особенно замечал этой перемены – лучшая подруга Веры Сергеевны Ольга Андровская. А не очень замечала она это потому, что видела Соколову ежедневно: день за днем Ольга Николаевна проводила часы у постели Веры Сергеевны, тогда как другие коллеги приходили проведать больную раз в неделю.
Когда МХАТ должен был возвращаться из Свердловска в Москву, от Соколовой это скрыли. Просто не решились ей сказать, ведь она не раз спрашивала: «А вы верите, что я встану, буду играть?»
Театр уехал – а Андровская осталась с подругой. Сочинила для Веры легенду: дескать, врачи велели никого не пускать к ней, кроме самых близких. До последней своей минуты Вера Сергеевна не сомневалась, что ее любимый театр находится где-то неподалеку, в городе, играет свои спектакли. Спектакли, в которые она так мечтала вернуться.
Вера Сергеевна Соколова умерла 18 декабря 1942 года. В Свердловске ее и похоронили. Ее смерть в таком далеком от преклонных лет возрасте (ей было всего 46!) и в самом расцвете таланта глубоко потрясла весь театр.
А роль Раневской в спектакле «Вишневый сад» будто по наследству перешла к Ольге Андровской, которая ввелась на нее в 1943 году. И это было правильно. Хотя можно себе представить, как больно было Ольге Николаевне говорить со сцены те же самые слова, что совсем недавно произносила ее подруга. Ее Раневская была другой – обычно такая витальная и солнечная, здесь Андровская играла женщину, чье лицо будто подернуто дымкой печали. И тоже была по-своему прекрасной.
Фото из фондов Музея МХАТ
Благодарим Ольгу Игоревну Друкер (Музей МХАТ) за идею этого материала