Все знают про Соловья разбойника. Все про него слыхали. А кто-то может и попался под его свист грабительский.
Ибо не было от него спасения ни машинному, ни пешему, ни богатому, ни бедному.
А вот шайки у него не было. Сплетни это всё. Зачем ему нахлебники?
А главное, никто не знал, куда он со своей добычей смывается. Опосля, как высвистит её.
Никому, никому не удавалось его ни стреножить, ни потом выследить. Соловей же. Как свистнет…так всех и высвистит.
Так и шло дело. Долго шло. И копились у него богатства несметные, богатства неправедные.
Часть он тратил, часть. На погулять там, на штанцы новые, на поесть. Хотя поесть, он тоже высвистывал. Да и штанцы по большей части.
А больше всего любил он сидеть в месте своем тайном, месте секретном да перебирать монеты да драгоценности. Разворачивать тюки с шелками заморскими, да в них заворачиваться.
Завернется эдак в моток шелка, да мимо зеркал, тоже усвистанных, туда- сюда, сюда - туда!
А то начнет вазы дорогущие по стенам да углам расставлять.
Вот только книги сваливал в одну кучу. И потому пословицу: «Сколько веревочке не виться, всё одно разовьется когда-нибудь!» не знал. И знать не желал.
Вот как-то раз сидит он в месте своем тайном, месте насиженном, никому не известном, и вдруг стук в двери!
Соловей аж чуть голос не потерял, никто же места этого не знает, не ведает!
Пошел к дверям, да хриплым тенорком так спрашивает:
- Хто тама?!
- Открывайте, - ему отвечают, - налоговая царская канцелярия пожаловала.
Схватился Соловей за голову, ибо знал, что от них никто не укроется, никому не спрятаться. Ни машинному, ни пешему, ни богатому, ни бедному. А самому Соловью они фору намного миль вперед дадут.
И осталась у него одна надежда.
Отворил он двери рывком, да как свиснет! А тот дяденька, что за дверью в кафтане с позументом стоит, смотрит на него на голубом глазу, и молвит:
- Чегось, чегось?! Повторите! Я вас не слышу!
А потом ухмыльнулся нехорошо, и свистнул Соловью по уху.
Очнулся Соловей в застенках. Вот потому мы о нём больше и не слышали. Ибо не любит царска канцелярия тех, кто с ней не делится.
А царь- государь заинтересовался феноменом этим дивным, чиновником, что Соловья не услышал. Да и послал его на обследование.
Всё оказалось просто. У него в ушах пробки были серные. Да, да, из той самой серы. Ну…ну…ну, вы понимаете!
А набились они ему, потому как не слушал он ничьих жалоб.
Когда же их выбили, недоволен был чиновник. Очень.
Вот так и появились беруши! А вы и не знали. Да?
