В каждом из нас крутой коктейль ДНК, даже в тех, кто считает себя чисто русским, и если его потереть, то выскочит ген печенега, или половца, или хазара, или татарина, или литовца.
В русских людях ксенофобия не приживается
Нет, я не буду спорить - на бытовом уровне она как-то проявляется. В очереди, в общественном транспорте – но скорее от страха и внутренней, по-детски неосознанной нетерпимости к кому-либо или чему-либо чужому, незнакомому. Ксенофобия часто проявляется в восприятии чужого как неприятного и опасного. Непонятно только, почему ксенофобия или русофобия проснулась в украинцах. Если их потереть, то выскочат исключительно русские гены в большинстве из них.
Не знаю, как вас, а меня мои предки своими ратным подвигами из прошлых времен будоражат и заставляют напрягаться даже в мирные времена.
Как выжить русскому человеку во все времена?
Русские земли вызывали зависть и желание отобрать и переделить и тогда, и сейчас. Удивлялись иноземцы тучности полей на Руси.
Их не останавливали даже наши героические предки-мужчины, которые пахали поля с мечом на бедре, а на лошади всегда было седло приторочено. В любую минуту мог на родную деревню выскочить ливонец или татарин из-за бугра, и тогда пахарь мгновенно превращался в воина.
Судьба такая была у русского богатыря. Пахать и защищать, кормить и охранять свои семьи. И доставал меч из-за спины воин, и шел против супостата, оставляя пашни, плач сиротинушек деток слыша за спиной, вспоминая о полях запустелых, заросших лебедой да чертополохом.
И вот уже бьется и звенит в его сильных и огрубелых руках вместо косы меч острый и свист топора наводит страх на супостата окаянного.
Ничего не изменилось. Опять встают полки ратные против врага.
И опять молятся за них родные, чтобы вернулись их кровиночки живыми и невредимыми после ратных подвигов:
«Давай за жизнь, давай, брат, до конца, давай за тех, кто с нами был тогда».
Со щитом иль на щите?
Чтобы не плакали жены, не голосили над полем раздольным: «Ах, зачем, зачем, ... ты война проклятая, забрала его от детей и жены. Как же жить теперь без тебя, родной? И день и ночь будут просить ветры буйные уберечь любимого от меча разящего вражеского.»
Но невозможно сберечь и вернуть всех.
И была сеча великая, и погибли многие храбры-воины русские, чтобы вы сейчас прочитали эти строки и попытались на мгновение поставить себя на место наших предков.
Раковорская битва.
Вот мы с вами мысленно перенеслись в древний Псков накануне нашествия немцев в 1268 году.
Мы все вместе пришли в собор Святой Троицы помолиться перед боем вместе с князем Псковским Довмонтом, который был совершенно уникальной исторической личностью.
Сын литовского князя Миндовга Довмонт стал легендой русской земли, как храмостроитель и непобедимый заступник веры Православной. О нем писали в хрониках немецких крестоносцев, в русских летописях Домонт остался как святой бессребреник, не наживший ни материального богатства, ни династии, но он был преемником князя Александра Невского как единомышленник в деле защиты веры и Отечества. Он бежал из Литвы после заговора и убийства элитами отца, опасаясь за свою жизнь вместе со своими дружинниками и их семьями. Псковичи приютили Довмонта вместе со всеми тремя сотнями литовских беглецов.
Вполне нормальный для русских акт милосердия произвел на литовцев сильно впечатление, они приняли Православие и новую Родину. И после смерти Александра Ярославича Невского князем Псковским стал Довмонт, принявший при крещении имя Тимофей.
Довмонт всегда вставал на молитву не один, а со всей дружиной- тогда все князья русские советовались со своей дружиной, вместе молились, и бок о бок сражались.
И мы сейчас мысленно затерялись среди других псковичей. А кому в маленьком соборе места не хватило – не беда, мы и рядом с церковью будем молиться в толпе горожан и ощущать себя одним миром, чтобы завьюжило нас стремление к победе над врагом и верой в победу, как высшую справедливость.
Может быть, наша общая вера и помогла псковичам под предводительством князя Довмонта, не дожидаясь военной помощи от новгородцев, принять бой с немцами и победить их.
Только вот простые жители вынуждены были сжигать свои дома. Деревянными постройками живущих под крепостью жертвовали мгновенно, потому что нужно лишить врага убежища и добычи. И все, что не влезало в замок - беспощадно уничтожалось.
Вот и Москва в 1812 году горела по этой же причине, чтобы не досталось французам ни фуража, ни домов для постоя, ни строительного материала.
«Давай за жизнь, будь проклята война, помянем тех, кто с нами был тогда».
Битва против Орды на Владимирской земле.
А сейчас мы наблюдаем с высоты своего времени, как бьются русские воины с татаро-монголами уже на Владимирской земле. Героический игумен монастыря размахивает огромным мечом, (а может, и топором) во главе монашеского войска в рясах. И я вижу даже хитрый прищур Бату-хана и его темника Бурундая, как они наблюдают за битвой и шепчут: «Орысы… орысы… много орысов, их стрелы как дождь – от них нельзя скрыться!».
Этот сожженный врагами монастырь спустя годы будет восстановлен и в народе его будут называть именем Александра Невского, который возвращался из Орды после уплаты дани и умер там, успев принять схиму. Мощи великого князя Александра находились в монастыре более четырехсот лет и позже перенесены по приказу Петра Первого в Александро-Невскую лавру Санкт-Петербурга.
В свое время я была и в Лавре Санкт-Петербурга, и не единожды стояла на молитве в монастыре Рождества Пресвятой Богородицы, где молились владимирцы с ХII века.
Мистическим образом я чувствовала в святых местах России завораживающую атмосферу неведомой связи с прошлым…
Кстати, младший брат Александра Невского князь Ярослав также в 40 лет умер на обратном пути, приняв схиму в возрасте чуть более сорока лет и повторил судьбу своего старшего брата Александра Невского почти зеркально.
В первой части моего повествования о битвах русичей я рассказала про Раковорскую битву, так вот в том самом 1268 году именно Новгородский князь Ярослав Ярославович отправил войско со своими сыновьями Михаилом и Святославом на помощь новгородцам в военном походе на Раковор – название из Новогородской летописи или Раквере (Везенберг) по ливонской летописи - закончившийся победой русского войска над объединёнными силами рыцарей Ливонского ордена, Дерптского епископства и Датской Эстляндии.
А ныне потомки рыцарей ливонских решили опять надеть доспехи и пойти против русского воинства?
Зря они это задумали. Это я не только против разгула русофобии в странах Европы, но и про последнюю новость, что Британия призывает начать войну против России, намекая Европе про необходимость ввести военное положение.
Придется опять разбудить в наших ДНК гены теперь уже древних новгородцев - защитников земли русской и вспомнить Житие князя Довмонта:
«И жили без войн, в молитве и посте пребывая, творя добродетели, хлеб свой князь раздавал алчущим, много милости творил, благое творя. Проходя мысленный путь добродетелей к небу».
Все же красиво выражались летописцы-книжники. Благолепно даже.
И мой взор, повинуясь заключительным словам Жития, устремился в бескрайние воздушные просторы, отвлекая от бесконечной суеты обыденности и от изучения всех горестей, некогда сотрясавших нашу многострадальную Россию.
Но пока не расслабляемся:
«Небо над нами свинцовыми тучами стелится низко туманами рваными. Хочется верить, что все уже кончилось, только бы выжил…»
