32.
—Полчаса! Полчаса я даю ей на этот проклятый разговор. По истечению тридцати минут, если понадобится, я выбью эту чертову дверь в своем собственном доме! - Ной специально говорил на повышенных тонах, чтобы его было слышно даже в спальне.
Мина сжалась в комок. Она ещё ни разу не видела вспышек настолько сильного гнева. А учитывая рост, комплекцию и стальные ноты в голосе говорившего, зрелище действительно было страшным. Девушка, как мышка, скользнула за дверь, скрывшись в комнате.
Елена устало прикрыла глаза. Она уже не знала, радоваться ли ей вообще тому, что удалось выжить.
—Кларисса, будь добра, позови мистера Уоррена, - обратилась Мина к горничной.
—Больно… Как же всё болит, - простонала Елена.
—Мисс, нужно терпеть, - Мина взяла со столика пузырек с травяной настойкой, отмерив столовую ложку жидкости. - Выпейте это, должно немного облегчить боль, - она аккуратно поднесла ложку ко рту хозяйки.
—Фу, какая гадость, - с трудом проглотив горькую настойку, сморщилась девушка как раз в тот момент, когда дверь приоткрылась и в комнату вошел Дункан Уоррен.
—Дитя моё, как я рад, что вы пришли в себя, - викарий расплылся в искренней улыбке. - Но позвольте спросить, что произошло между вами и моим племянником? Почему он пребывает, как бы это помягче сказать, в бешенстве?
—Ничего не произошло. Мы не виделись, - призналась Елена.
—То есть как? - седые брови Дункана сошлись на переносице.
—Мина, оставьте нас, - приказала девушка.
Кларисса и мисс Мюррей поспешно вышли за дверь.
—Мистер Уоррен, помогите мне, - Елена с мольбой посмотрела на викария.
—Конечно я вам помогу, - с готовностью отозвался мужчина, усаживаясь в кресло около кровати, - скажите только чем.
—Отправьте меня домой. Я хочу домой, - каждое слово давалось с трудом, об этом говорила сильнейшая одышка и без труда уловимый свист при дыхании.
—Леди Лайтнер, вы безусловно попадёте домой, как только вам станет легче. Чем вам так не угодил Монгрейв?
Девушка молчала, разглядывая свои пальцы. Она не знала, как ей признаться в причинах, по которым она готова ползком ползти из этого дома.
—Дом прекрасен, но я недостойна права находиться здесь, - после затяжной паузы наконец выдавила из себя Елена.
—Поясните, - нахмурился викарий, сцепив руки в замок.
—Да что тут объяснять? - моментально вышла из себя она. - Взгляните на меня! Без сочувствия и сожаления. Моё лицо изуродовано. Как, скажите мне на милость, я смогу посмотреть Ною в глаза, когда даже не помню, что со мной происходило? Я помню только мгновения! Вдруг я забыла что-то важное?
—Может вы не можете ничего вспомнить, потому что ничего и не было? - до Дункана потихоньку начала доходить причина её паники.
Очевидно, Елена полагала, что барон не только бил и издевался над ней. Она стеснялась произнести вслух, но явно намекала на изн@силование.
—Может и не было, а может и было, - снова опустив глаза, устало выдохнула она.
—Давайте по порядку, - викарий поудобнее устроился в кресле, понимая, что разговор предстоит долгий. - Насчет вашего внешнего вида: Ной почти трое суток просидел в этом самом кресле, - он постучал пальцами по мягкому подлокотнику, - выходя из комнаты только для того, чтобы переодеться. Вы думаете, что-то изменилось за несколько часов, которые он вынужден был провести вдали от вас, уехав в Лондон по неотложному делу?
Елена молчала. Ей нечего было возразить, да и основная причина крылась совершенно в другом.
—А насчет провалов в памяти…Так бывает. Наш мозг порой услужливо вычеркивает из воспоминаний неприятные моменты, чтобы не причинять душе напрасных страданий, - продолжал мужчина свою речь.
—И что? Вы считаете, что ваш племянник заслужил такую участь? Он только и делает, что постоянно меня спасает. Сначала он решил жениться на мне, чтобы спасти от барона. А теперь от чего он меня будет спасать? От позора? - невесть откуда у девушки появились силы возражать. - А мне как прикажете с этим жить? Неужели вы не понимаете, что я не переживу, увидев жалость или сочувствие? Да он сам вскоре прозреет и разочаруется во мне, а я этого не выдержу, понимаете? - последние слова уже рвались из груди вперемешку со слезами.
—Елена, вы не должны судить о чувствах человека по себе. Вам нужно поговорить с Ноем. Он радовался каждой весточке от доктора Джарвиса, когда тот говорил о положительной динамике. И сейчас летел домой, желая увидеть вас. Как вы считаете, справедливо то, что он так и не смог войти в комнату? - пытался достучаться до неё мистер Уоррен.
—Да как вы не понимаете! - рыдала она. - Я боюсь. Мне страшно. Думаете я не хочу его увидеть? Очень хочу! И я его люблю, люблю больше жизни! И именно поэтому хочу, чтобы он был счастлив… - Елена закрыла лицо ладонями, они была в отчаянии. - Лучше умереть, ч-чем так жить. Мне следовало бы отправится в м-монастырь, чтобы до конца дней з-замаливать этот грех.
Дункан понимал, что в данный момент ему не удастся переубедить девушку. Не было на свете слов, способных принести покой её душе.
—Давайте поступим так, - он дождался, пока она снова обретет способность слушать. - Я поговорю с Ноем и попрошу его дать вам время до вечера или до завтра. Вы в свою очередь настроитесь на разговор с ним. И поверьте мне, в огромном множестве его чувств к вам, жалость стоит далеко не на первом месте. Договорились?
Ответить Елена не успела, помешал стук в дверь.
Девушка вскочила с кровати, словно ужаленная. Оставалось только догадываться, откуда у неё взялись на это силы. Она молча кинулась к открытому окну и схватилась руками за подоконник.
—Если это он, я… я выпрыгну в окно! - совершенно утратив контроль над чувствами, выпалила она.
—Леди Лайтнер, - викарий встал со своего места, подошел к Елене и, схватив её за плечи, заставил посмотреть ему в глаза, - если вы сейчас же не успокоитесь и не вернетесь в постель, я вынужден буду сообщить о том, что вы лишились рассудка! Желаете, чтобы вас связали и приставили охрану?
—Нет, не нужно, - безвольно опустив руки, прошептала Елена. - Я сделаю всё, как вы сказали. Простите меня, - она убрала его ладони со своих плеч и поплелась к кровати.
В комнату вернулась Мина. Оказалось, что пришло время пить очередное лекарство.
Дункан Уоррен ещё раз мельком взглянул на Елену, тихо попросил мисс Мюррей не спускать глаз с хозяйки и ни в коем случае не оставлять её одну ни на секунду, после чего вышел из спальни, тихо прикрыв за собой дверь.
Племянника он нашел в гостиной. Тот сидел со стаканом бренди в руке и невидящем взглядом смотрел на языки пламени в камине. Передав Ною суть разговора, Дункан Уоренн ждал реакции.
—Ладно. Дам ей время до вечера, - с каким-то странным спокойствием пообещал Ной.
—Мне жаль. Эта храбрая девочка стойко переносила все удары судьбы, но последний просто сломил её.
Молчание затянулось, викарий разглядывал лицо молодого мужчины, но так и не смог понять, о чем тот думает.
—Может она права? И у тебя действительно не осталось к ней ничего, кроме жалости? - прервал молчание Дункан Уоррен.
—Не пори чушь, - резко ответил Ной. - Нам просто нужно поговорить. И я даже знаю, как и в какой момент это сделать.
Удовлетворившись ответом, викарий налил себе виски, уселся за столик и взял в руки газету, собираясь прочесть свежие новости.
Мина с тревогой смотрела на заплаканное лицо Елены, боясь сказать или спросить что-нибудь.
—Мисс, вам нужно поспать, - взбив подушки, она помогла хозяйке улечься поудобнее.
—Скажи мне, правда, что Ной сидел около меня все время, пока я была без сознания? - вынырнув из водоворота собственных страхов и мыслей, спросила Елена.
—Да, мисс, конечно! Он даже спал прямо в кресле. Нам с мистером Эддисоном приходилось каждый раз уговаривать его пойти хотя бы поесть. Лорд Кеннет очень за вас переживает. А ночью, когда вам снились кошмары, только он мог успокоить вас.
—Господи, ещё и кошмары, - закрыв глаза, прошептала Елена.
Сил бороться со сном у неё не было. Первая половина дня выдалась очень утомительной. Девушка сама не заметила, как задремала.
Оставив Клариссу на посту, мисс Мюррей спустилась на кухню, чтобы перекусить.
Ной без стука аккуратно приоткрыл дверь в спальню Елены.
—Спит? - шепотом спросил он у горничной.
Девушка в ответ энергично закивала.
Он жестом приказал Клариссе покинуть комнату, а сам тихо подошел и сел в кресло, придвинутое к кровати.
За окном уже начало темнеть, мужчине пришлось встать, чтобы зажечь свечи. Вернувшись на свое место, он неотрывно смотрел на спящую девушку. Она казалась такой хрупкой и беззащитной, лежа среди горы подушек на огромной кровати. На бледном лице ярко пестрили синяки и ссадины, отблески пламени свечей играли переливами в спутанных волосах. Как же хотелось ему обнять её, прижать к своей груди, забрать на себя всю её боль и душевные терзания, но вместо этого он вынужден был просто быть рядом, довольствоваться тем, что может на неё смотреть.
Елена поморщилась от боли и повернула голову на бок. Ной уже готов был вскочить с кресла, решив, что ей снова снится кошмар, но тут ресницы её взметнулись вверх и она, затуманенным сном взглядом, пыталась разглядеть силуэт в кресле.
Когда последние сомнения расселились и девушка поняла, что рядом с ней сидит Ной, она зажмурилась, притворившись спящей.
—Елена, я вижу, что ты проснулась, - как можно мягче сказал он.
Его бархатный голос одновременно дарил неземное удовольствие и причинял самую страшную боль. Если бы ей хватило смелости поднять глаза, она увидела бы и ленивую улыбку на его лице и безграничную теплоту во взгляде, но вместо этого девушка, потупив взор, пыталась сдержать слёзы.
—Добрый вечер, малышка, - предпринял Ной очередную попытку завести разговор.
—Добрый вечер, милорд - совершенно безжизненным тоном ответила она, продолжая пялиться на свои ладони, но приподнялась и села, оперевшись спиной на подушки.
—Так не годится, - он встал со своего места, переместившись на край кровати.
Елена вжалась в подушки, почувствовав прикосновение теплой руки. Она провела ладонями по волосам, пытаясь закрыть своё лицо и ещё ниже опустила голову.
—Посмотри на меня, - все тем же спокойным, обволакивающим голосом продолжал Ной, аккуратно взяв её за подбородок, заставляя таким образом встретиться с ним взглядом.
Сердце заметалось в груди, словно пойманная в силки птица. Веки и ресницы стали невыносимо тяжелыми. Страх наполнил каждую клеточку тела, ядом разливаясь по венам.
Пересилив себя, Елена наконец подняла глаза, выражавшие отчаяние.
Каково же было её удивление, когда она не заметила в карих глазах ничего, кроме нежности и безграничного тепла. Последний раз на неё так смотрела мама, когда маленькая Елена победила корь.
—Как ты себя чувствуешь? - Ной разговаривал с ней, как с ребенком, но не с неразумным, а горячо любимым ребенком. - У тебя что-нибудь болит?
—У-у, замотала она головой, закусив до крови нижнюю губу.
Единственное, чего ей хотелось, так это упасть в его объятия, но она никак не могла поверить в то, что это всё приходит наяву. Неужели этот красивый, сильный мужчина действительно сидит перед ней, улыбается ей и искренне интересуется её состоянием?
—Обманываешь меня, да?
Эти слова стали последней каплей. Девушка часто задышала, все ещё пытаясь сдерживать слёзы, сдавившие горло стальным кольцом.
—Да, - срывающимся голосом призналась она.
Ной подвинулся ещё чуть ближе, заправил ей за ухо огненную прядь, а потом, словно причитав мысли, крепко обнял её.
Елена уткнулась лицом в широкую грудь, дав волю слезам.
—Мне так б-больно, - сквозь рыдания жаловалась она.
—Скоро станет легче, потерпи ещё немножко, - он гладил её руками по спине.
Поток слез, прорвавших плотину немых страданий, был может и не самым подходящим вариантом в данной момент, но это было куда лучше, чем если бы Елена держала всё в себе. Ей жизненно необходимо было выплакаться и Ной был рад, что она искала защиты и утешения именно у него.
—И страшно, - до конца обнажала душу девушка.
—Больше тебе нечего бояться, чудовище скоро будет уничтожено. Я никому не позволю причинить тебе вред.
Как ни странно, но с каждой секундой становилось легче, будто со слезами уходила часть боли. Конечно, Елена была ещё далека от стабильного состояния, но ей стало легче дышать, не так сильно беспокоили ребра и голова.
Ной почувствовал, что она успокаивается и решил немножко отодвинуться, боясь, что крепкие объятия могут причинить ей боль.
—Не уходи… пожалуйста. Не оставляй меня одну, - Елена прижималась к нему, обнимая своими тоненькими ручками, в которых практически не было сил.
Ей страшно было потерять это чувство защищенности, покинуть кокон безопасности и снова встретиться со своими страхами и кошмарами один на один.
—Я никуда не ухожу, - коснувшись губами пробора на макушке, поспешил он успокоить её. - Давай договоримся. Сейчас принесут ужин, ты поешь, а потом я почитаю тебе какую-нибудь книжку?
Вместо ответа Елена энергично закивала, обрадовавшись, что сможет ещё какое-то время побыть в компании Ноя.
Ему все же пришлось встать, чтобы распорядиться об ужине.
Мину попросили составить компанию за столом Джейме и Дункану, Ной остался ужинать в комнате Елены, чему она была безгранично рада.
Вместе с подносами с едой слуги принесли небольшой стол, поставили его рядом с диваном, за считанные секунды сервировали серебряными приборами, хрустальными бокалами и посудой из китайского фарфора, расставили блюда и так же молниеносно удалились из комнаты.
—Идём? - Ной протянул руку, помогая Елене встать.
Увидев, как она держится за прикроватный столбик, стараясь сделать шаг, он, ни секунды не раздумывая, подхватил девушку на руки и понес к столу.
—Прошу прощения, миледи, но так быстрее. Пока мы доберемся пешком , вся еда уже остынет, - объяснил он мотивы своего поступка.
—Когда я смогу вернуться домой? - тихо спросила Елена, ковыряя вилкой великолепно приготовленную утку в апельсиновом соусе.
—Когда ваше состояние перестанет вызывать опасения, - совершенно серьезно ответил Ной. - Но будь моя воля, вы бы вернулись туда лишь в день свадьбы, чтобы надеть подвенечное платье.
От такого ответа девушка опешила, поперхнувшись водой.
Сидя за столом в льняной рубашке с длинным рукавом, она снова сникла, опустила голову и больше внимания уделяла столовому серебру, чем своему собеседнику.
—Да, леди Лайтнер, мои планы по поводу нашего дальнейшего будущего не изменились, - заметив её реакцию добавил он.
Эти слова заставили Елену поднять взгляд, чтобы убедиться в том, что Ной не шутит. Не обнаружив на его лице даже тени иронии, она выдавила из себя жалкое подобие улыбки.
—Но об этом мы поговорим позже. У вас и так выдался длинный, сложный день.
Обратив внимание на то, как девушка морщится и ерзает на диване, Ной решил, что с ужином пора заканчивать.
—Можно я дойду сама? - Елена вовремя заметила, что он снова собрался подхватить её на руки. - Доктор Джарвис советовал мне расхаживаться, - Добавила она в свое оправдание.
—Я уверен, что доктор Джарвис говорил не про сегодняшний день, - в своей излюбленной манере отстаивал свое мнение Ной Кеннет.
Сил упираться не было, девушка позволила отнести её до кровати, которая располагалась на приличной высоты возвышении.
—Я схожу за книгой, - предупредил Ной, укрывая её одеялом.
—Милорд, могу я завтра отправить Мину в Кенвуд-парк, чтобы она привезла мне какую-нибудь одежду?
—Можете. Если вспомните моё имя, - лукаво улыбнулся Ной.
—Благодарю вас, - вернула ему улыбку Елена.
Она мастерски боролась со сном, пока Ной читал ей какой-то рассказ, сюжет которого ускальзывал от неё.
Елена в детстве боялась ночи, потому что была уверена, что в это время в шкафу оживают настоящие монстры, уродливые, с длинными когтями и гнилыми зубами. И если в те далекие времена это были игры разума неокрепшей психики, то сейчас эти чудовища имели весьма реальное имя, лицо, голос, которые она помнила в мельчайших подробностях.
Но сил оставалось все меньше, а тихий и спокойный голос Ноя действовал как снотворное. Наконец веки девушки сомкнулись, ресницы пушистыми веерами легли на бледные щеки, дыхание её выровнялось, она крепко спала.
Часы на стене показывали всего десять часов вечера. Ной помнил, что кошмары начинали мучить Елену примерно с двух часов ночи. Побоявшись оставить её одну, он отправил Мину с Клариссой отдыхать, а сам снял шейный платок, вытянул ноги и откинул голову назад. Первый раз за все это время ему по-настоящему захотелось спать. И пусть это была не мягкая кровать, а довольно неудобное кресло, но зато он мог находиться рядом с Еленой, охраняя её сон.
