После нескольких дней пребывания в отделении торакальной хирургии, меня переложили на больничную каталку и повезли в отделение травматологии.
Все палаты в отделении были заняты (народ любит травмироваться), поэтому, до вечера я был размещён в коридоре. Немного обидно было не попасть в палату сразу. Но часто бывает, что мы не принимаем происходящего, а потом выясняется, что это была не проблема, а подарок судьбы. В своем конкретном случае, мне удалось понять это до вечера.
Вечером, когда меня решили перевести в ближайшую палату, я, к удивлению медицинского персонала, попросил этого не делать. Просьбу удовлетворили. Дело в том, что за время нахождения в этом отделении, часто не только палаты, но и проход, были полностью забиты койками с больными.
Почему я решил остаться в коридоре отделения?
Дело в том, что в коридор постоянно проветривался, а в палатах, особенно утром, стоял концентрированный запах фекалий. Это связано с тем, что большинство пациентов в них были лежачими больными и ходили под себя, как правило, в подгузники. Нянечки удаляли такие подгузники два раза в сутки: утром и перед сном. Те, кто попадает впервые в больницу, об этом не знают и полагают, что каждый раз, перед тем как сходить по-большому, надо звать нянечек. Не знал об этом и я, позвав нянечку ночью. Нянечка пришла, хотя, как правило, в подобных случаях, не приходила. Узнав, что я только собираюсь что-то сделать, с трудом сдержалась от потока некоторых слов. Больше, такого, не повторилось. Сначала я полагал, что лежать в заполненных подгузниках—беспредел. Но вспомнив, что военнослужащие НАТО, при учениях в Арктике, надевают подгузники, понял, что моё положение намного комфортней.
Тут важно помнить, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Это, увы, многие не понимают, что ведет к нелицеприятным высказываниям некоторых пациентов в адрес совсем не виновных санитарок.
В коридоре мне было не так скучно, так как коридор был проходным и через него каждый день сновали туда-сюда различные люди. Мне проще было бы обратиться за помощью, если бы возникла проблема, так как из палат с лежачими больным, это было бы сделать сложней.
В ожидании операции
Итак, я мог только лежать и говорить. Возникали некоторые трудности с приемом пищи, но их удалось преодолеть, так как руки двигались, а больничная койка способна менять конфигурацию. Но есть не хотелось, аппетит был, но при первом прикосновении к пище, возникало состояние тошноты. Пища в больнице была хорошей и по ассортименту, и по вкусу. Проблема, скорей всего, была в ушибах внутренних органов.
Мое тело было, в некоторых местах, усеяно различным катетерами. Они представляли некоторые неудобства во время сна, так как я мог непроизвольно выдернуть их. А это могло привести к различного рода проблемам. Но приходилось мириться с этим. Выбора у меня не было.
Мой лечащий травматолог обрадовал новостью, что пятка у меня в хлам, но пообещал что-нибудь придумать. Он был не многословен и постоянно чем-то озабочен. Видимо большая нагрузка различных операций, не позволяла ему уделить время очередным больным. Это вызывало массу неудобств. Я где-то читал, что для хорошего лечения, больной должен помогать врачу. Но для этого он должен знать, что происходит с его организмом. Мы же не роботы.
Некоторые врачи в этом отделении так и делали. Но Петрович (имена изменены, дабы случайно не обидеть кого-либо) был не из этих. В дальнейшем, такое отношение привело к весьма большим сложностям в моем лечении. Что так будет, я понял сразу, но выбора у меня не было, поэтому пустил все на самотёк. Это избавило от многих душевных страданий и сохранило остаток сил. Но лечение было грамотным и всё шло своим чередом: делали уколы, вводили разные препараты через капельницу, брали различные анализы, делали рентген и узи. Что было за кадром, мне не известно.
К лежачим больным пропускали родных. Связь с внешним миром поддерживал через жену, так как самому это делать было сложно.
Был назначен день операции. Но об этом в следующей публикации.
