Ей помогли выбраться из ящика и поставили на ноги. Рядом, на полу, лежал без сознания смотритель. Рита не думала, что все зайдет настолько далеко.
- Вас же теперь убьют, – едва разлепляя губы, пробормотала она, с ужасом глядя на Мика – на его скуле красовался синяк. Смотритель постарался на славу, не сдавался без боя.
- Почему ты не сказала, что у тебя стоит датчик? – Мик раздраженно нахмурил брови.
- Я… я не знала…
***
Минут десять назад, когда они начали въезжать в серый район, затрещал сигнал тревоги – сработала сигнализация.
Ответственный смотритель тут же направился проверить, что произошло.
- Что вы везете? – обращаясь к Мику, поинтересовался мужчина.
- Хлеб, – откликнулся парень.
Рита не видела ничего, лежа в своем ящике. Она могла только слушать.
- Сработала сигнализация. В вашей машине находится ребенок. Вам что-нибудь известно об этом?
- Нет.
Смотритель заставил открыть двери кузова. Послышались звуки борьбы. Двери снова захлопнулись. Глухой удар тела о пол.
Кто-то постучал по стене грузовика.
- Гони, Аден! – обеспокоенный голос Мика. Распахнулась крышка Ритиного ящика.
***
Машина неслась по дороге, подпрыгивая на кочках.
- Они уже догоняют нас. Как только Аден затормозит, выпрыгивай из машины и беги куда хочешь!
Машина продолжала вилять. При следующем толчке Рита повалилась на пол.
- Что-то не так, – забеспокоился Микки. – Он уже давно должен был остановиться.
Грузовик снова подпрыгнул, вильнул в сторону и врезался во что-то. От мощнейшего толчка Мик с Ритой и все ящики, что здесь были, полетели на стену. Микки удалось ухватить Риту так, чтобы смягчить ее удар.
Мик врезался в стену, Рита упала на него. Парень ударился затылком об угол ящика, но сознание не потерял.
Рита поднялась и спешно начала искать, чем перевязать ему голову, но Мик ухватил ее за руку.
- Рита, беги отсюда. Пожалуйста, – его лицо заметно бледнело.
- Я не смогу тебя здесь оставить, ты же умрешь. Или они тебя убьют, – девочка оторвала от майки полоску и попыталась забинтовать другу голову.
У нее дрожали руки. Потерять Мика после того, как погиб Айзек, а Сирена впала в кому, было бы ужасно. Рита знала, что не выдержит этого.
- Меня не убьют, скажу, что это ты нас обездвижила с ним. Обещаю, я не умру, – он с трудом притянул девушку к себе. И крепко обнял. – Рита, постарайся выжить.
- Постараюсь, – она подняла заплаканное лицо от его груди и последний раз взглянула в глаза Микки. Тот едва заметно улыбнулся.
- Уходи. Сейчас же!
Рита подхватила свой рюкзак и бросилась прочь из машины. Она выскочила в покореженные двери на улицу – лил ледяной дождь. В грузовике этого слышно почему-то не было.
На автомобиле они врезались в стену дома. По дороге уже спешило три машины смотрителей – черные и пугающие. Рита не знала, куда ей бежать. Взглянуть на то, что осталось от Адена при столкновении, у девушки не хватило сил.
К месту аварии уже начали подходить люди. Сейчас и они были ее врагами. Девушка накинула на голову капюшон и побежала вперед. Куда угодно, только бы подальше отсюда.
Она бежала по узким улочкам, не смотря по сторонам. Несколько раз налетала на людей и чуть не падала.
- Куда несешься, окаянная! – крикнула ей вслед какая-то старушка, но Рита уже свернула на другую улицу.
Этот день нужно было где-то переждать. Просвещать людей сейчас было слишком опасно.
Рита ничего не знала в этом городе и даже не представляла, куда можно пойти. У нее не было денег. Не было жилья. Лишь рюкзак, в котором лежало несколько кусков хлеба и бутыль воды, да теплые носки с кофтой.
Выбившись из сил, Рита присела на ступени около магазина. Сделала глоток воды.
- Девушка, вам нехорошо? – наклонился над ней пузатый мужичок с пышными усами.
- Все нормально, спасибо, – откликнулась Рита, прикрывая ободранные голые коленки полой плаща.
- В таком случае не могли бы вы покинуть крыльцо моего магазина? Вы мешаете пройти покупателям, – милость тут же сменилась на гнев.
Рита поднялась со ступеней, отряхивая плащ от грязи.
- Приношу свои извинения, – пробормотала она и вновь вышла под дождь.
На дворе уже стоял август. Это Рита узнала от медсестры в больнице. Ее около двух месяцев продержали дома под успокоительными и снотворными. Для августа погода была мерзкой.
Холодно, сыро, промозгло.
Рита прислонилась к влажной бетонной стене неизвестного дома и прикрыла глаза. Нужно было хоть немного продумать свои действия. Раньше ее целью было лишь проникновение в этот район, и она почему-то никогда не думала, что потом делать и куда идти.
Мысль найти какую-нибудь работу заставила распахнуть глаза. На нос упала большая капля, но Рита не пошевелилась. Она замерла.
Где могла бы понадобиться помощь девушки? Продавать? Но вряд ли у магазинов была нехватка кадров. Пойти в шахты? Слишком опасно. А для грузчика девушка была слишком слабой.
Она стояла на углу дома. Отсюда была видна большая площадь, по кругу которой располагались магазинчики, банк и прачечная. Посреди площади высился когда-то, наверное, красивый и величественный, фонтан со статуей. Видимо, в былые времена эта статуя сверкала позолотой, вода искрилась на солнце, а мозаичная плитка, которой была оббита кромка фонтана, пестрела красками. Теперь нет блеска позолоты – лишь потемневшая, с отбитыми в нескольких местах кусками, статуя женщины с ребенком на руках. Нет яркой мозаики, изображающей красивые цветы с большими бутонами – выцветшие, обветшалые, где-то отвалившиеся, фрагменты эмали. Фонтан не работал. Из кувшина в руках мальчугана должна была литься вода, но мутная, она лишь плескалась у бортика.
Рита решилась подойти ближе. Ей отчего-то хотелось лучше рассмотреть лица матери и сына. Они казались ей счастливыми. Так почему же теперь в этом районе нет радостных лиц? Почему дети живут в приютах? Где их настоящие родители?
Рита все вглядывалась в покрытые копотью и сажей изваяния. Они улыбались, но улыбка казалась вымученной, ненастоящей, ведь здесь невозможно быть счастливыми.
От падающих капель по воде в стороны разбегались круги. Дождь никак не собирался прекращаться, а на улице уже начинали зажигаться редкие фонари.
Рите стало ужасно грустно. С болью она уже давно жила, грусть же просачивалась редко. Почему ее жизнь сложилась так? Она ведь могла остаться здесь. Ее бы не забрали. Жила бы спокойно, преподавала в приюте, или пошла работать прачкой. У нее мог быть дом и работа. Одни сплошные бы. Полная неизвестность о реальности происходящего – вот что ее ждало, не попади она за Стену.
Рита подошла к прачечной. Идти было все равно некуда, а здесь могли пригодиться ее руки. Дверной колокольчик звякнул, когда девушка ступила вовнутрь.
Здесь стоял резкий запах хлорки и порошка. Совсем небольшая комнатка для посетителей, ограничивалась деревянной стойкой, за которой сейчас никого не было. Кафельный пол весь в трещинах и разводах. На окнах вековой слой грязи и пыли.
Дальше стойки находилось другое помещение, видимо, там хранились вещи, которые нужно стирать, или которые уже были постираны.
Из второй комнаты появилась пожилая женщина в темном платье с передником. Ее волосы были небрежно убраны в подобие пучка – во все стороны торчали выбившиеся пряди. Рукава закатаны выше локтя – кожа на руках раскрасневшаяся, потрескавшаяся. Худоба и желтоватый цвет лица говорили о плохом здоровье.
- Чего стоишь? Вещи и деньги на прилавок, зайдешь послезавтра. Расценки все написаны, – сказала прачка и скрылась обратно.
- Я не вещи стирать пришла! – вслед ей крикнула девочка. – Хочу попросить у вас работы.
Услышала ли прачка Риту, было непонятно. Из второй комнаты доносился плеск. На секунду он умолк.
- Крышку откинь и сюда ступай!
Рита подняла столешницу, аккуратно опустила ее на место и вошла в комнату к женщине. Та сидела на табуретке и голыми руками стирала в большом тазу чью-то рубашку. В комнате стояло несколько стеллажей со стопками чистых, подписанных вещей. Пара сушилок – с одежды вода капала на пол. Здесь же была гладильная доска с покореженной ножкой и старый утюг.
- Ну, чего встала, рот раскрыла и ворон считаешь? – обратилась к Рите прачка. – Табуретку подставляй, платье бери и хвастай умениями.
Живя вместе с лисятами в Берлоге, Рита приноровилась стирать там одежду. Конечно, она больше работала на кухне, но и стирка была привычным делом.
- Недурно, – похвалила женщина Риту, когда та закончила выстирывать платье. – Как звать?
- Рита, – откликнулась девушка. – Так возьмете? Мне много не надо. Лишь бы хватало на еду.
- Возьму. Меня звать можешь теткой Марьей. А так мадам Петрелли. Ты где живешь? Далеко? На работу чтобы к семи приходила.
Рита потупила взгляд. Что сказать Марье? Что она бездомная?
- Я… у меня нет дома. Могла бы я здесь ночевать? – девушка понимала, что, скорее всего, ей запретят.
Тетка Марья махнула рукой.
- Ночуй, коли негде. Я изверг, что ли? Бродяжке, желающей работать, ночлег не предложу?
Рита вместе с мадам Петрелли еще несколько часов стирала одежду, до тех пор, пока рабочий день не закончился. Тетка Марья открыла дальний шкаф и вытащила оттуда тонкий матрас, подушку и одеяло.
- Я тут частенько оставалась, если работы было невпроворот. У тебя еда-то есть?
- Вода и хлеб, до завтра не проголодаюсь, спасибо.
Мадам Петрелли оставила Риту одну, показала, где выключается свет и ушла, заперев на ключ за собой дверь. Восемь вечера, а девушка понимала, что не устала. Она набрала в таз воды и стала достирывать вещи, которые еще остались. Методичная работа позволяла успокоиться и расслабиться.
Утром Риту разбудил скрежет ключа в двери. Девушка еще не открывала глаз, но уже чувствовала, как сон ее покинул.
- Ты что же, все перестирала? – мадам Петрелли поставила сумку на тумбочку.
Рита потянулась и села. Она все так же была в своем белом кружевном платье, которое отчего-то ничуть не смутило прачку.
- Да, мадам. Мне не хотелось спать, а занять себя все равно было нечем. Так что я решила…
- Значит, правильно я заглянула в магазин и принесла тебе еды, – она улыбнулась.
