– В одном селе живет Онуфрий Грушкевич. Говорят, что ему сто лет, но он еще не совсем сед, не беззуб, сам ведет хозяйство. Онуфрий и все его дети – зажиточные хозяева. Поэтому много чего в народе толкуют о старике Грушкевиче и его богатстве. Многие сходятся в том, что когда-то Онуфрий нашел медный котел с золотом. Когда же у старика спрашивают о его сокровищах, он говорит, что у него оно не одно, а целых четыре, – о таком человеке рассказывал в одной из своих книг писатель и общественный деятель Иван Наумович.
В ней Иван Наумович говорит не только о четырех сокровищах Онуфрия Грушкевича, но и на примерах из жизни старика рассказывает, каким образом эти сокровища помогали Онуфрию.
«Нельзя нам стоять, пропадем»
Однажды, на Пасху, к Онуфрию Грушкевичу обратился приходской священник Андрей Левицкий.
– В тот год на Пасху разыгралась такая метель, что страшно было за порог выйти. Отец Андрей, отслужив службу, собирался возвращаться в свое село. Заволновался он, что в такую погоду на своей лошади не доедет. Рассказал отец Андрей о своей беде Онуфрию, и тот сразу смекнул, что его о помощи просят, – рассказывал Иван Наумович.
Онуфрий Грушкевич запряг своих лошадей и усадил Андрея Левицкого в сани. Едва они только выехали со двора, метель усилилась. Сухой и мелкий снег бил в глаза, а вокруг наметало сугробы.
Когда Онуфрий выехал в поле, отец Андрей попросил его вернуться обратно и подождать, пока метель не прекратится. Но старик уговорил его продолжить путь. Вскоре они сбились с дороги. Лошади устали, и Онуфрий остановился, чтобы дать им передохнуть.
– Тут мне батюшка опять говорит, чтобы я домой поворачивал. Начал по сторонам осматриваться, а поворачивать-то куда не знаю. Пока я осматривался, нас совсем замело, на гривах у лошадей сосульки постукивают. «Нельзя нам стоять, пропадем. Куда хочешь правь, Онуфрий, но только не стой», – снова говорит отец Андрей, – вспоминал старик Грушкевич.
Путники снова отправились в дорогу. Ехали долго. Метель не стихала. Онуфрий не видел дороги, ехал наугад.
В какой-то момент Онуфрию показалось, что какая-то сила схватила его за рукав и скомандовала: «Остановись». Старик натянул вожжи, останавливая разогнавшихся лошадей. Отец Андрей умоляюще проговорил: «Поезжай, я уже рук не чувствую». У Онуфрия руки тоже окоченели. Но он решил осмотреться, раз уж остановился.
– Онуфрий сделал несколько шагов, и снег под ним провалился. Ухватился старик за куст, и только потом рассмотрел, что под ним глубокий овраг, а внизу река шумит. Услышав крик о помощи, отец Андрей с большим трудом помог выбраться Онуфрию наверх, – говорил Иван Наумович.
Путники осмотрелись и ахнули: еще мгновение, и они вместе с лошадьми оказались бы в этом овраге. Онуфрий говорил, что здесь бы ждала их неизбежная смерть.
«Ему несколько раз предлагали откупиться от своей погибели, но он стоял на своем»
Онуфрий Грушкевич рассказал Ивану Наумовичу еще об одном событии из своей жизни, еще более удивительном, чем случай с Андреем Левицким.
Однажды Онуфрий Грушкевич купил у корчмаря Менделя лотерейный билет. Мендель славился на всю округу тем, что любил бросаться во всякие предприятия.
– Мендель записал мои номера из билета, а когда состоялся розыгрыш, узнал, что я выиграл четыреста червонцев. Тогда-то он и решил подговорить на недоброе дело пропащего человека. Звали его Бартушкевичем, – рассказывал Онуфрий.
– Кроме нас двоих, о выигрыше Онуфрия больше никто не знает. Давай пригласим его ко мне и угостим медком покрепче, понимаешь? А с докторами и следствием мы потом поговорим. Когда они получат свое, то и скажут, что наш Онуфрий скоропостижно помер, – такой план тут же созрел в голове у Менделя.
Онуфрий Грушкевич забыл про лотерею и о выигрыше своем ничего не знал. Только накануне того дня, когда Мендель решил воплотить задуманное, Онуфрию приснился сон. В нем он оказался у большой ямы, перепрыгнул через нее, но сильно измарался в грязи.
– Проснулся я и радуюсь, что это все сон. И только я оделся, на пороге показался Мендель. Он попросил у меня в долг двести рублей, а потом пригласил к себе угоститься его медком. Отказов он не принимал. Пришли мы к Менделю, а у него уже стол накрыт. Принесли медок. И только хотел я глотнуть, как на улице поднялся страшный шум. Выбежали мы посмотреть. А там поймали человека, который стащил с телеги чей-то мешок с зерном, – рассказывал Онуфрий Грушкевич.
Пока хозяин дома и его гости наблюдали эту картину, сын Менделя решил полакомиться медком и отпил со всех стаканов понемногу. Потом ему показалось, что в стакане Бартушкевича меда больше, чем в стакане Онуфрия, поэтому стаканы были переставлены.
Бартушкевич, который допил медок Онуфрия, в этот же вечер отдал Богу душу, как и сын Менделя. Корчмарь решил обвинить в случившемся чудом уцелевшего Грушкевича. Для Онуфрия эта была верная погибель.
Онуфрий Грушкевич рассказал Ивану Наумовичу о том, что всю жизнь он ощущал чью-то незримую поддержку. Старик был убежден, что за свой достаток и свое здоровье он должен благодарить четыре сокровища, о которых Онуфрию рассказал когда-то его дед.
Дед Онуфрия говорил ему, что свое здоровье и свой достаток нужно добывать мудростью, трезвостью и трудом. Мудрость, прежде всего, нужна для того, чтобы нажить свое богатство праведным делом. Потому что неправедно нажитое, добытое на слезах людей, превратится в прах, а самого человека до гибели доведет.
– А если дать человеку немудрому богатство, то он все растратит и погубит себя. То же самое сделает неразумный и со своим здоровьем. Губит он силу своего тела и свою красоту. Однако все же главное сокровище – это не мудрость. Долгую жизнь, всякое добро и уважение людей я получил благодаря молитве. Мой дед говорил: «Даже если ты окажешься в сражении, падут перед тобой тысячи человек, но ты останешься невредим». Так я и жил свой век: проснулся, помолился – и не боюсь ничего. Сам удивлялся, как у меня все получалось, как я всегда был здоров и весел, – говорил Онуфрий Грушкевич.
