В Восточной Пруссии наши бойцы в письмах домой стали вдруг массово переходить с прозы на поэзию
Восточно-Прусская наступательная операция началась 13 января 1945-го. И враг здесь сопротивлялся с отчаянием обречённых. Если на западном фронте немцы уже давно вовсю сдавались, то остатки этой группировки прекратили сопротивление лишь после того, как было объявлено о капитуляции Германии.
Но воевавшие в Восточной Пруссии советские солдаты всё равно находили время и на то, чтобы написать домой. И даже более того – в своих письмах они стали вдруг массово переходить с прозы на поэзию:
Пишу вам это письмецо
Из глубины Германии.
Что будем здесь в конце концов,
Я ж говорил заранее.
Когда в России бой гремел,
Шла битва в Белоруссии,
Я и тогда прицел имел
Насчёт Восточной Пруссии.
Как видим, написано от первого лица, по-простецки. И когда эти послания с фронта много лет спустя попадали в руки журналистам, порой делался вывод, что автор письма – ещё и неизвестный доселе поэт-самородок. Дескать, и в наших краях был свой Тёркин!
По стилю стихи действительно похожи на знаменитую поэму Александра Твардовского. А «Василия Тёркина» он дописывал в прусском Тапиау (Гвардейск)… При этом сами фронтовики, посылавшие те письма, на авторство стихов не претендовали. Мол, текст ходил по рукам, а написал его вроде кто-то в нашем полку.
Весной 1985-го, накануне 40-летия Победы, в Калининграде попытались выяснить, кто же написал эти стихи. Ветеранов войны тогда было ещё много. Однако автора так никто и не назвал…
В общем, как принято указывать в подобных случаях, стихи – народные. Хотя хуже они от этого явно не становятся. И уж точно достойны того, чтобы «остаться в анналах», не быть забытыми.
Также хочу подчеркнуть, что эта публикация не претендует на то, что приведённый здесь текст «Письмеца» – окончательный и бесповоротный. Собирать его мне пришлось с бору по сосенке, по разным сусекам-источникам. При этом кто-то из вас, уважаемые читатели, возможно, знает ещё фрагмент-другой? Тогда поделитесь, пожалуйста!
А теперь – давайте уже полностью развернём пожелтевший от времени фронтовой треугольник:
Пишу вам это письмецо
Из глубины Германии.
Что будем здесь в конце концов,
Я ж говорил заранее.
Когда в России бой гремел,
Шла битва в Белоруссии,
Я и тогда прицел имел
Насчёт Восточной Пруссии.
Я говорил, что мы ещё
Пройдёмся заграницами,
На их земле сводить расчёт
Последний будем с фрицами.
Всё вышло так. Дела идут.
На карту нынче глянем-ка:
На нашей улице – салют,
А на немецкой – паника.
А что касается до нас,
С военной точки зрения,
В Восточной Пруссии сейчас
Такое положение.
Попали немцы в «котелок»,
Иначе – в окружение.
И ни вперёд, ни взад, ни вбок
Им нет теперь движения.
А мы даём по «котелку»
Всё огоньку да огоньку.
И остаётся им одна
Вода для освежения.
Одна балтийская вода,
Солёная водица.
Она сгодится им тогда,
Когда пойдут топиться.
На том известия с фронтов
Пока что прекращаю.
Что ж о себе? Я жив-здоров,
Чего и вам желаю.
Вам, верно, интересно знать,
Что здесь, какие хаты?
На это должен вам сказать,
Что жили тут богато.
И скот, и мебель, и дома
Стоят под черепицей.
Но только это задарма
Себе достали фрицы.
Войдёшь и видишь: то да сё –
Награблено, накрадено.
Добыл разбоем это всё
Хозяин – немец-гадина.
Ещё скажу: на русский глаз
Житьё такое скучное,
Что только немцу в самый раз,
А нам – так несподручное.
Все крыши на один манер –
Высокие и острые,
А взять скотину, например,
Коровы – только пёстрые.
Дома стоят один в один,
Не проживёшь и месяца,
От одинаковых картин
Захочется повеситься.
А так… Дороги хороши,
Красивые окрестности.
Но только для моей души
Нет места в этой местности.
Мне всё равно, я так скажу:
Пускай кругом красиво,
Но чем я дальше ухожу,
Тем чаще сердцем я гляжу
На вас и на Россию.
Но вышел в путь – шагай вперёд!
Ведь к нам-то шли незваные…
Теперь за всё сведём расчёт!
А там – домой, а там – почёт
И встречи долгожданные.
Как говорится, виден край.
Ведь Балтика – не Волга,
Берлин – не Тула, значит, знай:
Воюй и встречи ожидай –
Теперь уже недолго!
Владислав Ржевский,
автор канала «Калининградская Пруссия»
