Цитата 1:
«…Часто пухну от голода. Лиля Брик прислала мне колбасу салями, конфеты французские. Всё съели начальник зоны и начальник режима, я же нюхал обёртки. Работаю уборщиком в цехе. Недавно кто-то специально залил водой цех. Всю ночь, стоя в ледяной воде, вёдрами выгребал воду. Харкаю кровью. Неужели это мой конец? Я скучаю по свободе. Где я — это страшно!»
Это отрывок из письма Сергея Параджанова племяннику Георгию о жизни в тюрьме, куда режиссёра упекла советская власть.
9 января 2024 года исполнилось 100 лет со дня его рождения.
Советский, армянский кинорежиссёр, сценарист и художник. Один из ярких представителей волны украинского поэтического кино и, в целом, поэтически-живописного направления «Советской новой волны» («Оттепельного кино»). Автор фильмов на материалах украинской, молдавской, армянской, грузинской, азербайджанской литературы и фольклора. Гениальный и многими не понятый чудак, эпатирующий обывателей, власть, родных, друзей. Классик, внесший уникальный вклад в мировой кинематограф. Человек мира. Романтик и бунтарь...
... был арестован в Киеве в конце 1973-го и провел в СССР за решёткой 4 года из пяти.
Годик «скостили» (запретив проживать в Москве, Киеве, Ленинграде и Ереване, после чего он вернулся в родной Тбилиси). Сразу после ареста поднялась общественная кампания за его освобождение - и в Союзе, и за рубежом.
В его поддержку писали: Андрей Тарковский, Лев Кулиджанов, Виктор Шкловский, Юрий Никулин, Сергей Герасимов, Лилия Брик, Михаил Вартанов, Софико Чиаурели, Эльдар и Георгий Шенгелая, Жан-Люк Годар, Франсуа Трюффо, Федерико Феллини, Лукино Висконти, Роберто Росселлини, Микеланджело Антониони, Тонино Гуэрра, Луис Буньюэль, Ален Рене, Луи Маль, Коста-Гаврас, Бернардо Бертолуччи, Карлос Саура, Роберт де Ниро, Берт Ланкастер, Джин Келли, Джон Апдайк, Ирвинг Стоун и др.
Какие имена!
Впрочем, это не помешало Кремлю их игнорировать.
Лишь, когда по просьбе Лили Брик французский писатель Луи Арагон (был женат на её родной сестре, писательнице Эльзе Триоле) в 1977-м прибыл в СССР и лично попросил Брежнева освободить Параджанова, того отпустили.
КГБ взяло режиссёра на карандаш ещё в 50-е. А уже после 1964-го тот попал в опалу в УССР. Якобы, фильм «Тени забытых предков» (о «цугульских Ромео и Джульетте»), столь популярный на Западе, использовался как манифест «украинского национализма».
Власть не простила художнику выступлений против волны арестов «шестидесятников»-представителей украинской национальной интеллигенции и притеснения местной культуры. Заступничества за диссидентов. Критику партийной номенклатуры и советского кинематографического руководства. Поддержку опального Тарковского. Осуждения цензуры. Эксцентричных выходок.
Но, главное, не простило творчества, которое не укладывалось в официальное прокрустово ложе соцреализма, диссонируя с ним настолько, что представляло угрозу.
«Я первый поднял меч, чтобы изгнать из кинематографа красных комиссаров, надушенных «Красной Москвой», - говорил режиссёр в частных беседах (судя по доносам), называя себя «жертвой фашистского советского режима»
Он и правда видел мир, людей, искусство, настоящее и прошлое совсем не так, как того требовали тогдашние «скрепоносцы».
Поэтому против Параджанова, которого подозревали в нетрадиционной сексуальной ориентации, сфабриковали громкое политическое дело с абсурдным обвинением в «мужеложстве с применением насилия» и «порнографии».
С «гомосексуальными» статьями в лагерной кастовой системе, особенно поначалу, он вынужден был пройти через избиения и издевательства. Заболел сахарным диабетом, подорвал здоровье. Пережил череду изнурительных переводов из лагеря в лагерь, которые устраивали, как только он начинал «обживаться». Он больше не увидел мать (умерла в 1975-м).
В 1982-м состряпали ещё одно дело - о даче взятки в 1978 г. Но решили не раздувать процесс и через 9 месяцев освободили, дав год условно.
Удивительно, но от пережитого режиссёр не сломался, а продолжал творить, искать... Даже на зоне, где начальство конфисковало карандаши и запретило рисовать.
Не случайно Белла Ахмадуллина назвала Параджанова «самым свободным человеком самой несвободной страны».
Он жил и творил так, будто ее не существует.
Страна, правда, «сделала всё что могла», чтобы надломить его дух и здоровье. Со вторым она справилась намного лучше. Режиссёр прожил лишь 66 лет, скончавшись от рака лёгких 20 июля 1990 г.
То государство, которое издевалось над ним и миллионами других, уже перестало на тот момент существовать по факту, де-юре закончившись менее, через полтора года.
Цитата 2:
«…Меня здесь били — больного шестидесятишестилетнего старика, клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине, когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам […] боль была такая, что казалось, на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток...»
А это уже отрывок из письма Всеволода Мейерхольда главе СНК Вячеславу Молотову. Чекисты допрашивали и пытали режиссёра три недели, выбивая показания, после чего 2 февраля того же года расстреляли.
Как видим, в 1937-м или 1940-м году страна однозначно была «способна» сделать для свободного (насколько, конечно, он сам себя мог считать таковым) творческого человека «ещё больше», чем в условном 1974-м.
9 февраля исполнится 150 лет со дня рождения Мейерхольда.
Можно сказать, еще один повод заглянуть в будущее страны, в котором уже маячат очертания того страшного прошлого, куда нас тащат нынешние идейные наследники прежних «вертухаев».
Ещё один повод перечитать, «переслушать» уже своего поэта-современника:
Цитата 3:
Боже, сколько правды в глазах
Государственных шлюх!
Боже, сколько веры в руках
Отставных палачей!
Ты не дай им опять закатать рукава
Ты не дай им опять закатать рукава
Суетливых ночей!
(«Родина», Юрий Шевчук, ДДТ, 1992).
Очевидно, что те, кто сегодня пытаются воскресить труп того государства, обрядив его в архаичные одежды, наспех сшитые из полуистлевших лоскутков былого величия, страха, лжи, несвободы и из новых заплаток цинизма, лицемерия, войн и воровства, - неизбежно потерпят крах.
Не смогли они и не смогут ничего сделать со свободными людьми, с такими, как Параджанов, Тарковский, Довлатов, Бродский, Ахматова, Пастернак, Мандельштам, Гумилев, Вавилов, Королев, Туполев, Лихачев, Мейерхольд...
Потому что «поэт умирает, но муза его бессмертна» (это отрывок из знаменитой поэтической кинопритчи Параджанова 1968 года «Цвет граната» — о жизни родившегося в Тифлисе средневекового армянского поэта Саят-Новы, писавшего на армянском, грузинском, азербайджанском, персидском языках).
Как бессмертны настоящие искусство, любовь и стремление человека к свободе, к правде, к знанию, к творчеству, к прекрасному, к миру, к обычному счастью.
Тянуть его в противоположном направлении какое-то время можно, но в исторической перспективе - дело это абсолютно бесперспективное. И для тех, кто тянет, и для тех - кого.
