Обзор немецких медиа
🗞(+)Tagesspiegel в статье «Нехватка кадров в BND: каково это — работать в немецкой внешней разведке» рассказывает, что спецслужбе не хватает сотен специалистов. Два сотрудника рассказывают о своей двойной жизни, о страхе, что за ними будут следить в машине, и о том, что их иногда беспокоит. Уровень упоротости: отсутствует 🟢
Ему уже двенадцать раз исполнился 61 год. У него уже 44 имени и личности, он вживался в каждого из своих персонажей, словно актёр. «Когда я был за границей, я часто пытался изображать немца и останавливаться на красный свет светофора. Однажды я простоял там полчаса», - рассказывает Фредерик Энгель, которому сейчас действительно 61 год - и он является агентом Федеральной разведывательной службы.
Легенды, как называют свои личности сотрудники BND, - это страховка их жизни. Если их раскрывают, это становится опасным. «На меня уже нападали в чужой стране», - говорит Энгель, у которого дома другое имя. «Это заставляет сердце биться быстрее. Ты понимаешь, как тебе страшно, когда всё становится не так просто. А потом всё получается. Этот кайф и делает эту работу такой замечательной».
Многие люди жаждут подобных историй, наблюдая за тем, как Джеймс Бонд преследует самого злобного злодея перед экраном. Однако в то же время в службе внешней разведки Германии имеются сотни вакансий. Не хватает IT-специалистов, хакеров, арабских лингвистов - и снова и снова аналитиков и оперативников, которые больше всего похожи на агентов из фильмов. Повсеместная нехватка квалифицированной рабочей силы распространяется даже на то самое ведомство, которое призвано гарантировать безопасность Германии. Далеко в самых потаённых уголках республики.
То, что Энгель начал работать в BND, было случайным совпадением. После окончания офицерской подготовки он подал заявление в Управление по защите конституции в Гессене. Вместо этого BND пригласило его на собеседование в Мюнхен [Управление по защите конституции — внутренняя разведка, аналог ФСБ, BND — внешняя разведка, аналог СВР — прим. «Мекленбургского Петербуржца»]. В то время не было ничего необычного в том, что спецслужбы обращались к потенциальным сотрудникам по собственной инициативе. Особенно в кругах бундесвера.
Энгель закончил обучение для высшей службы в BND в 1990 году, и с тех пор у него было одиннадцать назначений - так называют различные должности в BND. В настоящее время Энгель обучает следующее поколение агентов. По его словам, эта работа ему очень нравится, хотя его работа в качестве оперативника в арабском регионе была самой захватывающей.
Оперативник отвечает за добычу источников - то есть людей, которые обладают или могут добыть информацию, имеющую отношение к BND. Чтобы защитить свои контакты, Энгель научился уходить от преследователей. «Вскакивать в поезд в последний момент, а потом махать преследователю рукой, как в кино, - не лучшая идея», - говорит он. «Всегда ведите себя как можно более нормально - вот основное правило».
И по сей день он часто смотрит в зеркало заднего вида, когда едет в машине с женой. Так часто, что жена потом спрашивает, не трясёт ли его снова. Под этим она подразумевает: отряхивается от преследователей. Семь лет работы в контртеррористической службе и служба в вооружённых силах Германии наложили свой отпечаток на Энгеля. «Мне нужен контроль», - говорит он.
Во время подобных анекдотов Энгель наклоняется вперёд и наслаждается своим присутствием в комнате. На нём джинсы, тёмно-синяя куртка Jack Wolfskin и короткие щетинистые волосы. Вести двойную жизнь коренастому мужчине среднего роста несложно. А вот его жене это даётся с большим трудом. «Когда люди спрашивают её обо мне, это её напрягает, потому что она не любит врать. Или когда я ездил в кризисные командировки, она не могла ни с кем поделиться своими переживаниями», - говорит Энгель.
Несмотря ни на что, его реальность имеет мало общего с фильмами о Джеймсе Бонде. «На улице нас ждёт не Aston Martin, а Polo», - говорит он [небогато 😏 — прим. «М.П.»]. Для Энгеля есть только один 007, в котором проглядывает немного реальности: Роджер Мур в фильме «Moonraker». «Он говорит что-то о восьмой странице отчёта. Чтобы заполнять все формы, которые нам приходится сдавать, нужна трезвая голова», - говорит Фредерик Энгель.
Стрелять и игнорировать все правила - чистая выдумка. Спецслужбе не разрешается похищать, пытать или убивать кого бы то ни было, даже если это очень опасный террорист. Скорее, BND - это административный орган, в котором большинство сотрудников не отправляются на опасные задания за границу, а сидят за столами и пишут отчёты.
И делают они это здесь: в штаб-квартире на берлинской улице Хауссештрассе. В 2019 году BND открыла в столице свою внушительную штаб-квартиру - здание, которое даже превосходит по размерам штаб-квартиру американского разведывательного управления ЦРУ.
В Берлине работают около 4 000 человек - большинство из примерно 6 500 сотрудников. Снаружи это огромный офисный блок, внутри - голые и лабиринтные помещения. Отдельные помещения разделены в соответствии с названиями городов - Киль, Росток, Гамбург. В комнатах высокие потолки, стены серые. Чтобы попасть в этот вход, нужно подняться по боковой лестнице и явиться к воротам охраны. Рюкзак, куртка, мобильный телефон, ключи - всё должно быть помещено в один из 232 шкафчиков. Входить внутрь запрещено.
В одной из комнат стену украшает портрет федерального президента Франка-Вальтера Штайнмайера в рамке. В углу - флаг Германии высотой до плеча, на другой стороне - флипчарт.
Напротив Штайнмайера сидит Элиза, пожелавшая сохранить свою фамилию в тайне. 23-летняя девушка два года назад закончила обучение в BND и теперь работает аналитиком. Только её семья и близкие друзья знают о её настоящей профессии.
«Мои бабушка и дедушка не знают, чем я занимаюсь. Моя бабушка любит путешествовать по деревне и много разговаривает», - говорит 23-летняя девушка. Светлые волнистые волосы, белые кроссовки - ничто в её внешности не указывает на то, что она может знать больше, чем подавляющее большинство других людей.
По её словам, Элизе нравится работать в BND, особенно в области оценки. Но она также подчёркивает, что BND - это административный орган. Большой аппарат, который может работать очень медленно. Иногда ей кажется, что жизнь с двойной идентичностью утомляет. «Особенно когда встречаешь новых людей. Здесь нужно быть очень внимательным». Обычно она притворяется сотрудником какого-нибудь министерства. Или что она работает в администрации. Тогда никто не спрашивает.
Такие аналитики, как Элиза, просеивают информацию из источников и спутниковых снимков. Вместе с экспертами из самых разных областей они тщательно всё проверяют и пишут отчёты о ситуации. Все как у журналистов, за исключением того, что в распоряжении BND есть ресурсы спецслужб, запрещённые для других - например, прослушивание телефонов и работа под вымышленными именами. BND передаёт отчёты правительству Германии.
В среднем BND получает около 10 000 заявлений в год. Несмотря на это, количество вакансий исчисляется сотнями. В то время как многочисленное поколение бэби-бумеров выходит на пенсию, соискатели выдвигают условия, которые такой государственный орган, как BND, может выполнить лишь с трудом.
Федеральная разведывательная служба не может платить IT-специалистам такие зарплаты, какие они получают в частном секторе. В среднем государственные служащие, работающие полный рабочий день, получают около €3972 брутто в месяц. При наличии степени магистра государственные служащие часто начинают с €5000 в месяц на высшей государственной службе [очень даже прилично. Журналист в Spiegel например в среднем получает €4400 после пяти лет работы. А эти ещё и налогов по-минимуму платят, ибо государство преенимает большую часть выплат, и имеют неплохой соцпакет — прим. «М.П.»].
Для сравнения, инженеры-программисты в Берлине, например, могут найти работу с зарплатой брутто до €6700 в месяц. Лучшие специалисты отрасли часто мигрируют в компании в США. Там инженеры-программисты иногда могут рассчитывать на зарплату в $40 000 в месяц.
Кроме того, многие молодые люди всё чаще хотят работать из дома, особенно после пандемии. Хотя BND и хотел бы, чтобы каждый пятый день был таким, но по соображениям безопасности это не всегда возможно. Существуют также ограничения на праздники: сотрудникам не разрешается выезжать в некоторые страны - из-за повышенного риска безопасности. Это правило действует до истечения пяти лет после окончания службы.
Чтобы привлечь внимание молодёжи, BND создала канал на YouTube и Instagram, у которого сейчас 26 000 подписчиков. Под хэштегом HumansOfBND сотрудники представляются там в своей должности, а точнее, в своих разных кофейных чашках - ведь личности сотрудников строго засекречены для внешнего мира.
Математик Йонас подносит к объективу прозрачную чашку, на которой чёрной ручкой нарисован треугольник и написано «Найти Х». Если провести пальцем влево, появляются блоки текста о его мотивации, карьере и впечатлениях о BND. В другом посте изображена фигурка Playmobil в чёрном костюме и солнцезащитных очках. В правой руке у него портфель, в левой - пистолет. «Всегда бодр и на посту: этот маленький оперативник», - написано под ним.
Для обучения в BND Элиза должна была подтвердить свои знания немецкого языка и когнитивные способности в письменной форме. В устной части служба проверяет социальные навыки претендентов в форме групповых дискуссий и интересуется, почему человек хочет работать в BND.
Саморекламщики и экстраверты, постоянно рассказывающие о себе и своей работе, не приветствуются. Основные требования: отсутствие судимости и немецкое гражданство. Если резюме не может быть проверено без пробелов, кандидат отсеивается.
КАРЬЕРА в DND
На сайте BND размещён список вакансий. Однако BND также предлагает свои собственные учебные курсы и программы получения степени. Например, на магистерской программе «Разведка и исследования в области безопасности» студенты изучают, как скрывать разведданные в модуле киберзащиты. Фредерик Энгель учит тому, что важно в оперативной сфере. В частности, он рассказывает о том, как сотрудники BND правильно разговаривают с информаторами.
На определённом этапе процесса подачи заявления, который может занять более года, сотрудники BND обращаются к рекомендателям заявителя: что это за человек? Были ли у него какие-либо отклонения от нормы? Можно ли им что-то доверить?
Элиза умеет молчать, хотя иногда ей это даётся с трудом. Особенно в политических дискуссиях. «Например, в странах, которыми я занимаюсь, произошло что-то плохое. Потом вы оказываетесь на вечеринке и слышите, как другие говорят об этом. И всё так плохо, но ты не можешь ничего сказать».
То же самое касается и профессиональных успехов. «Несколько недель назад я отправилась в деловую поездку в страну, в которую вы не поехали бы в частном порядке. Это было невероятно интересно, я была очень взволнована, но вряд ли могла кому-то об этом рассказать», - говорит Элиза. «Мы летели туда на служебном самолете. У меня не было с собой мобильного телефона».
С мобильными телефонами в BND вообще всё сложно. В здании они запрещены, и каждый должен заблокировать своё устройство на входе. Сложно организовать повседневную работу. Ни группа WhatsApp детского сада, ни приложение Immoscout не могут быть быстро открыты. «Это довольно большая перемена - больше не иметь возможности проверять личные сообщения», - говорит Элиза и пытается воспринимать это как социальный детокс.
Теоретически сотрудникам разрешено работать под своими настоящими именами с 2009 года, но многие перестали это делать, чтобы защитить себя. Элиза тоже. Для многих причиной выбора в пользу служебного имени стал случай предательства в собственных рядах. В декабре 2022 года был разоблачён двойной агент, передававший России внутреннюю информацию. Наводка поступила от службы-партнёра.
Это не единственный пример, когда сила Федеральной разведывательной службы ставится под сомнение. «События слишком часто застают нас врасплох», - говорит Ральф Штегнер (СДПГ), председатель комитета по расследованию событий в Афганистане в Бундестаге, например, после восстания группы российских наёмников «Вагнер» в июне прошлого года. Другие примеры: вторжение России на Украину. Захват власти талибами в Афганистане.
Но что произойдёт, если BND и дальше будет находить слишком мало специализированных сотрудников? Будет ли тогда безопасность Германии под угрозой? «Для эффективной национальной обороны нам нужна эффективная разведывательная служба. Только так военные смогут получать необходимую информацию», - говорит Вольфганг Кригер. Он является профессором истории в Марбургском университете и специализируется на истории секретных разведывательных служб.
Многие подсказки, благодаря которым до сих пор удавалось предотвращать теракты, поступали от западных союзников. Но мы не всегда можем полагаться на других, считает Кригер. «Почему у нас не было этой информации?» Эксперт по разведке объясняет это, в частности, нехваткой персонала. Отсутствие технологий, таких как собственные спутники, или жёсткие правовые ограничения, которые влияют на подслушивание за рубежом и связаны с многочисленными бюрократическими препонами, также могли бы создать проблемы для BND.
Для Кригера это повод для беспокойства. «Это как пожарная бригада: вы понимаете, что она вам нужна, только когда начинается пожар», - говорит Кригер. «Мы ещё сможем потушить пожар на одном этаже. Но если горит целый квартал, наших сил будет недостаточно».
BND нуждается во всё большем количестве персонала, особенно в технической сфере: «Киберпространство со всеми его техническими возможностями постоянно растёт, нам достаточно взглянуть на наши собственные формы коммуникации», - говорит эксперт. Он опасается, что кадровая проблема будет расти и дальше - для всех западных спецслужб.
Автор: Таня Кунеш. Перевёл: «Мекленбургский Петербуржец».
@Mecklenburger_Petersburger
P. S. от «Мекленбургского Петербуржца»: приличные у них з/п. Странно, что народ валом не валит. Хотя, геморроя наверное тоже прилично.
