Интересно, откуда берутся эксперты, разбирающиеся во всем от поголовья пингвинов в Антарктиде до сверхсекретных планов Пентагона? Услышал на днях авторитетное мнение, мол, Пакистан никогда бы не стал так рисковать репутацией могучей ядерной державы, чтобы договориться с Ираном об обмене ракетными ударами.
Иран и Пакистан очень похожи. Оба государства называют себя Исламскими республиками. И Иран, и Пакистан стратегические партнеры (если не сказать, союзники) Китая. И у обоих схожие проблемы.
А тут они вдруг обмениваются ракетными ударами. Но после пары взаимных грозных заявлений, уже случившийся, казалось бы, новый военный конфликт сходит на нет.
Были ли эти удары совершены по договоренности, или имеют место серьезные противоречия? Хотел бы, насколько возможно, взглянуть на ситуацию с этносоциологической точки зрения.
В том, что называется национальной политикой, оба государства тоже очень схожи. В отличие от арабов и турок (хотя у турок, подозреваю, не было другого выхода) их «государствообразующие» этносы демонстративно дистанцировались от навязываемой исламским странам европейской концепции национальных государств. И уже одним только этим фактом стали его антагонистами. Так как данная концепция была и остается очень действенным оружием коллективного запада.
Когда-то, благодаря этой концепции удалось уничтожить Австро-Венгерскую, Османскую и Российскую империи (Россию тогда возродили большевики), позже этим оружием были уничтожены СССР и Югославия.
В рамках такой концепции крупные этносы изначально имеют преимущество перед малыми (в силу, хотя бы, численного превосходства), поэтому государства, возникшие через объединение относительно малых этносов (югославский пример) или объединение малых и средних вокруг одного крупного (советский пример) представляют для гегемонии запада экзистенциональную угрозу.
Но на Востоке, вопреки созданным западными державами искусственным образованиям, нет традиции национальных государств. С одной стороны, не было европейских экономических предпосылок в виде индустриальной революции, с другой – это противоречит исламской догматике, по которой все мусульмане одна «нация».
Иран и Пакистан – государства, которые построены именно то такой, традиционной восточной модели. Причем это подчеркивается не только в позиционировании именно Исламскими республиками.
Персы, например, при своем подавляющем большинстве в стране, отказались от названия «Персия» в пользу географического «Иран».
Еще дальше пошли в Пакистане, объявившем официальным языком урду, носителями которого является от силы 7-8 процентов населения (да и те в большинстве беженцы из Индии периода религиозных гонений).
В обоих случаях это было ответом на тот самый национальный концепт, который внедряется колониальными державами ради сохранения своего влияния на Востоке.
Так созданы курдская и белуджская национальные проблемы для Ирана и Турции, белуджская для Пакистана. Создавались эти нации англичанами, но потом перешли по наследству американо-израильцам.
Иран, как известно, нанес удары почти одновременно по остаткам игиловцев, по территории, контролируемой иракскими курдами и по территории белуджей в Пакистане. Объяснил он это тем, что там располагались объекты израильской разведки. Мне кажется вполне правдоподобно – и курдские, и белуджские сепаратисты не просто поддерживаются Израилем, но и являются его, своего рода, прокси в регионе (есть подозрения и про запрещенный игил). Если Израиль бьет по иранским прокси в Ливане, то ответ Ирана вполне естественный.
А вот по Пакистану, пока информации было мало, признаюсь, я и сам предположил, что Иран приветствовал междусобойчик в Давосе, демонстрируя, таким образом, свою готовность на разрыв отношений с Китаем и нормализацию отношений с западом.
Но когда пакистанцы в ответ ударили по тем же белуджским сепаратистам в Иране (эти связаны с изральцами через индийскую прокладку) все стало понятно. Особенно через пару дней, когда послы вернулись на свои места.
Красивая игра, необходимость которой обусловлена все еще сохраняющейся экономической зависимостью Пакистана от США. Неудобно ему самому разделаться с их агентурой. А так все сохранили лицо. Иран ответил на чудовищный теракт, в заказчике которого мало кто сомневается, Пакистан ответил ударом по тому же заказчику, покровитель заказчика вообще, как бы не при делах.
Пакистан и Иран не при каких обстоятельствах не могут пойти на конфронтацию. Тем более сейчас, когда начинается большой передел мира и прокладываются новые транспортные коммуникации из Китая.
А вот в развале обеих стран заинтересованы многие. С Израилем все понятно – ставшие, еще в начале 80-х, достоянием общественности мечты о «большом Израиле» от Ливии до Евфрата никуда не делись. Для этого необходимо размельчить все окружающие государства, затем где-то освободить жизненное пространство под новые поселения, где-то установить марионеточные режимы.
Для США смена политического режима в Иране на лояльный себе и создание «Белуджистана» на территории Пакистана – это одна из немногих возможностей остановить Китай, заменив его роль мировой фабрики на Индию.
Даже если им удастся разблокировать Красное море, и реализовать фантазии о канале Бен-Гурион, значимость сухопутных торговых путей никто не отменял.
Этим обусловлена нынешняя накачка Армении индийским и французским оружием, грозные заявления из Парижа в адрес Азербайджана. В свою очередь и Баку заявляет, что считает выборы на Тайване незаконными (хотя мог и промолчать). То есть мы видим с одной стороны попытки запада очередной раз влезть на Южный Кавказ через Армению, а с другой – уже определившийся в прокитайских приоритетах Азербайджан. Так что большая война на южных рубежах России вполне может стать реальностью. И нам от нее в стороне никак не остаться.
Новый двухполюсный мир формируется прямо сейчас на наших глазах. Китай, Россия, Иран, Пакистан, Азербайджан, Сирия, Йемен, Ирак, деоккупированное Государство Палестина просто обречены оказаться на одном полюсе.
На другом полюсе – США, Индия, монархии Аравии, Израиль (если уцелеет).
Остальные, скорее всего, определятся в течение 2024 года.
На фоне разворачивающихся драматических событий, вряд ли кто-то озабочен символикой о неприкосновенности «могучего ядерного Пакистана» да и вообще какой-либо символикой.
P.S. Просил бы вас друзья, не судить строго. Это всего лишь одна из версий будущего. Возможно у вас более выверенный взгляд на него.
