Танк Т-28 стал первым серийным средним танком РККА, принятым на вооружение «армии новой формации» - в начале 30-х годов ХХ века армия рабочих и крестьян переживала серьёзные изменения. Во многом основанный на зарубежных танках, тем не менее, это был один из лучших танков своего времени. Сегодня, как вы уже поняли, мы поговорим о нём.
История создания
Начать повествование о появлении Т-28 следует с «британского похода» УММ РККА во главе с Иннокентием Халепским – закупив основу для будущего Т-26, Халепский начал изучать и другие машины, в том числе и Vickers Medium Mark III (более известного на территории бывшего СССР как «Виккерс 16-тонный»). Хотели даже закупить один экземпляр для всестороннего изучения и последующего копирования, однако британская сторона выставила очень несправедливые для танка требования – купить не менее десятка таких машин, отдельно заплатить за техническую документацию, лицензию на производство давать никто не собирался, но с удовольствием выполняли бы заказы от СССР за соответствующую денежку. Советская сторона от таких условий решила отказаться, а Халепскому было поручено максимально разузнать и запомнить об этом танке всё, что только можно.
Халепский со своей задачей справился – основное (что было в свободном доступе) он рассмотрел, разузнал и выспросил, чего хватило для разработки технического задания по новому среднему танку. Разработку нужной проектной документации поручили инженерам Военно-технической академии имени Феликса Дзержинского, а также танко-тракторному конструкторскому бюро при Всесоюзном орудийно-арсенальном объединении (которое, к слову, было образовано 28 января 1931 года). Обе группы инженеров работали по-своему – одна использовала слова Халепского, фотографии и рекламные материалы по британскому трёхбашенному танку для разработки эскизной чертёжной документации. Вторая же группа работала с широким использованием накопленных во время сотрудничества с Германией знаний – в частности, использовались принципиальные решения, использованные в танке Эдварда Гротте, а также «подсмотренные» на других танках, испытанных на танковом полигоне под Казанью.
Изначально проект должен был сохранять компоновку британской машины – иметь схожее бронирование, вооружение в виде 45-мм противотанковой пушки в основной башне и двух пулемётов в малых башнях, оснащаться бензиновым двигателем М-5 мощностью в 400 «лошадок». Однако военные вмешались в ход разработок, затребовав усиленное бронирование, более мощную 76-мм пушку, а также установку новейшего дизеля ПГЕ, который ещё даже не прошёл испытаний. Это привело к тому, что уже в середине 1932 года танк был значительно изменён по желаниям военных, а также для технологичности производства, конструкторы решили использовать ряд технических решений, уже испытанных на советских лёгких танках БТ-2 и Т-26. Расчётная масса будущего танка росла как на дрожжах, но военных это не останавливало. Единственное, чего на будущий танк установить не удалось – это дизельный двигатель, который так и не смогли закончить к сроку. В серию он пошёл с бензиновым уже танковым двигателем М-17Т мощностью на 450 лошадиных сил.
Так или иначе, но уже в конце октября 1932 года новый танк был принят на вооружение, настолько в новой машине было уверено всё военное руководство страны. А может быть, это была попытка наверстать упущенное время, когда СССР строил танки на базе морально и технически устаревших моделей? Кто это теперь может сказать – участников тех событий уже нет на свете, причём давно, а в их дневниках найти записи не удалось. Тогда же было принято решение о начале серийного производства новых танков, и даже выдан целый цех ленинградского завода «Красный Путиловец» - завод этот выбрали, потому что на нём работали наиболее опытные кадры, а также обладал нужными производственными мощностями. Однако это решение едва не сорвало всю программу – оборудование цеха МХ-2, в котором планировалось собирать новые танки, оказалось крайне изношенным, и для новой боевой машины (производство деталей к которой требовало высокой культуры производства) не подходили. Тогда в процесс производства танков впервые вмешался Сергей Миронович Киров, который потребовал передать заводу «временно ненужные станки» с других производственных площадок, а также раздобывший законсервированные станки времён Первой Мировой Войны. Это помогло – первую дюжину танков собрали уже к апрелю 1933 года, а на параде в честь Первомая танки уже «пробежали» по Красной площади в Москве и площади Урицкого в Ленинграде. При этом танки эти ещё не были готовыми и требовали доделок (в 30-е годы, кажется, так было принято) – после парада все 12 машин отправились обратно на завод для доработок. Заказ на 1933 год, установленный на 90 машин, уже срывался – цех МХ-2 был занят не только сборкой танков, но и другими заказами, и кое-как до конца года смог собрать всего 41 танк. Разумеется, такое положение вещей никого не устраивало, и под руководством С.М. Кирова, вновь вмешавшегося в процесс, была проведена модернизация цеха МХ-2, в том числе, заменены станки на заграничные (если не ошибаюсь, немецкие), а также было организовано специализированное конструкторское бюро (СКБ-2), которое занималось оптимизацией танка для ускорения его производства.
Развернуть стабильное производство, которое шло без значительного срыва планов, удалось только во второй половине 1934 года, незадолго до памятных событий 1 декабря. Причиной тому можно назвать как освобождение цеха от посторонних заказов, а также отлаживание логистических связей с другими заводами, который поставляли необходимые компоненты:
- Бронекорпуса и башни – Ижорский завод;
- Коробки переключения передач – «Красный Октябрь», г. Ленинград;
- Топливные баки, воздушные фильтры, корпуса боеукладок – завод №7, г. Ленинград;
- Подшипники – Государственный подшипниковый завод, г. Москва;
- Приборы – завод №213, г. Москва;
- Радиостанции – завод №203, г. Москва;
«Красный Путиловец» (который уже вскоре станет Кировским) занимался производством вооружения и отдельных деталей к танку, а также окончательной их сборкой. Всего за семь с лишним лет серийного производства, завод собрал 503 танка, включая предсерийный прототип. Однако более-менее годные боевые машины, которые не требовали вмешательства в первые же дни поступления в войска, стали выпускать лишь в 1936 году, когда в конструкцию Т-28 внесли почти тысячу мелких доработок. При этом, в процессе сборки были ещё и довольно крупные модернизации боевых машин – Т-28-А и Т-28-А2. Также в 1939 году был разработан проект экранирования Т-28, получивший индекс «Э».
Описание конструкции
Т-28 представлял собой классический танк трёхбашенной компоновки с трёхъярусным расположением вооружения. Компоновка отсеков была классической для советских танков – МТО располагалось в кормовом отделении, отсек управления и боевое отделение в носовой и средней части танка.
Бронированный корпус и башни
Корпус Т-28 имел классическую коробчатую форму, производился двумя способами (в зависимости от типа бронелистов) – сварным методом из листов гомогенной стальной брони или комбинированным клёпано-сварным методом для бронелистов из цементированной брони. Для дополнительной прочности носовой части, сварные швы между бронелистами внутри машины дополнительно проваривались стальными уголками. Корпус был довольно неплохо проработан – хоть и практически не имел углов рационального наклона (только на верхних лобовых и кормовых листах), он был продуман в направлении эргономики. Например, водитель получил лучший обзор, благодаря сильно скошенному верхнему лобовому листу – это помогло уменьшить мёртвую зону перед танком во время движения по сложным грунтам.
Механик-водитель имел свою «кабину», немного тесноватую, но практически отдельную, находившуюся в носу танка, по её центру, аккурат между двумя малыми башнями. Передняя часть кабины образовывалась откидным люком, с прорезанной в нём смотровой щелью, забранной триплексом. Также лючком образовывалась крыша кабины, обеспечивая механику-водителю более удобную посадку и высадку в танк. Разумеется, этот люк давал мало защиты, поэтому уже в 1939 году он первым подвергся экранированию – передняя дверца получила ещё один, 20-мм лист брони для лучшей защиты механика водителя, а на части танков ещё и наварили «кантик» вокруг люка, дабы избежать повреждения петель и заклинивания механизма открытия люка.
Борта боевого отделения получили «дополнительную защиту» в виде приборов дымопуска, устроенные в виде двух прямоугольных ящиков. Доступ к пусковым элементам ящиков осуществлялся из боевого отделения танка через специальные отверстия. Через них следовало вручную тянуть шёлковые запальные шнуры (как на немецких «колотушках»), чтобы запустить процесс постановки дымовой завесы. Если мне не изменяет память, то два прибора могли поставить плотную завесу на территории до сотни квадратов примерно на 15-20 минут, чего достаточно для практически любого манёвра.
На крыше моторно-трансмиссионного отделения устанавливалось два колпака с различными устройствами подачи воздуха – щелевой без дополнительных «жабр» монтировался над воздушным фильтром и радиаторами, а колпак «с жабрами» - над вентилятором нагнетателя воздуха для радиаторов. Крыша корпуса представляла собой два 10-мм бронелиста, приваренных к бортам и между собой. Для доступа к некоторым компонентам МТО на крыше отделения были прорезаны лючки, прикрытые своими крышками.
Днище Т-28 представляло собой сплошную стальную плиту, с прорезанными в ней семью технологическими лючками для обслуживания двигателя и трансмиссии, а также одним люком для эвакуации экипажа в случае необходимости. Внутри корпуса, вдоль всего моторного отделения была приварена рама двигателя, коробки переключения передач, а также стойка для вентилятора охлаждения. По бокам от рамы двигателя, к корпусу шли откосы, приваренные под углом в 35 градусов, на которые крепились два радиатора охлаждения двигателя. Неподалёку от радиаторов также крепились стойки для вертикальных топливных баков. Несмотря на относительную «скудность» набора, МТО в танке Т-28 было довольно тесным и от этого эффективность охлаждения несколько снижалась (впрочем, эту проблему решили на машинах поздних серий).
Башен на танке было три – основная с артиллерийским вооружением располагалась на верхнем ярусе, две малых пулемётных были расположены справа и слева от механика-водителя. По конструкции все три башни были практически идентичны башням тяжёлого танка Т-35, однако немного отличались размерами. Все три башни собирались по той же технологии, что и корпуса – в зависимости от серии, они могли быть полностью сварными или комбинированной клёпано-сварной сборки. Толщина бортов башни составляла 15-20 мм, и никаких углов рационального наклона изначально не было – лишь в 1935 году главную башню заменили на коническую, что позволило несколько увеличить защиту экипажа.
Главная башня имела возможность кругового вращения, в то время как пулемётные могли вращаться лишь на 165° по своей оси – от упора в стенку кабины мехвода до упора в борт. Посадка членов экипажа в башни осуществлялась через прямоугольные люки на крышах – по одному прямоугольному на крышах малых башен, и один большой прямоугольный на крыше главной башни.
В лобовой части главной башни располагалась установка для монтирования «орудия главного калибра», а справа от неё – стандартная шаровая установка для крепления пулемёта ДТ. Ещё одна бугельная (а после 1935 года - шаровая) установка располагалась в корме башни. Крепление для ещё одного пулемёта планировали установить на крыше главной башни (и на части машин это всё-таки сделали) – он имел сугубо зенитное назначение.
В малых башнях устанавливалось по одному пулемёту ДТ (хотя по одному из проектов проскользнула безумная мысль об установке в них 37-мм пушек ПС для работы по пехоте противника). Инженеры, по правде говоря, вовремя одумались – установка пушек была бы глупой идеей, ибо пулемёты того времени были куда эффективнее устаревших катерных пушек малого калибра.
Экранирование
Применение танков Т-28 на начальном этапе советско-финской войне выявило недостаточность их бронирования. Уже 31 декабря 1939 года было приказано начать экранировку машин в наиболее уязвимых местах: 15-20-мм листы устанавливались на лобовые проекции пулемётных башен, передние участки корпуса и днища, а также на борта в местах расположения топливных баков. По данной схеме, получившей название «частичная экранировка» было сделано 28 танков.
В конце января 1940 года был разработан проект полной экранировки, в результате чего была разработана схема дополнительного экранирования танка. Теперь она предусматривала так же дополнительное бронирование всех башен, бортов и кормы корпуса. До конца войны с ЛКЗ на фронт было отправлено 14 экранированных по этой схеме танков (два из них были сильно повреждены и оказались в капитальном ремонте в категории Обезличенные, что было равнозначно списанию).
5 июня 1940 года вышло постановление СНК и ЦК ВКП(б) № 973366сс об экранировании ещё сотни танков:
«Большая башня экранируется бронёй в 30 мм, малая башня — спереди 20 мм, сзади — 15 мм, лобовой лист малой башни — 30 мм, шаровая установка пулемёта — 30 мм, лобовой лист корпуса 20 мм, наклонный передний лист корпуса 20 мм, боковые стенки фонаря механика-водителя 30 мм, щиток механика-водителя — 20 мм, корма корпуса — 30 мм, борта выше крыльев — 30 мм, днище передней части до моторного отделения — 15 мм, ящики для дымбаллонов — 20 мм. Экранировка бортов корпуса ниже крыльев ставить 10 — 20 мм в зависимости от расстояния от борта до гусеницы. Ориентировочный вес экранировки — 4040 кг.»
Из этого заказа всего до середины мая 1941 года было заэкранировано только 85 Т-28, так как часть танков, прибывших из КОВО имела цементированную броню, практически непригодную для сварочных работ. Танки экранировались в заводских условиях методом приваривания дополнительных бронелистов толщиной 20—30 мм к корпусу танка и башням. Экранирование позволило довести толщину брони лобовых частей корпуса танка до 50—60 мм, а башен и верхней части бортов — до 40 мм. Это серьёзно повысило защищённость машины, хотя и отрицательно сказалось на её динамических характеристиках, поскольку масса танка возросла до 32 тонн. Экранирование танков производилось на Кировском заводе.
В середине июня 1941 года оговаривались планы по экранировке оставшихся 100 танков. Так, на 1 июня 1941 года в РККА числились 485 Т-28, из них 214 с корпусами из гомогенной брони (114 экранировано) и 271 — из цементированной, которая для экранировки была непригодна.
Вооружение
Орудием главного калибра на Т-28 изначально планировали сделать 37-мм противотанковую пушку конструкции Павла Сячинтова, однако в процесс разработки вовремя вмешались военные, затребовав более мощное вооружение. Так конструкторы предложили установить 76-мм пушку, что военным понравилось, однако годных образцов орудий такого калибра на вооружении ещё не было. Тогда инженеры Кировского завода пошли на беспрецедентный по тем временам шаг – они в инициативном порядке, специально для Т-28 разработали вариант короткоствольного 76-мм орудия КТ-28.
Орудие было построено на базе 76-мм полковой пушки образца 1927 года, в которую внесли целый ряд конструктивных изменений (иначе в танк устанавливать её стало бы опасным для экипажа) – уменьшили длину отката ствола при выстреле вдвое, увеличили количество жидкости в накатнике, усилили салазки накатного механизма, а также установили ножной спуск (педалькой в полу) и прочие технологические новшества. Ствол нарезной, длиной в 16,5 калибров, позволял запустить 7-кг осколочно-фугасный снаряд на дистанцию до шести с половиной километров (правда, с отвратительной точностью). Но такие характеристики военные согласились потерпеть немного – на других заводах шла разработка новых 76-мм пушек, одну из которых планировали установить на новые танки. А пока, в качестве временной меры, годилась и КТ-28, в боекомплект которой входили осколочно-фугасные и шрапнельные снаряды, чего хватало для борьбы с легкобронированной или небронированной техникой вероятного противника, а также для борьбы с лёгкими полевыми укреплениями.
Чуть позже, в 1939 году на Т-28 стали устанавливать новое 76-мм орудие Л-10. Она отличалась повышенной (в сравнении с КТ-28) точностью стрельбы, а также могла комплектоваться и бронебойными снарядами – начальной скорости полёта снаряда хватало для пробития практически любого «одноклассника» Т-28. Новая пушка имела длину нарезного ствола уже 26 калибров, хотя баллистические показатели выстрела так и не сменились. Всего такими пушками было вооружено (а в некоторых случаях и перевооружено) около двухсот танков Т-28, из 503 выпущенных. Это неважнецкий показатель, но с другой стороны – в то время, когда на Т-28 начали устанавливать новое орудие, танк уже морально устарел и готовился «сдать бразды правления» новому Т-34 (который появится примерно в конце 30-х).
Комплектовались обе пушки 69 унитарными снарядами, расположенными в интересного вида вращающейся боеукладке, располагавшейся прямо под рабочими местами заряжающего и наводчика. Для наведения орудия на цель наводчик мог использовать телескопический прицел ТОП или перископический прицел ПТ-1. Оба были рассчитаны на дальность до 6,5 километров (что в случае с обоими пушками было слишком оптимистичным показателем).
Вспомогательное оружие танка состояло из четырёх (а в редких случаях – из пяти) пулемётов ДТ. Два из них устанавливались в малых башнях, два в основной башне (один справа от пулемёта по продольной оси танка, второй в корме). Последний, пятый пулемёт при необходимости мог устанавливаться на крыше башни (хотя от этой идеи быстро отказались). Боекомплект к пулемётам составлял 126 дисковых магазинов по 63 патрона каждый (общее 7938 патронов).
Двигатель, трансмиссия и ходовая часть
Двигатель танка — V-образный авиационный карбюраторный М-17Т водяного охлаждения, эксплуатационной мощностью 450 л. с. при 1400 об/мин. Максимальная мощность составляла 500 л. с. при 1450 об/мин (попытки установки на танк дизельного двигателя успеха не имели). Степень сжатия — 5,3, сухая масса двигателя — 553 кг. Карбюраторов — два, типа КД-1 (на каждую группу цилиндров). Водяное охлаждение двигателей осуществлялось при помощи радиаторов общей ёмкостью 100 л. На машинах первой серии радиаторы имели разное число секций. Два бензобака ёмкостью 330 л каждый располагались вдоль бортов в трансмиссионном отделении. Подача топлива — под давлением, бензопомпой. В качестве топлива использовался бензин марок Б-70 и КБ-70. Масляный насос — шестерёнчатый (на танках первой серии — поршневой). Зажигание — от магнето. На танках первой серии использовались магнето «Сцинтилла», на последующих — магнето «Электрозавод».
Трансмиссия состояла из главного фрикциона сухого трения, пятискоростной коробки перемены передач (пять передач вперёд, одна назад), многодисковых сухих бортовых фрикционов и двухрядных бортовых передач с ленточными тормозами. Коробка передач имела блокировочное устройство, предотвращавшее переключение передач при невыключенном главном фрикционе. Подвеска была разработана в основном по типу танка фирмы «Крупп» и представляла собой коробчатую гусеничную раму, приклёпанную или приваренную к броне корпуса, внутри которой размещались все элементы подвески. Ходовая часть применительно к одному борту состояла из 12 парных опорных катков малого диаметра, сблокированных при помощи балансиров в 6 кареток с пружинным подрессориванием. Каретки, в свою очередь, сблокированы в две тележки, подвешенные к корпусу на двух точках.
Наружный диаметр опорного катка — 350 мм. Изначально все опорные катки имели резиновые бандажи. Начиная с 1936 года на две каретки в самой загруженной части танка (4-ю и 5-ю) стали устанавливать цельнометаллические катки без бандажей. Также имелись 4 обрезиненных поддерживающих ролика диаметром 280 мм. Ведущие колёса — цевочного зацепления с диаметром делительной окружности 720 мм и 17 зубьями, заднего расположения. Зубчатые венцы — съёмные. Направляющие колёса — литые со стальным штампованным ободом и резиновым бандажом. Наружный диаметр колеса — 780 мм. Натяжное приспособление — винтовое, с помощью кривошипа. Мелкозвенчатая гусеничная цепь длиной 15 800 мм состояла из 121 стального литого трака. Ширина трака — 380 мм, длина — 170 мм, шаг гусеничной цепи — 130 мм.
Электрооборудование, средства наблюдения и связи
На машинах первой партии устанавливалось импортное электрооборудование напряжением 12 В, но затем, с конца 1933 года, перешли на отечественное оборудование, напряжением 24 В. Мощность генератора — 1000 Вт. Внутреннее освещение и электрооборудование машины включало 3 лампочки щитка водителя, 2 переносных лампочки, 6 штепсельных розеток (3 в главной башне, по одной — в малых и одна в отделении трансмиссии), 4 плафона (2 в главной башне и по одному — в малых).
Для освещения дороги в ночное время танк имел две складные фары, снабжённые броневыми кожухами (аналогичны использовавшимся на Т-26). На корме танка на надгусеничных полках размещалось два задних габаритных фонаря с откидными крышками. Также на ряд танков устанавливались две фары-прожектора для ночной стрельбы (так называемые «фары боевого света»), размещавшиеся на маске орудия, либо непосредственно над его стволом, либо по обе стороны от него. Для подачи звуковых сигналов имелся гудок «ЗЕТ» вибраторного типа.
Средства наблюдения на Т-28 представляли собой простые смотровые щели, закрытые с внутренней стороны сменным триплексным стеклоблоком, обеспечивавшим защиту от пуль, осколков снарядов и брызг свинца при обстреле бронебойными пулями. По одной смотровой щели располагалось по бортам главной башни, по внешним бортам пулемётных башен и в крышке люка механика-водителя. Кроме этого, командир танка располагал перископическим панорамным прибором наблюдения ПТК, защищённым бронеколпаком.
Для внешней связи все танки Т-28 оснащались радиостанциями. На танки ранних выпусков устанавливалась радиостанция 71-ТК, обеспечивавшая связь на дистанцию в 18—20 км. С 1935 года на танк стали устанавливать радиостанцию 71-ТК-2 с увеличенной до 40—60 км дальностью связи, но из-за ненадёжности (радиостанция постоянно перегревалась) её уже с 1936 года заменили более совершенной 71-ТК-3, ставшей наиболее массовой танковой радиостанцией довоенных лет.
На машинах выпуска 1933—1935 годов были проблемы с экранировкой электрооборудования, вследствие чего возникали сильные радиопомехи. Позднее благодаря блокировке электросхемы с помощью конденсаторов от помех удалось избавиться. Большинство Т-28 оборудовалось антенной поручневого типа, лишь на танках выпуска 1939—1940 года стали устанавливаться штыревые антенны. Для внутренней связи Т-28 оснащались танковым переговорным устройством (танкофоном) ТПУ-6 на всех шестерых членов экипажа. На машинах первой серии устанавливался прибор типа «Сафар».
Дополнительное оборудование и комплектация
На Т-28 впервые в советском танкостроении установили дополнительное оборудование – огнетушитель в боевом отделении (это вскоре станет нормой). Для тушения огня инженеры предлагали использовать стационарный огнетушитель с четырёххлористым углеродом ёмкостью 3 л, установленный под правым радиатором и приводившийся в действие специальной кнопкой с места механика-водителя или командира танка. Кроме того, имелось два ручных огнетушителя.
Также на Т-28 впервые в отечественном танкостроении стали крепить ЗИП, в состав которого входили два 15-тонных домкрата, две лопаты, топор, двуручная пила, два лома, специальный стальной брусок для снятия катков, буксирные тросы, брезент, запасные катки и запасная каретка нижней подвески. Схема укладки ЗИП существенно различалась в зависимости от года выпуска. На часть танков монтировалась специальная решётка для укладки брезента.
Служба и боевое применение
Первые танки Т-28 стали поступать во 2-й отдельный танковый полк в Стрельне осенью 1933 года. В марте 1934 года на основе выделенных из него подразделений начал формирование учебный танковый полк, по окончании которого в ноябре 1934 года он был передислоцирован в Слуцк (ныне Павловск) (ЛВО). Согласно штата 10/484 он должен был иметь 30 Т-28. В апреле 1934 года штатное расписание изменили, после чего в полку должны были состоять 50 Т-28, 3 Т-37 и 3 лёгких бронеавтомобиля (БА). В 1934 году в Харькове был сформирован ещё один учебный танковый полк. Первоначально планировалось оснащать его Т-35, но из-за недостатка машин в него включили и Т-28. В сентябре 1935 года для участия в Киевских манёврах, как временная единица, был сформирован 4-й отдельный танковый батальон РГК с 20 Т-28.
12 декабря 1935 года приказом Наркома обороны танковые полки были развёрнуты в отдельные тяжёлые танковые бригады. В соответствии с этим приказом, ттбр состояла из трёх линейных танковых батальонов, учебного батальона, батальона боевого обеспечения и других подразделений. В своём составе ттбр имела 54 танка Т-28, 16 танков БТ, 11 танков Т-26, 7 Т-26 и 3 огнемётных танка БХМ-3, а также многочисленные автомобили. Личный состав бригады составлял 1400 человек.
Существующие два танковых полка РГК перевели на Т-28: 1-й в Смоленске и 4-й в Киеве. Одновременно все полки переформировывались в тяжёлые танковые бригады РГК. Так появились 1-я и 4-я ТТБР РГК (бригады с Т-26 и БТ именовались «механизированными»). Учебный танковый полк в Харькове стал 5-й, а в Слуцке — 6-й ТТБР РГК. Процесс переформирования растянулся до весны 1936 года. В мае в ТТБР были переформированы 2-й и 3-й отдельные танковые полки РГК (Стрельна и Рязань соответственно). В 1937 году из-за недостатка матчасти бригады перевели в разряд резервных. В 1938 году их переформировали в легко-танковые полки.
Приказом Наркома обороны от 21 мая 1936 года тяжёлые танковые бригады были выделены в резерв Главного Командования (РГК). Основное предназначение этих частей определялось как «качественное усиление стрелковых и танковых соединений при прорыве укреплённых позиций противника». В соответствии с этим предназначением была разработана программа, по которой готовили личный состав ттбр. Подготовка танкистов на Т-28 осуществлялась во 2-й запасной танковой бригаде ЛВО (г. Слуцк), Орловском бронетанковом училище, а также на Ленинградских бронетанковых курсах усовершенствования комсостава.
В соответствии с Уставом РККА, расчёт боевого экипажа танка Т-28 по состоянию на январь 1936 года выглядел следующим образом (сохранена орфография и пунктуация оригинала):
- Командир танка (лейтенант) — помещается в главной башне № 1 справа от орудия у перископа. Ведёт огонь из ДТ, заряжает с помощью радиста орудие, командует танком.
- Техник танковый младший (воентехник 2 ранга) — помещается в передней части танка в отделении управления. Непосредственно управляет движением танка, отвечает за его техническое состояние. Вне боя руководит подготовкой механиков-водителей и моториста.
- Механик-водитель (старшина) — помещается в башне № 2 (левая пулемётная), ведёт огонь из пулемёта, обеспечивает уход за мотором.
- Командир артиллерийской башни (младший командир взвода) — помещается в башне № 1 слева, ведёт огонь из 76-мм орудия. Отвечает за состояние вооружения танка. Вне боя руководит подготовкой пулемётчиков.
- Командир пулемётной башни № 3 (отделённый командир) — помещается в башне № 3 (правая пулемётная), ведёт огонь из пулемёта. Обеспечивает уход за ходовой частью танка.
- Радиотелеграфист (отделённый командир) — помещается в башне № 1, обслуживает радиостанцию, в бою помогает заряжать орудие.
- Механик-водитель младший (младший командир взвода) — находится вне танка. Обеспечивает постоянный уход, чистку и смазку трансмиссии и ходовой части в предбоевой обстановке и после боя.
- Моторист (младший технический состав) — находится вне танка. Обеспечивает постоянный уход за мотором, его чистку и смазку.
В 1939 году тяжёлые танковые бригады были переведены на новый штат, а также сменили нумерацию: 5-я ттбр стала 14-й, 4-я ттбр — 10-й, 1-я ттбр — 21-й, а 6-я ттбр — 20-й им. Кирова. До 1939 года Т-28 не применялись в боевых действиях, однако неоднократно участвовали в войсковых манёврах и учениях (впервые — в январе 1934 года). При этом нередко имели место положительные отзывы о тактико-технических характеристиках танков, а вот к качеству и надёжности машин были претензии. Кроме того, с 1933 года и вплоть до начала Великой Отечественной войны Т-28 регулярно принимали участие в военных парадах 1 мая и 7 ноября в Москве (Красная площадь, около 20 машин), Ленинграде (Дворцовая площадь, 10—12 машин) и Киеве (Крещатик, 10—12 машин).
В сентябре 1939 года 10-я и 21-я танковые бригады (98 и 105 танков Т-28 соответственно) участвовали в «Освободительном походе» на Западную Украину. 10-я тб действовала в составе Украинского фронта, 21-я тб — в составе Белорусского. Несмотря на то, что боевых столкновений с противником во время похода практически не было, танки Т-28 очень хорошо показали себя, пройдя на марше 350—400 км и продемонстрировав при этом весьма удовлетворительную надёжность. Сложные схемы камуфляжа в окраске находившихся в ттбр танков Т-28 практически не применялись. Как правило, танки окрашивались стандартной для бронетехники РККА оливковой краской 4БО. В зимнее время наносился временный камуфляж смываемой белой краской.
Применялись танки Т-28 и в ходе Зимней войны с Финляндией - 20-я тяжёлая танковая бригада имени С. М. Кирова, вооружённая танками Т-28, участвовала в боевых действиях на Карельском перешейке во время советско-финской войны 1939—1940 годов (данные об участии в боевых действиях в Карелии 10-й ттбр не соответствуют действительности). В составе бригады насчитывалось 105 танков Т-28, большинство из которых было вооружено пушками Л-10, а также лёгкие танки БТ-5 (8 шт.), БТ-7 (21 шт.), огнемётные танки БХМ-3 (11 шт.), 20 бронеавтомобилей, многочисленные грузовые машины и 2926 человек личного состава.
В ходе боёв на «Линии Маннергейма» танки Т-28 использовались по своему прямому назначению — для поддержки пехоты при прорыве укреплённых позиций противника. При этом, несмотря на то, что Т-28 создавался по требованиям начала 1930-х годов, их применение в целом было весьма успешным, особенно в сравнении с танками Т-26 и БТ. В частности, Т-28 легко двигались по снегу глубиной 80—90 см, хорошо преодолевали рвы, эскарпы и прочие противотанковые заграждения, огневой мощи пушек вполне хватало для эффективной борьбы с ДЗОТами и даже небольшими ДОТами, а множество пулемётов позволяло создавать настоящий ливень свинца. Однако, вместе с тем, бронирование танков не позволяло им эффективно противостоять огню противотанковой артиллерии, в частности, 37-мм пушек «Бофорс».
Роль 20-й ттбр в прорыве «Линии Маннергейма» трудно переоценить. Благодаря умелому и энергичному руководству, бригада сражалась гораздо эффективнее других частей. При этом удалось организовать хорошую координацию действий танковой бригады с другими родами войск (правда, в её техническом осуществлении были проблемы, что порой служило причиной высоких потерь). Командование РККА высоко оценило действия 20-й ттбр в ходе Зимней войны — в апреле 1940 года Указом президиума Верховного Совета СССР бригада была награждена орденом Боевого Красного Знамени и впредь именовалась Краснознамённой. 21 танкист удостоился звания Героя Советского Союза, 613 человек были представлены к орденам и медалям.
В ходе Великой Отечественной войны, Т-28 признали значительно устаревшими, что однако, не помешало оставлять их на вооружении армии (а вдруг какая польза всё же будет?). Вместе с тем, практика показывала, что при грамотном использовании Т-28 (в особенности экранированные Т-28Э) способны эффективно бороться со всеми типами бронетехники противника и противостоять огню малокалиберной противотанковой артиллерии и противотанковых ружей. Т-28 были отмечены и актами героизма советских танкистов. Например, 3 июля 1941 года Т-28 (танк, прошедший капитальный ремонт на рембазе № 7; был отгружен на один из складов Минска) под командованием майора танковых войск Васечкина с экипажем из механика-водителя Дмитрия Малько и трёх курсантов совершил рейд по уже захваченному немцами Минску, тараня вражеские грузовики, сбивая пехоту, уничтожая противника огнём пушки и пулемётов. Была уничтожена группа солдат и грузовик на ул. Ворошилова, колонна мотоциклистов на ул. Ульянова, сосредоточение живой силы и техники противника на ул. Янки Купалы и в парке им. Горького. Истратив боеприпасы, танк стал выходить из города и был остановлен только на восточной окраине огнём противотанковой батареи. Майор Васечкин погиб, уже выбравшись из горящей машины. Водитель — старший сержант Дмитрий Малько — сумел покинуть танк и пробраться через линию фронта к своим. Командир пулемётной башни № 3 курсант Николай Педан попал в плен и был освобождён в 1945 году. Заряжающий курсант Фёдор Наумов был местными женщинами спрятан в подполе, после чего пробрался к партизанам. Дальнейшая судьба последнего курсанта, Александра Рачицкого, неизвестна.
Осенью — зимой 1941 года уцелевшие Т-28 продолжали эпизодически встречаться на фронтах. Генерал Лелюшенко вспоминал, что достал на одном полигоне «16 танков Т-28 без моторов, но с исправными пушками» и установил их как неподвижные огневые точки на направлении Бородино — Можайск. Как минимум один из этих танков уничтожил не менее четырёх вражеских. Небольшое количество этих машин участвовало в Битве за Москву. К весне 1942 года Т-28 имелись только в Ленинградском военном округе (порядка 20 машин). Относительное «долголетие» Т-28 в ЛВО объясняется, в первую очередь, близостью Кировского завода, на котором всё ещё оставался запас запчастей к ним, а, во-вторых, тем, что в составе частей ЛВО находились в основном экранированные танки Т-28Э, представлявшие для немецких танков и противотанковых орудий серьёзную проблему. Т-28 активно использовались в обороне Ленинграда (в том числе и как неподвижные огневые точки). Последнее же их боевое применение в составе РККА было зафиксировано зимой 1944 года — в операции по снятию блокады Ленинграда.
Однако из 482 потерянных Т-28 в ходе боёв было восстановлено и вернулось в строй 386 танков, то есть свыше 83 %. Такой высокий процент восстановленных машин объясняется хорошей работой ремонтно-эвакуационной службы бригады, хорошим снабжением запчастями и близостью Кировского завода — производителя Т-28. При этом всего в боях в Карелии участвовали 172 танка Т-28 — 105 в составе 20-й ттбр на начало войны, и ещё 67 новых танков было получено бригадой в процессе боевых действий. То есть, в среднем, каждый участвовавший в войне Т-28 выходил из строя, восстанавливался и возвращался в строй минимум по два раза (отдельные танки — до пяти раз). Безвозвратные (не подлежащие восстановлению) потери танков Т-28 по итогам войны составили 32 машины (30 сгоревших и 2 захваченных). Впрочем, списано было только 18 танков. Однако, если учесть, что 37 повреждённых машин так и не смогли восстановить (две трети из-за банального отсутствия запасных частей), то жертвами войны можно считать 55 Т-28.
Таким образом, применение Т-28 в Зимней войне показало, что при условии грамотного использования и хорошего снабжения запчастями эти танки являются мощной, надёжной и ремонтопригодной машиной, несмотря на сложные климатические условия, артобстрелы и минные поля. Также был сделан вывод о недостаточной защищённости танков Т-28, что послужило поводом к разработке схемы их экранирования.
Заключение
Т-28 был действительно хорошей машиной для своего времени – имел адекватное для танков того времени бронирование, мощное вооружение и хорошие динамические показатели. Однако инженерно-конструкторская мысль в 1930-х развивалась с такой скоростью, что первые признаки устаревания конструкции Т-28 обнаружились ещё до начала серийного производства. Хотя даже спустя 10 лет после выпуска первой партии, Т-28 «что-то мог». Другое дело, что к июню 1941 года танков осталось чуть больше трёх сотен, а к 1944 году – едва ли несколько десятков.
С вами был Историк-любитель, подписывайтесь на канал, ставьте «лайки» публикациям, впереди ещё много интересного!
Подписывайтесь также на Телеграм-канал - в нём можно узнавать о выходе новых публикаций.