— Я все слышала, о чем вы здесь разговаривали. Это что же происходит такое? — Валентина посмотрела сначала на племянника, потом на его жену. — Марин, значит, ты Джека не убивала?
— Нет, не убивала, — честно ответила молодая женщина.
— Ну, конечно, не она, тетя Валя, — поддержал супругу Кирилл.
— Так... — Хозяйка прошла вглубь комнаты и села на заправленный диван. — А кто же тогда?
— Я не знаю, — ответил племянник.
— Мы не знаем, кто, но это точно не я, и это не Кирилл, — сказала Марина.
— Но кто-то же убил мою собаку.
— Слушай, может быть, всё-таки это кто-то чужой? — предположила невестка. — Потому что мы все разъехались. Кирилл пошёл вместе с Алёшей к врачу, я пошла в магазин, а Катя пошла сына провожать. Вы были в центре поселка. Может быть, в это время кто-то и пришёл чужой, убил собачку, и подкинул её труп на крыльцо.
— Но кто же этот чужой? Кто? За что? — задалась вопросами Валентина.
— Я не знаю, кто она, я знаю точно, что я с самого начала говорила правду. И когда я пришла из магазина, ваш Джек лежал мёртвым на крыльце... — оправдывалась Марина.
— Господи, Марин, зачем ты себя оговорила? Зачем?
— Потому что я боялась, что вы всю семью нашу выгоните на улицу. Лучше я одна уйду.
— Какая же ты глупая дурочка, Марина. Зачем ты чужую вину на себя брать? Распаковывай чемодан, выкладывай вещи и оставайся. — Валентина уверенно махнула рукой, а сама заплакала. — А Верка? Верка-то, соседка?.. Это ж надо! Наврала-то всё. Ой, Господи. А тебя-то зачем она оговорила? Вот не понимаю. Ой, и понимать не хочу сил уже моих нет. Устала я. Пусть всё остаётся, как остаётся.
— Тётя Валя, ты не забывай, что мы-то Джека не убивали, — сказал Кирилл. — У нас бы просто рука не поднялась.
— Да верю я, верю я вам. — Валентина промокнула платком слезы. — Я не со зла вас обвиняла. Не со зла. Просто я Джека очень любила, он был самым первым моим существом, живым. И он меня очень любил. И кто-то так жестоко с ним расправился. За что?
— Ну, не плачь, теть Валь, пожалуйста. Не плачь. Не плачь. — Кирилл подошел и обнял тётю.
— Я из-за собаки всю родню потеряла. Не хотела ее терять. Вы же у меня самые близкие.
— Ты никого не потеряла. Все здесь.
— Вы самые родные у меня. Вы да Катя. Больше никого у меня нет.
— Теть Валь, знаешь, что я подумал? Давай, мы тебе щенка возьмем. На выходных поедем на рынок, выберем самого лучшего. Ну, чтоб на Джека был похож. Как тебе такая идея?
— Да, да, да. И назовем его тоже Джеком, — согласилась с мужем Марина.
— Я согласна. Хорошо, — сквозь слёзы ответила Валентина.
«Что же я наделала? — думала она. — До чего я дошла? Разве можно так с родными людьми поступать? Обвинила их во всем. Запугала, что выгоню из дома вместе с ребенком. А они слово боялись мне поперек сказать. Хотя ни в чем не были виноваты».
***
На следующий день к Валентине снова пришёл сосед Владимир Ильич. Мужчина скромно постучался в дверь, но входить не стал.
— Валентина Осиповна, я на минутку, поговорить с вами пришёл по поводу того мужика, который к вам на крыльцо собаку мёртвую подкинул. Помните? — сказал он, когда хозяйка отворила дверь.
— Ну как же не помнить, конечно помню. Я его только что на улице видел. Иду я со стройматериалами, навстречу мне — он. Он в той же одежде, понимаете, был одет, что и был тогда. Ну, я его сразу и узнал.
— Ну и? И что это за мужик, вы знаете? Кто он, как его звать?
— Да я не знаю толком, но точно не ваш племянник. Тот мужик в соседнем с вами доме живёт, через забор. Я видел, как он в калитку входил. Может, это ваш сосед, про которого вы тогда говорили?
— Фёдор Рослов? — напомнила Валентина.
— Ну да.
— Что ж, получается, что это он. Вот поганец, а! Спасибо вам, Владимир Ильич.
Женщина предложила соседу выпить чаю, но тот, сославшись на занятость, отказался и быстро покинул двор Зенкиных.
«Значит, это всё-таки Фёдор был, — сев у окна, Валентина задумалась. — Он Джека заманил к себе на участок, убил, а потом на крыльцо мне подкинул. Молодец! Отыгрался всё-таки на беззащитном существе!»
***
После разговора с Владимиром Ильичом Валентина направилась на соседний участок к Фёдору Рослову. Тот как раз занимался уборкой снега перед воротами дома.
— Как тебе не стыдно, иpoд ты окаянный?! Душегуб ты несчастный! Что ж ты из-за яблок собаку мою убил, а? — Женщина буквально напала на ничего не ожидавшего соседа. — Ну, воруешь ты эти яблоки мои, воруй на здоровье! А собака-то при чём? Она же существо беззащитное!
В ответ на обвинение Валентины Фёдор заявил, что никакого отношения к убийству её пса он не имеет, и пояснил, что труп собаки ему на участок подкинул мальчик. Фёдор подобрал мёртвого Джека и отнёс на участок Валентины. Он постучал в дом, но так как дверь ему никто не открыл, он положил труп животного на крыльцо и ушёл.
— Неужели это Алёшка сделал, а? Ой, Господи, — протянула Валентина. Она чуть в обморок не упала от таких мыслей. Федор едва успел ее удержать.
— Валь, тебе плохо? Может, водички принести? — спросил он.
— Погоди, погоди. Ты прости меня, Фёдор, что я, не разобравшись, на тебя накричала. Нехорошо мне. Я пойду.
Валентина не помнила, как до дому дошла. Ей и правда плохо стало. В голову не могло прийти, что это Алёшка собаку убил — шестилетний двоюродный внук. Он ведь ребёнок еще, дитя малое.
***
Придя домой, Валентина решила поговорить с сыном Марины и Кирилла. Однако только женщина затронула тему смерти Джека, мальчик разревелся:
— Я не хотел его убивать. Мы с Джеком играли. Я побежал в дом и случайно Джека прищемил. Я не хотел, баба Валя, простите меня!
— Зачем же ты его к Фёдору потащил? Зачем? — Валентина не могла смотреть на страдания ребенка, она обняла его и сильно прижала к себе.
— Я не знал, что делать.
— Так вот почему у него астма-то началась! — сделал вывод Кирилл. — А я-то думаю!.. Еле к врачу успели. Ну всё, Лешка, всё, не плачь, успокойся. А врач тоже интересный такой, говорит, на нервной почве, потрясение какое-то было. Я думаю, какое потрясение, что за ерунда? Ну всё, не плачь, сынок, успокойся.
— Ну, что теперь об этом говорить? — Валентина отпустила ребенка к отцу и развела руками.
— Почему ты сразу не сказал? Лёш, ну ты ж нечаянно это сделал. Так получилось.
— Простите меня, — снова извинился Алексей.
Конечно же, Валентина Алёшу простила. Он ведь ребёнком ещё был. Натворил дел и сам испугался. Женщина не разозлилась на него даже. Видела, как мальчишка сильно переживал.