«Переводчиков на русский, польский, белорусский и малорусский языки немцы начали брать уже в марте этого года. Требовалось умение быстро переводить письменно с немецкого на русский и обратно, уметь вести разговор с переводом. Переводчики поступали в особые школы, - где их и обучали для этой работы. Жалование было приличное. Жизнь в казарме. Теперь, конечно, берут ещё больше переводчиков…»
Из письма П.Н.Краснова, адресованного Е.И.Балабину. 27 июня 1941 года.
ГАРФ.Ф.5761.Оп.1.Д.16.Л.25-26об. Подлинник. Рукопись.
Довольно часто можно встретиться с утверждением, что русских стали набирать в Вермахт и СС уже ближе к концу войны, когда Германская армия понесла большие потери, и появилась нужда в новобранцах.
Многие в это утверждение верят.
И совершенно напрасно.
Сейчас я имею в виду даже не подразделения типа Русского Корпуса, сражавшегося в Югославии с бандами Тито. Ведь летом 1941-го начались нападения просоветски настроенных сербов на русских белоэмигрантов, в результате чего гибло мирное население, часто женщины и дети. Создание Русского Корпуса, согласованное с Германскими властями, стало ответом на эти нападения.
Но в данный момент я хочу поговорить о тех, кто дрался непосредственно на советской территории.
Июль 1941-го. Организуется «Русский учебный батальон» Бориса Алексеевича Смысловского, призванный готовить разведчиков-диверсантов для работы на Восточном фронте. Разумеется, обучались там поначалу эмигранты, а впоследствии и советские военнопленные. Шёл первый месяц русско-советской.
Йоахим Хоффман, научный директор Центра исследований военной истории при Немецких Вооруженных Силах, отмечает в своей работе «История власовской армии»:
«Будучи майором Вермахта и действуя под псевдонимом „фон Регенау“, Хольмстон-Смысловский еще в июле 1941 года сформировал на северном участке Восточного фронта русский учебный батальон, который постепенно превратился в оборонительную часть под русским флагом в составе 12 батальонов, считавшую себя ядром национальных русских военных сил…»
Ну, может, непосредственно ядром национальных русских военных сил данное подразделение и не было, но факт остаётся фактом – свою деятельность оно начало непосредственно после начала военного конфликта. И работало более, чем эффективно – пусть и после переформирований – до мая 1945-го.
Уже спустя чуть более полугода после его создания о нём заговорили сотрудники НКВД. Как видно из приведённого ниже документа, даже Абакумов забеспокоился.
22 августа 1941 года командир 436-го полка 155 стрелковой дивизии Иван Кононов вместе с личным составом перешёл линию фронта и сдался солдатам Вермахта.
Случилось это под Могилёвом.
«Я выбрал этот день, чтобы объявить войну Сталину и коммунистическому режиму. Поэтому я решил пересечь линию фронта вместе с теми, кто пожелает присоединиться ко мне. Те, кто хочет идти со мной и сражаться за нашу Родину, встаньте справа от меня, а те, кто предпочитает остаться, слева…»
По воспоминаниям Кононова именно так он обратился к личному составу.
Генерал-лейтенант граф фон Шенкендорф гарантировал майору Кононову и его людям безопасность. И слово своё сдержал.
Уже 28 октября 1941 года была создана казачья добровольческая часть № 102 в составе Вермахта. Состояла она из двух кавалерийских эскадронов, двух эскадронов самокатчиков, артиллерийского взвода и взвода противотанковых орудий. Впоследствии в 1943-м в Милау это подразделение будет переформировано в 5-ый Донской Казачий полк 1-ой Казачьей Кавалерийской Дивизии генерала фон Паннвица. К слову, казаки именно этого полка разбили красноармейцев у Питомачи в 1944-м на Вировитицком плацдарме. Случилось это как раз 79 лет назад – 26 декабря 1944 года. И сражение у Питомачи историки часто называют последней битвой Гражданской войны, потому что с обеих сторон в нём принимали участие русские.
Надо отметить, что советские войска готовились к бою заранее. Недели за две-три точно.
9 декабря 1944 г.
Приказываю:
1. 233 сд с 5 и 23-м огнеметными батальонами в течение 10.12.44 полностью переправиться на правый берег р. Драва в район Барч. Дивизии прочно занять круговую оборону в Сухополе, Вировитица, Питомача с задачей не допустить отхода противника из района Подр. Слатина и Дарувар на Сухополе и подхода его со стороны Дьюрдьевац на Питомача.
Решение на занятие круговой обороны в районе Вировитица, Питомача вызывалось стремлением немецкого командования использовать коммуникацию Белград—Осиек—Вировитица для переброски своих сил из Югославии в Венгрию.
Перекрёсток дорог 4 км юго-восточнее занять одним усиленным полком. Питомача, Отрованец занять одним усиленным стрелковым батальоном. Главные силы дивизии расположить в Вировитица, выслав от них [передовой отряд ] в район Ланчарица для перехвата дорог в этом районе. Подготовить контрудары в направлениях: Вировитица, Сухополе; Вировитица, Градина; Вировитица, Питомача.
2. Указанные районы прочно закрепить в противотанковом отношении для круговой обороны. Вырыть траншеи и заминировать подступы танков и пехоты противника. Особо прочно закрепить район Сухополе.
3. Установить связь и организовать взаимодействие с частями НОАЮ и привлечь их для обороны указанных для дивизии пунктов с обязательным расположением сильного гарнизона в узлах дорог Подр. Слатина, Сухополе, Булавец, Дьюрдьевац.
4. Поставить задачи частью сил НОАЮ форсировать р. Драва в районе Молве, Визвар с задачей захватить район Берзенце и удержать его до подхода наших частей.
5. Вести непрерывную разведку в направлении Дьюрдьевац, Дарува, Подр, Слатина.
6. 233 сд всемерно усилить минами.
7. Штадив расположить Вировитица.
8. Вручение подтвердить, исполнение донести.
Подписи: Шарохин, Гвоздикин, Бочаров
Боевой приказ командующего 57-й армией командиру 75-го стрелкового корпуса о занятии круговой обороны в районе Вировитица, Питомача и организации взаимодействия с 6-м армейским корпусом НОАЮ. 9 декабря 1944 г. // Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил в Европе во второй мировой войне: Документы и материалы. М., 1985. С. 186—187.
Но как бы ни готовились, историю не переписать – казаки генерала фон Паннвица под командованием Ивана Кононова одержали в том бою победу.
4 октября 1941-го года посёлок Локоть Брасовского района Орловской области был занят частями 17-той танковой Дивизии генерал-лейтенанта фон Арнима.
О Локотском самоуправлении в данном контексте рассказывать нет смысла. Я хочу лишь подчеркнуть, что с одобрения оккупационных властей уже 4-5 октября начал создаваться отряд милиции численностью 18 человек. Спустя две недели численность его дошла до 200 человек.
К январю 1942-го года в Локте дислоцировалось уже 350 служащих милиции, которые 8 числа приняли бой с диверсантами из партизанских отрядов, напавших на город, общая численность которых приближалась к шестистам человек.
В самое ближайшее время эта милиция будет переформирована в Русскую Освободительную Народную Армию или – иначе – Бригаду Каминского. Подразделение, солдаты которого по праву будут считаться лучшими охотниками на партизан. К лету 1943-го в Бригаде служило уже порядка 12 000 человек. Спустя ещё год, в августе 1944-го, на базе РОНА будет создана 29-ая Ваффен-Гренадёрская Дивизия.
Пожалуй, даже этих примеров достаточно, чтобы понять – русские сражались на стороне Германии, начиная с 1941-го. Можно перечислить немало подразделений, сформированных в 1942-м, но сейчас я говорю именно о тех, кто воевал с самого начала советско-германской.
«Административные места, на которые берут русских, тоже далеко не новость. Это места, подобные тому месту, которое занимает А.М.Гусев и Тарнов. Это сельская и уездная полиция, производство обысков и арестов,.. борьба с бандитами и партизанами, скрывающимися в лесах… Лица смелые, авантюристического характера, готовые идти на риск получить пулю из-за угла, найдут здесь хорошую школу для нервов. Содержание платят очень хорошее…»
Из письма П.Н.Краснова, адресованного Е.И.Балабину. 27 июня 1941 года.
ГАРФ.Ф.5761.Оп.1.Д.16.Л.25-26об. Подлинник. Рукопись
Кстати, о вспомогательной полиции. Само собой, организовывать её начали уже в 1941-м. Думаю, это ни для кого не секрет – как не секрет и то, что набирали туда местное население. И, разумеется, его вооружали.
Но всё-таки цитату из одного документа я приведу, чтобы уж совсем никаких сомнений не оставалось.
«Ввиду увеличения вверенной нам территории, а также большого количества задач, решаемых полицией безопасности, мы с самого начала стремились к привлечению надежного населения к борьбе против вредителей в собственной стране…»
Донесение командира айнзатцгруппы «А» бригаденфюрера СС Ф.Шталеккера о деятельности группы в оккупированных областях Прибалтики и Белоруссии. [Не ранее 31 октября 1941 года]
И вот здесь также следует отметить интересный момент. Существует такой документ как «Закон о гражданине Рейха», входящий в число Нюрнбергских законов от 1935 года. Так вот в этих законах нет ни слова против русских. И потому существует немало примеров наших соотечественников, ставших гражданами Германии в тридцатые-сороковые годы. Как ни странно, это факт, на который обычно стараются не обращать внимания.
Так что будем реалистами. Формирования из русских – и других славянских народов – создавались с самого начала военных действий. Не тогда, когда потребовалось «пушечное мясо», как любят говорить многие. Не тогда, когда стало ясно, что вооружённый конфликт по-настоящему затянулся – а непосредственно в тот период, когда части Вермахта двигались к Москве.
Вроде как это тоже общеизвестно. Но, между тем, обычно остаётся за кадром. А общая картина, что ни говорите, складывается из нюансов.
