Преступления, совершенные людьми в погонах, к сожалению, не редкость. Когда я в 80-х возглавлял здравпункт в Межобластной школе милиции, которая неофициально носила название «Столбовка», ее начальник полковник милиции Столбов, при каждом удобном случае говорил преподавателям: «Относитесь к курсантам школы, как к будущим зекам».
Сначала меня это шокировало. Но авторитет полковника был непререкаем и он знал, что говорил. Ветеран Великой Отечественной войны, командир артиллерийской батареи Столбов, освобождал Польшу, участвовал в битве за Берлин. Был награжден орденами Александра Невского, Отечественной войны и Красной Звезды, удостоен многих медалей, в том числе «За освобождение Варшавы» и «За взятие Берлина».
После войны артиллерист Василий Столбов пришел на работу в милицию. Он сформировал учебную базу иркутской милиции по аналогии с военным училищем, где сам учился в начале войны. Она стала кузницей милицейских кадров в Сибири.
В 1970 году он был преобразован в межобластную школу подготовки младшего и среднего начальствующего состава УВД. В ней обучались милицейские кадры для Читинской области, Красноярского края, Бурятии, Якутии и других регионов.
Достаточно много было приезжих с Кавказа и Средней Азии. В те времена, это было еще непривычно. Когда я интересовался, каким ветром занесло в Иркутск, смуглых, усатых молодцев, ответы были стереотипные: на родине устроиться на хорошую должность в милиции сложно, много денег надо или родственников в «верхах». Вот и уезжали в суровый климат, где возможностей было больше.
Курсанты проходили трехмесячную первичную подготовку, по направлению из районных отделов. Ведь брали в милицию бывших армейцев, которые не имели специального образования и элементарного представления о службе в милиции. А в школе получали основы юридических знаний, оперативно - розыскной работы, самбо, огневой и конечно политической подготовки. Даже я проводил занятия по оказанию первичной доврачебной помощи, которая заключалась в мероприятиях по спасению жизни пострадавшего.
Честно скажу, мало было курсантов способных для обучения. Единицы стремились действительно вникать в премудрости правоохранительной системы. Здоровые парни стояли в очередь в мой врачебный кабинет, чтобы «откосить» от учебы и «свалить» по «болезни» домой в свой район, откуда приехали.
Так что, главной моей задачей, была борьба с симуляцией. Чтобы вырваться в город, просились на консультации к стоматологу, к «узким специалистам» в поликлинику УВД. За этим строго следила строевая часть школы. В моих направлениях отмечали время убытия и время прибытия болящего в школу.
Но курсантам главное было вырваться за «проходную», а в городе пускались во все «тяжкие». Пьянки, драки были обычным делом. Приходилось некоторых вывозить после их задержаний из милиции. Могли «зависнуть» в женских общагах, откуда притаскивали и венерические заболевания.
Конечно, дисциплинарные меры принимались, отправляли обратно с отрицательными характеристиками, недоученных. Но через некоторое время, они появлялись снова. На местах работать было некому, вот и была морока с такими кадрами. Были даже установки: «такого и такого-то обязательно доучить, в любом случае». Понятно, какие работники из них получались.
Позже, когда меня занесло работать на «ментовскую» зону ИТК-3, я встречал среди зеков бывших курсантов «Столбовки». Вот тогда я и убедился в правильности слов: «Относитесь к ним, как к будущим зекам!». Сидели бывшие курсанты, в основном за изнасилование или хулиганство.
Преподаватели в этом центре подготовки, были в основном ответственные люди, но в семье, как говориться не без урода. Были и такие, кто не гнушался тащить все, что плохо лежит. Один подполковник, который постоянно обращался ко мне с пояснично-крестцовым радикулитом, не удержался и сам дотащил до машины и загрузил в багажник громадный бидон с краской, забыв про болячки.
Уволили аттестованного водителя, старшину, тоже порядочный, семейный человек, за попытку изнасилования. Не знаю, что потом с ним было дальше, но судя по всему, он выкрутился. Настоящим развлечением было в столовой расплачиваться за обеды. Кассиром работала женщина в возрасте, которая говорила, что плохо видит и чтобы давали ровную сумму к оплате, при этом умудрялась филигранно обсчитывать по мелочи. Как шутили преподаватели: «Она обсчитывает, беря деньги на ощупь!».
Каждому курсу обязательно проводили практические занятия на природе. Немного подальше от школы начиналась рощица, а на другой стороне улицы были жилые дома. В роще выстраивали из фанеры подобие дома и разыгрывали «освобождение заложников» или захват «террористов». Однажды действие перенесли в ночное время со стрельбой холостыми патронами.
Потом, как анекдот рассказывали, что проживающий недалеко, начальник местного районного отдела, услышав стрельбу, кинулся к телефону, а жену отправил к окнам для «наблюдения за обстановкой». В дежурной части уже начали снаряжать боевую группу для выезда на «место происшествия», но вовремя разобрались в ситуации.
Потом, конечно, досталось организаторам учений, за то, что не поставили в известность о проведении «мероприятия» местных правоохранителей. Много случалось курьезных случаев, которые без улыбки и не вспомнишь.
Во время какого-то советского праздника, к ответственному за включение музыкального сопровождения, подходил каждый начальник (учебной части, строевой и т.д.) с распоряжением включать марш только по его отмашке. В ожидании этого момента, он, сокрушаясь, спрашивал окружающих, кого все-таки ему слушать. В итоге включил музыку так, как посчитал нужным.
Как-то Василий Александрович Столбов прибыл на работу по «гражданке». Как же меняет людей форма, его многие не то, что не узнавали, его не замечали! Да и сам он чувствовал себя не в своей тарелке. На пенсию проводили его торжественно. Потом был выезд всего коллектива на природу. Талантливый курсант нарисовал его портрет, по фотографии, со всеми наградами. Но больше всего ему нравилось, что школа осталась в памяти у всех как «Столбовка».
Сейчас ее уже нет. Территория и здание отошло пожарному училищу, которое было рядом. Да и остановка общественного транспорта называется «Пожарное училище».
