И в нашем рассказе появляется еще один персонаж, французский драматург Исидор Жюстен Северен Тейлор (1789–1879).
По происхождению он был британец.
Не откладывая дело в долгий ящик, он направился в Морское министерство.
Морское министерство Франции представляло собой обычную бюрократическую структуру, как и во все времена и во всех странах. Никто ни за что не отвечал и решать ничего не хотели.
Барон был крепкий орешек. Он настоял на том, чтобы было принято любое решение: да или нет Надо было сдвинуть дело с мертвой точки.
Барон Тейлор был умный мужик. Он родился и вырос в Англии и долгие годы работал во Франции. Это позволило ему хорошо изучить психологию британцев и французов.
Он прекрасно знал, что французы и англичане всю свою историю враждуют. Поэтому утверждая, что у англичан есть большой интерес к александрийскому обелиску, он использовал враждебные отношения этих двух стран.
Это сработало.
Моряки оживились и обещали немедленно обсудить этот вопрос.
Барон Тейлор потирал руки от удовольствия.
С властями Египта тоже не должно быть никаких проблем.
Но как говорят - человек полагает а случай располагает.
Моряки оживились и обещали немедленно обсудить этот вопрос.
Барон Тейлор потирал руки от удовольствия.
С властями Египта тоже не должно быть никаких проблем.
Но как говорят - человек полагает а случай располагает.
И в данном случае вмешался случай.
Египтолог Жан Франсуа Шампольон поздней осенью 1829 г. возвращался из Египта, где он завершил программу исследований.
Шампольон, вдохновленный успешными изысканиями в Египте по дороге на родину решил заехать в Каир. Там он добился аудиенции у Мохаммеда-Али. Разговор с хедивом шел об установке памятника экспедиционному корпусу Наполеона.
Шампольон был очень образованным египтологом. Александрийский обелиск его в принципе не устраивал. По его мнению именно Франция должна получить в подарок обелиск именно из луксорского храма.
В этом он старался убедить хедива.
Разговор с Шампольоном изменил решение Мохаммеда-Али. Луксорские обелиски поедут во Францию, а не на Британские острова.
Карл X придавал огромное значение суете вокруг обелисков и отправил щедрые подношения хедиву, чтобы тот уделил Тейлору, который прибыл в Александрию с целью выбрать обелиск, должное внимание.
Но тут опять возникли сложности.
Как бы Шампольон не уговаривал Мохаммеда-Али, симпатии его были на стороне англичан.
В Англии проходила промышленная революция и ее успехи производили неизгладимое впечатление на хедива.
Поэтому в Александрии Тейлора ждал неприятный сюрприз: оба луксорских обелиска хедив отдает островитянам.
Но Тейлор упорно добивался своего и ему удалось убедить Мохаммеда-Али в том, что у Франции больше прав на получение обелисков из Луксора.
Последним своим решением он отдал Луксорский обелиск Франции.
Цирк!
Англичанам же достался обелиск "Игла Клеопатры". Колонна была доставлена в Лондон в 1878 году. Она до сих пор стоит на набережной королевы Виктории. Это не была награда в утешение.
Хедив был очень добрый и благодушный мужчина. Он отдал в качестве бонуса французам еще и александрийский обелиск, зная, что этот шаг обрадует представителей Великой нации.
Теперь Тейлора беспокоило следующее.
Как безопасно доставить морем обелиски в Тулон. В порту Тулона для этой цели строили судно "Луксор". Но никто не был уверен, что и судно и конвой, который снарядили в Александрии, обеспечат безопасную перевозку такого тяжелого груза.
Тейлор изложил свои сомнения Шампольону.
Поле долгих раздумий Шампольон принял решение везти один из трех обелисков, самый красивый. Если перевозка окажется удачной, то позже можно будет перевезти оставшиеся две "иглы".
