Советский пограничник Б. Додонов проходил службу в ММГ, 2ПЗ (1981-1983 гг.) в Демократической Республики Афганистан.
"Форма одежды номер восемь - что имеем, то и носим" - эту армейскую поговорку, ставшей в Афганистане повседневной реальностью Додонов в полной мере испытал на себе. В немного беллетризированной форме он в своих воспоминаниях описывает начальный период службы по прибытию в мотоманевренную группу, тем интереснее, сведения о том, что носили и чем приходилось воевать нашим пограничникам в специфических условиях афганской действительности.
- Бойцы,- начал майор, угрюмо оглядывая каждого из нас. - Сейчас вы поступаете в мое распоряжение. Вы теперь будете входить в ограниченный контингент советских войск на территории республики Афганистан.- Майор чему-то усмехнулся. - Короче, шутки кончились. И забудьте все, чему вас учили в учебке. Теперь все пойдет по-серьезному. Мы еще посмотрим, что из вас получится, если доживете до этого. Вступление было неприятное. От сказанных слов тихий шепот пролетел по рядам. Ребята испуганно переглядывались, и казалось, не верили в эти жуткие слова майора. - Тихо! - повысил голос майор. - Бояться нечего. Вы теперь солдаты и надеяться будете только на себя и своих товарищей. Мамаш тут нет, поэтому плакаться некому. Сейчас подойдите к своему лейтенанту и сдайте документы и личные вещи, а так же всем снять погоны и все детали, которые показывают что вы пограничники. На той стороне, в Афганистане, наши части погранвойск находятся тайно, поэтому ничто в вас не должно выдать пограничников... "Да, - подумал я. - вот попали мы. А я решил, что буду служить на горной заставе, как в кино показывали. Ездить на лошади по ущельям и ловить нарушителей. Теперь впереди полная неизвестность. Нам же никто не говорил, что пограничники есть на территории Афганистана. Ну что же, делать нечего, будем служить дальше". Ребята развязывали вещмешки, доставали документы, комсомольские билеты, письма и фотки. Снимали зеленые погоны с шинелей и кителей, отстегивали с шапок кокарды и все это ссыпали в положенный посередине на землю вещмешок лейтенанта. Через пятнадцать минут майор снова подошел к нам. - Построиться! - скомандовал он. - По десять человек подойти к вертолетам. Садится не суетясь, но быстро. Через четыре часа уже начнет темнеть, а нам лететь два часа...
Землянка, иначе не назовешь, в которую мы вошли, согнувшись, внутри была достаточно просторна. Свет проникал сюда из небольших отверстий под потолком, но все равно царил полумрак. В углу потрескивала чугунная печка и вдоль стены проходили двухъярусные нары, сколоченные из досок. По нарам тесно лежали ватные спальные мешки, а на промежуточных бревнах, поддерживающих верхний ярус, на гвоздях висели противогазы, гимнастерки и каски. Когда глаза у нас привыкли к полумраку, оказалось что все прекрасно видно. Даже заметили в дальнем углу солдата, который читал потрепанную в дым книжку. - К нам?- спросил он, подняв голову. - Идите сюда и снимайте свое барахло. Шинели засуньте в мешки и кидайте вон за ту дверь. Там поройтесь и выберите себе бушлаты и ремни. А потом пойдем к начальнику заставы - майору Юдину - он вам выдаст оружие. Мы как зомби выполнили все, что нам сказали. Через пятнадцать минут мы уже ничем не отличались от местных, только оружия у нас пока не было. Бушлаты выглядели обычными телогрейками, только зеленого военного цвета. Каски, которые нам достались, напоминали собой вещи оставшиеся со Второй Мировой Войны. Но выглядели мы уже как заправские вояки, правда, с каким-то мрачным подтекстом. В другом конце казармы находилась еще одна дверь и там, как мы поняли, находился начальник заставы. Постучав, мы вошли. - Рядовые Додонов, Гнатенко и Савченко для дальнейшего прохождения службы прибыли! - отрапортовали мы человеку, который сидел за грубо сколоченным из досок столом, накрытым брезентом.
В его комнате тоже стояла чугунная печка и рядом находился низкий топчан. Майор Юдин выглядел весьма добродушно, что всегда ожидаешь от человека полного и небольшого роста. Он оглядел нас и видимо остался доволен. - Много говорить не буду,- начал майор.- Теперь вы бойцы второй ММГ и наша задача состоит в обеспечении охраны границы (он усмехнулся), правда не нашей, а пакистанской... - А теперь я вас распределю по боевым должностям. Ты, Додонов, пойдешь вторым номером к гранатометчику Смолянинову, получишь автомат и сумку на три гранаты. Савченко будет в расчете АГС (автоматический гранатомет станковый), а Гнатенко пока будешь числиться стрелком. Мы двоих потеряли при атаке на объект Работи-Чихельтон, поэтому вы их замените. Страшного тут ничего нет, просто не надо подставляться. Что дальше - вам расскажет старшина Бокарев. Можете идти. - Старшина Бокарев, - представился он. - Только вся эта уставная муть тут не пашет, поэтому обращайтесь просто - по имени. Звать меня Сергеем. Пошли, выдам вам оружие. Пирамид тут нет, да и обстановка такая, что лучше автомат из рук не выпускать. Когда будете спать, то кладите его так, чтобы всегда был под рукой.
Склад находился на улице в другом здании. Кивнув часовому, старшина провел нас внутрь. Из ящиков, занимавших почти все помещение, он достал три автомата АК, магазины для патронов по четыре каждому, и мне еще дал что-то типа рюкзака. Там было три отделения, в которых торчали длинные штуки, похожие на ракеты. - Это выстрелы к РПГ (ручной противотанковый гранатомет), - объяснил он мне. - Два будет у твоего первого номера, а эти у тебя. Будешь ему заряжать. А теперь, пока не объявили ужин, советую почистить ваше оружие. - Вопрос можно? - спросил я, указав на кучу оружия в углу. Там валялись винтовки, похоже, времен Первой Мировой, автоматы ППШ и стоял пулемет на ножках магазином вверх. - А это что? -Это мы у басмачей отобрали, - объяснил старшина. - Теперь они так вооружены, а год назад, в 1979, когда мы только вошли в Афганистан, у них даже кремневые ружья были... - Смотрите, а автоматы у нас выпуска 1955 года.- сказал я, осматривая тяжелый предмет моего вооружения.- Даже в учебке у нас были поновей. - Меня больше интересует, что такое АГС.- сказал Сашка. - Наверно что-то типа пушки. Вот теперь таскай ее по горам. Скоро стали возвращаться другие бойцы нашей новой заставы. Оказывается, они несли службу по охране объекта, кто в окопах, а кто на выезде в БТРах и БМП. Сначала все подходили к нам и знакомились. Получилось так, что из молодых солдат были только мы трое, остальные все отслужили почти по два года. Наконец Сашка увидел, что такое АГС - с виду как пулемет, только калибр очень большой. Он ставился на специальный станок-треножник и к нему цеплялась кассета с гранатами сантиметров по двадцать. Стрелял он очередью, а гранаты ложились в шахматном порядке - отличная вещь против пехоты. Зона покрытия была солидная. Единственный минус - капсюлей у гранаты было два - один на наконечнике, другой - это сам боек. Бывало, что первый капсюль срабатывал и граната вылетала из ствола, а второй мог не сработать. Или еще хуже - сразу срабатывали оба. Эту штуку поэтому прозвали: "нажмешь курок - п....ц расчету". Вобщем Сашке не очень повезло, так как он молодой солдат, то теперь приходилось ему таскать эту "дуру", а она была весьма тяжелой.
Ужин объявили в восемь вечера. Солнце уже заходило за гору и темнота опускалась сразу, без сумерек. Хотя было лето, июнь месяц, но тут все происходило не так, как мы привыкли на гражданке. В одиннадцать часов уже становилось холодно - теперь мы поняли, почему все солдаты ходили в бушлатах, даже летом. Еду выдавали в землянке около здания отделения связи. Два котелка на троих - в одном каша (чаще всего сечка или перловка), в другом - чай с примесью сахара. Вместо хлеба - сухари, вместо мяса - какая-нибудь консерва (в основном рыбная). Сначала несколько первых дней мы брали сортир штурмом, но через неделю привыкли. Сортир - это рассказ особый. Низкая землянка, посередине большая яма, а поперек лопасти от подбитого вертолета, на них и сидели, задумавшись. Насчет других прелестей по защите "бедного афганского народа" скажу еще несколько слов. Сапоги уделывались по камням за три месяца и их просто пробивали гвоздями сквозь подметку и загибали снаружи. Штаны протирались еще быстрее и поэтому у всех на заднице красовались заплатки. Форма их зависела от способностей военнослужащих к шитью... Объект наш был хорошо защищен и нападений пока не было, лишь иногда по ночам вдруг раздавался треск очереди или одиночные выстрелы в нашу сторону, но это почти никого не пугало, даже внимания не обращали. Только часовые в окопах отвечали на увиденную вспышку от выстрела, но отвечали по полной программе. Ночную службу тянули все. Три наряда по четыре часа. То есть с девяти вечера идешь на четыре часа в окопы, потом тебя меняют, спишь четыре часа и снова в окопы до девяти утра. Днем в основном чистишь и заряжаешь оружие, чинишь одежду, тренируешься в стрельбе по камням или банкам, ну и (как тут без небольшой "дедовщины") выполняешь мелкие поручения "дедушек". "Деды" здесь сильно не злобствовали - кому же охота получить пулю в спину во время боя, от какого-нибудь обидевшегося молодого солдата. Так что жизнь была не сахар, но и сладкоежкой я никогда не был.
Источник информации: zhurnal.lib.ru
В оформлении использованы фотографии: музей-мартьянова.рф
Уважаемые читатели! Ставьте лайки, подписывайтесь на канал и делитесь своими воспоминаниями!
