...Выступаем. За всех нас Бога
Молят дома и млад, и стар.
Мгла рассеялась понемногу.
Всходит солнце из-за татар.
Тьмы татарские повернулись
К солнцу спинами, а оно
В брони русские окунулось,
Слепит очи им всё равно.
Тени длинные протянулись
В нашу сторону от Орды.
Видим – медленно разомкнулись,
Как ворота, её ряды.
Гордо выехал меж войсками
В одиночестве богатырь
И везёт, не колебля, пламя
Красной крашеной бороды.
Ропот, шёпот. Всё шире очи,
Чаще сердце, теснее грудь.
- Что за знаки? Чего он хочет?
- Переведаться с кем-нибудь.
Челубей - знаменитый воин,
Великанистый весельчак.
Знает силу свою, спокоен.
Ждёт, найдётся ль у нас смельчак.
Шёпот стих. Тишина всё гуще,
Неприятнее, тяжелей.
Жертву скорую стерегущий,
Усмехается Челубей.
Невозможностью каждый связан,
В ожидании изнемог.
Вдруг послышалось рядом с князем:
«Не смущайтесь. Велик наш Бог».
Мрак уныния свет разрезал,
Александр Пересвет.
Голос мужественный и трезвый,
Ни сомнений, ни страха нет:
«Вызывает на поединок
Этот молодец? Я готов».
(Воин бысть. После Вожи – инок.
Днесь – и воин, и раб Христов.)
Поклонился он войску в ноги
И прощенья у всех просил.
А Андрею сказал, чтоб Бога
За него до конца молил.
Поклонился ещё на север,
Словом, делом не тороплив,
И добавил: «Игумен Сергий,
Не оставь за меня молитв».
Из-за пазухи бережно вынул
Шлем спасения, чёрную схиму,
К ней уста свои приложил,
Развернул (Под его перстами
Заалела она крестами.)
И на голову возложил.
С Божьей помощью можно ехать.
Ногу в стремя и - на коне,
Не закрытый бронёй доспеха,
Но с молитвой и при копье -
За своей богатырской долей.
Бог – везде. И на этом поле.
Средь растоптанных ковылей
Дожидается Челубей.
Ждал – дождался, искал - обрящет.
Вот из воинской тихой чащи
Плавно, медленно, как во сне,
Чёрный всадник, прямой, изящный,
Как влитой на коне сидящий,
Тоже чёрном, как смоль, коне.
Челубей удивился сильно:
Ни до этого, ни потом
Куколь воины не носили
С ненавистным врагу крестом.
«Ну и воины – тише мыши.
Что ж вы, молодцы, все в кусты?
Где же, трусы, ваш поединщик?
Уж не этот ли «богатырь»?»
Но молчанье ему ответом.
Развернул коня Пересвет.
«Уж не этот ли? Точно - этот.
Приготовился на тот свет».
Разразился верзила смехом:
«Вот-те на – на коне монах.
В чёрной тряпке и без доспеха,
А туда же – на скакуна.
Поглядите-ка на безумца.
Для чего он копьё везет?
Здесь достойные люди бьются.
Пусть идёт и свиней пасёт».
Наконец, ему надоело
Разговаривать с тишиной.
«Шутки - шутками, дело - делом.
Хоть с убогими и смешно».
Шлемов, копий и стягов лес,
Поле, небо, весь мир исчез.
Только враг один впереди.
Взяли копья наперевес.
Раз-бег,
В один миг
У-дар,
Вскрик.
У-пал Челубей,
У-пал Пересвет
И оба коня.
Никто ничего не успел понять.
Не шелохнутся. Знать, убиты.
Сделан ход и вернуть нельзя.
Так противник в начале битвы
Разменял своего ферзя
На фигуру поменьше весом,
Духом – выше во много раз.
Принял инок удар железом
За десятки любых из нас.
………………………….
Что есть сила, удаль, юмор
Перед верою? Челубей
От оружия, в поле умер.
Вон – как памятник сам себе.
Даже к мёртвому – осторожно,
Тихо, чтобы не разбудить,
Недоверчиво: как же можно
Было - этакого убить?
Содрогнутся Орда и Кафа.
Всеми травами степь звенит,
Что нашёлся на Голиафа
В русском воинстве свой Давид.
Ввысь возносится он незримо.
Здесь – лежит, просветлев челом.
Незапятнанна кровью схима
С победившим врага крестом.