1. В качестве предмета рассмотрения по обозначенной теме познания и практики выбор именно Мориса Кэмпбелла Корнфорта (Maurice Campbell Cornforth, 1909.10.28 — 1980.12.31) достаточно неслучаен.
Важно было «взять за зебры», как налима в рыболовстве Петра Петровича Петуха, именно ортодоксального, догматического, замшелого марксиста, который ни духом ни буквой не погрешает против избранных догм и тем самым представляет тему познания и практики в наиболее простодушном, откровенном и догматически-чистом виде. А тема, как это понятно, важна, ибо и сегодня полно наивных материалистов (как и наивных идеалистов), которые не справляются с этим довольно простым предметом.
2. Уже одно то, что марксисты-материалисты истово продолжают учить массы материализму, но сами при этом палец о палец не ударяют, чтобы изменить не своё сознание или сознание подопечных рабочих, якобы самых гегемонистых из гегемонистых, а именно материю, ведь она — чёрт возьми! — якобы ж первична и с её изменением якобы ж должно измениться и сознание — говорит о многом, и прежде всего и по меньшей мере о коренной фальши «столь материалистического» мировоззрения, перекидывающегося с материи на сознание, с экономического базиса на якобы детерминируемые этим базисом идеологические надстройки.
А не фальшивить Заратустра не позволяет? Или такова диалектика диалектического материализма, таков материализм материалистической диалектики, что диалектические материалисты всю жизнь работают с сознанием оболваниваемых ими рабочих, а материю предпочитают оставлять в загоне? А нет чтобы, подобно Неду Лудду, пойти изменить ломами не удовлетворяющий марксистов экономический базис?
Вот эта полубосая баба с бакенбардами и в платье в крупный горох и есть Нед Лудд, возглавляющий под радостный строй гитар яростный дестройотряд. И словно степной пожар, фабрик костры горят. Правда, это миф, реально этот парень сломал лишь две рамы чулочного ткацкого станка, но, согласитесь, революционер и материалист от Бога. Бога Авраама, Исаака, Иакова…
3. Текст.
«Вообще приобретение знания в обществе представляет собой нечто, возникающее из общей суммы практической деятельности членов общества, их взаимодействия с окружающей природой и из их взаимодействия в обществе. В отрыве от практической деятельности и активных взаимоотношений людей мы не могли бы получить знаний ни о чём, ибо не оказалось бы базы, на основе которой происходило бы возникновение идей, соответствующих объективной действительности, и на которой это соответствие могло бы быть проверено.
Ленин писал: «Точка зрения жизни, практики должна быть первой и основной точкой зрения теории познания»
[Ленин, В. И. Материализм и эмпириокритицизм. Критические заметки об одной реакционной философии.] — Ленин, В. И. Соч. Изд. 4. В 45 тт. Т. 14. М.: Государственное издательство политической литературы. С. 130.
Что же в точности мы подразумеваем под «практикой» или «практической деятельностью»? [430 — 431]
1. Прежде всего практика состоит из действий людей, которые вызывают изменения в окружающем мире.
2. Однако не просто всякое движение, всякий акт может считаться практикой или практической деятельностью. Так, например, мы не можем считать различные простые рефлексы и иные действия примерами практики. Мы также не можем называть практической деятельностью действия лунатика. Практическая деятельность — это прежде всего сознательная человеческая деятельность, то есть это деятельность, которая ведётся преднамеренно: а) с представлением о конечном результате или цели, которая преследуется, и б) с каким-то сознанием условий, в которых проводится то или иное действие, и свойств объекта действия, а также средств, при помощи которых цель может быть достигнута.
3. Практика носит общественный характер. Разумеется, существует индивидуальная практика, то есть практическая деятельность, осуществляемая индивидуумом самостоятельно, наряду с общественной практикой, действиями, которые могут быть предприняты только рядом индивидуумов, действующих совместно. Но никакая сознательная практическая деятельность не может иметь места в отрыве от общественной жизни человека и от обусловленности индивидуумов обществом.
В обществе люди создают разные средства и орудия для своей практической деятельности. Речь, с помощью которой мы общаемся между собой, является одним из этих орудий. Таким образом, большую и важную роль в нашей практической деятельности играет речь, ибо это, безусловно, важное средство в достижении тех или иных целей.
Вышеперечисленные три пункта определяют то, что мы подразумеваем под «практикой»».
Корнфорт, М. Диалектический материализм. Введение. — Пер. с английск. Под общ. ред. чл.-корр. АН СССР П. Н. Федосеева. В 3 тт. Т. 3. Теория познания. М.: Издательство иностранной литературы, 1956. Сс. 430 — 431.
4. Теперь разберём текст на ремонтопригодные части и обсудим их.
«Вообще приобретение знания в обществе представляет собой нечто, возникающее из общей суммы практической деятельности членов общества, их взаимодействия с окружающей природой и из их взаимодействия в обществе. В отрыве от практической деятельности и активных взаимоотношений людей мы не могли бы получить знаний ни о чём, ибо не оказалось бы базы, на основе которой происходило бы возникновение идей, соответствующих объективной действительности, и на которой это соответствие могло бы быть проверено».
(1) Приобретение знания есть нечто, возникающее из практики.
(2) Сама практика понимается как нечто предельное, присущее человеческому обществу: (2.0) общая сумма практической деятельности членов общества, (2.1) их взаимодействия с окружающей природой и (2.2) из их взаимодействия в обществе.
(3) в отрыве от практики получение знания невозможно, так что практика полностью обусловливает собою получение знаний. Знание — функция практики.
(4) Практика составляет базу знания, основание, на котором идеи возникают и на котором они проходят проверку на прочность соответствия тому, идеями чего они выступают.
Как возможна эта «общая сумма практической деятельности членов общества»? Она возникает стихийно и даже случайно? Или люди сознательно занимаются суммированием, дабы в дальнейшем обеспечить надёжное получение знаний из этой «Суммы практики»?
Как конкретно практика определяет знание и выступает критерием его истинности?
Какой странный догматический текст! Человек верит в чудодейственное снадобье — практику. Пусть так. Он уже немного высказался о видах практики: (1) это взаимодействие людей с природой и (2) взаимодействие людей с людьми.
Но почитаем, как он мыслит более конкретно эту самую практику.
5. «Ленин писал: «Точка зрения жизни, практики должна быть первой и основной точкой зрения теории познания».
Что же в точности мы подразумеваем под «практикой» или «практической деятельностью»? [430 — 431]
1. Прежде всего практика состоит из действий людей, которые вызывают изменения в окружающем мире.
2. Однако не просто всякое движение, всякий акт может считаться практикой или практической деятельностью. Так, например, мы не можем считать различные простые рефлексы и иные действия примерами практики. Мы также не можем называть практической деятельностью действия лунатика. Практическая деятельность — это прежде всего сознательная человеческая деятельность, то есть это деятельность, которая ведётся преднамеренно: а) с представлением о конечном результате или цели, которая преследуется, и б) с каким-то сознанием условий, в которых проводится то или иное действие, и свойств объекта действия, а также средств, при помощи которых цель может быть достигнута.
3. Практика носит общественный характер. Разумеется, существует индивидуальная практика, то есть практическая деятельность, осуществляемая индивидуумом самостоятельно, наряду с общественной практикой, действиями, которые могут быть предприняты только рядом индивидуумов, действующих совместно. Но никакая сознательная практическая деятельность не может иметь места в отрыве от общественной жизни человека и от обусловленности индивидуумов обществом.
В обществе люди создают разные средства и орудия для своей практической деятельности. Речь, с помощью которой мы общаемся между собой, является одним из этих орудий. Таким образом, большую и важную роль в нашей практической деятельности играет речь, ибо это, безусловно, важное средство в достижении тех или иных целей.
Вышеперечисленные три пункта определяют то, что мы подразумеваем под «практикой»».
Козырять В. И. Ленину среди догматиков было модно и модой остаётся по сию пору. Стойкий диалектический вывих догматического ума. Ибо Владимир Ильич Ульянов (Н. Ленин) — реально один из наиболее последовательных извратителей и ревизионистов марксизма. Никакой Эдуард Бернштейн не годится Н. Ленину даже в подмётки. Но что только ни случается в этом мире! Догматизировать можно и «ревизиониста Э. Бернштейна», и оппортуниста «Ф. Лассаля», и «ренегата К. Каутского». Это просто чудесно! Так понять и перепонять В. И. Ленина!
И как же тезис Н. Ленина о жизни и практике применяется М. Корнфортом в практике его жизненных рассуждений о познании и знании?
М. Корнфорту прежде всего важно определить конкретно практику. Действительно, как более конкретно понимать взаимодействие людей с природой и взаимодействие людей с людьми?
С первым тезисом корнфортовской практической триады мы согласимся легко. Действительно, что ж и не согласиться с тем, что «1. Прежде всего практика состоит из действий людей, которые вызывают изменения в окружающем мире»!
А что дальше? Дальше практика уточняется, (1) из неё выбрасываются рефлекторные действия человеческого организма, хотя они, по-видимому, всё же что-то изменяют в мире. И (2) отвергается в качестве практики бессознательная деятельность сомнамбулы, лунатизм — не практика, хотя он тоже способен кое-что изменять в окружающем лунатика мире.
Как видим, практике не потребны бессознательные действия. А какие ей любы? Об этом толкует второй тезис Мориса Корнфорта.
«2. Практическая деятельность — это прежде всего сознательная человеческая деятельность, то есть это деятельность, которая ведётся преднамеренно: а) с представлением о конечном результате или цели, которая преследуется, и б) с каким-то сознанием условий, в которых проводится то или иное действие, и свойств объекта действия, а также средств, при помощи которых цель может быть достигнута».
Вот не писал бы Морис Корнфорт текста под литерами а) и б), глядишь, и проскочила бы «сознательная человеческая деятельность» в легендарную бессознанку рабочих, социал-демократическое сознание в которых надо вносить и втемяшивать. А так, с этими буквами, да ещё с такими словами, как «преднамеренно», «представлением», «с каким-то сознанием условий» становится кристально ясно, что практика по Морису Корнфорту есть деятельность изменения мира, предваряемая сознательным намерением, сознательным представлением результата или цели изменения мира, да ещё и сознанием конкретных условий такого такой деятельности изменения. Теперь Морису Корнфорту не отвертеться, ни сознательно ни бессознательно, ум, сознание стоят у него прежде действия и действием управляют. Очевиден ответ на вопрос: так что же первично и определяюще в практике? Ум, сознание и суть то, что практику определяет. А само действие вторично сравнительно с умом и сознанием.
В третьем тезисе М. Корнфорт впадает в противоречие и не замечает его или делает вид, что не замечает.
«3. Практика носит общественный характер. Разумеется, существует индивидуальная практика, то есть практическая деятельность, осуществляемая индивидуумом самостоятельно, наряду с общественной практикой, действиями, которые могут быть предприняты только рядом индивидуумов, действующих совместно. Но никакая сознательная практическая деятельность не может иметь места в отрыве от общественной жизни человека и от обусловленности индивидуумов обществом».
То есть Морис Корнфорт допускает практику индивидуальную, осуществляемую наряду с коллективной практикой, но тут же и запрещает осуществление индивидуальной практики, ежели она не окружена обществом, не осуществляется в обществе и не обусловлена обществом. Во всяком случае, практике без общества М. Корнфорт отказывает в сознательности. А без сознания и практики никакой не может быть, мы только что об этом прочитали у самого Мориса.
Таким образом Морис Корнфорт безжалостно пустил в распыл своего соотечественника, Робинзона Крузо, моряка из Йорка. А ведь товарищ Р. Крузо именно «в отрыве от общественной жизни человека и от обусловленности индивидуумов обществом» осуществлял 28 лет свою вполне сознательную практику жизнедеятельности, изменял окружающую его природу, воевал с дикарями, цивилизовал Пятницу… Можно сказать, что Робинзон Крузо прежде цивилизовался и потому воплощал на необитаемом острове свои воспоминания и навыки культуры, привитые ему в Англии. Всё так, но это — идеальные, лишь сознательные связи с обществом, а реальный отрыв от общества был налицо в течение 28 лет.
Но это не весь третий тезис Мориса. Там имеется ещё второй абзац, о речи.
«В обществе люди создают разные средства и орудия для своей практической деятельности. Речь, с помощью которой мы общаемся между собой, является одним из этих орудий. Таким образом, большую и важную роль в нашей практической деятельности играет речь, ибо это, безусловно, важное средство в достижении тех или иных целей».
Считать речь орудием практического преобразования мира можно, лишь твёрдо помня слова евангелиста Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1: 1). Лишь при таком понимании Логоса, то есть Слова, его можно мыслить инструментом практического преобразования мира, а согласно христианской теологии — так даже и сотворения мира из ничего. Предельная практика. Искуснейшая работа инструментом.
Всё это, написанное Морисом Корнфортом, почти вполне приемлемо, кроме мелких несогласий с этим автором, вот только написанное им совершенно невозможно квалифицировать как материализм.
В практике преобразования природы первичны ум и сознание.
А в практике преобразования общества первично слово, речь. Слово же, как его ни материализуй, как ни используй даже только матерные слова, всё равно остаётся идеальной сущностью, десигнатом (носителем смысла), а не денотатом (предметом, сказавшимся или описанным в слове).
6. Наша уже не попутная и придорожная, а принципиальная критика Мориса Корнфорта состоит вот в чём.
(1) Автор неправомерно и неадекватно предмету возвеличивает и расширяет значение практики для познания и получения знания. При этом саму практику он мыслит как изначально осознаваемую по замыслам и намерениям, конечно осознаваемую по целям и результатам, а также сопровождаемую умом и сознанием по мере выполнения практических действий.
Если ум и сознание предваряют практику, они должны существовать независимо от неё и прежде неё. Не выходят ум и сознание из практики и не обусловливаются ум и сознание практикой, если саму практику они должны предварять и сама практика обусловлена ими как отличающаяся от рефлекторных действий и бессознательных сомнамбулических движений и действий.
Таким образом, это не материализм, а простейший житейский идеализм: прежде чем действовать, подумай хорошенько!
(2) Обусловленность ума, идей, сознания, познания, знания обществом тоже преувеличена. При всём том, что человек — существо социальное, общество как таковое не мыслит, мыслят отдельные люди, составляющие общество. И если для мышления требуется общение, то это общение двух или нескольких отдельных умов, а не тел и не экономических основ этих людей. Как потребность практики может интенсифицировать умственную деятельность человека, но не единственно практикой жив ум человека, так и запрос общества может инициировать познавательную или чисто умственную деятельность человека, но не всецело подчинять и не целиком определять (детерминировать) жизнь ума и сознания человека. Индивидуальный ум может мыслить себя свободным и быть свободным от социума как в его, общества, множестве умов, так и в его, общества, материальной основе бытия.
(3) Возможна такая уловка рассуждения об обусловленности ума, сознания, познания, знания практикой: в начале была практика, а потом, по потребности практики, возникли ум, идеи, сознание, познание, знание, которые практикой теперь размещены в начале, чтобы практикант не попадал впросак.
Эта неловкая конструкция мысли по тщедушию своему легко ломается. Чтобы задумать создать ум хотя бы и по потребностям практики, ум надо уже прежде иметь, иначе его не задумаешь. А вот для того, чтобы продолжать бессмысленно двигаться, ум не нужен, но сам же М. Корнфорт не называет такое движение практикой.
7. Позитивный образ отношений ума и практики.
С умом ситуация неизбежно такая. (1) Или ум существовал всегда, только не всегда в доступных формах. В этом случае обусловленность ума практикой есть простая дань догматической фальши. (2) Или ум самозарождается. В этом случае самозарождения ума из безумия практика как умное действие, преобразующее мир, тут ни при чём. Это всего лишь диалектика ума и безумия.
Не следует оставлять немного ума другой сущности, а потом этой сущностью пытаться обусловливать сам ум. Вы хотите соединить ум с действием и назвать это умное действие или действующий ум практикой. Не стоит после этого соединения пенять уму, что он подчинён практике и обусловлен практикой.
(1) Снаружи практики ум совершенно свободен от действия и от практики, как соединения ума и действия. А (2) внутри практики он может как (2.1) превалировать над действием, и тогда получится умное действие; (2.2) как подчиняться действию, и тогда действие не всегда будет выглядеть умным и быть умным; так и (2.3) пребывать с действием в равновесно-гармоничном отношении, и тогда ум в практике ровно настолько присутствует, насколько это необходимо для осмысленного, то есть умного действия.
Следует чисто мыслить чистые категории. Не разделять их на пионеров и школьников, а потом маяться от возникающих нелепостей.
2023.11.28.
