"...Поэт в России, больше, чем поэт" - итоговое умозаключение Евтушенко. Итоговое в ряду многочисленных сентенций по поводу, среди которых и "наместники Апполона", и "примат гражданственности, и "всемирный запой" с пренебрежением к конституции. Почему итоговое - более поздние определения Бродского касаются, всё же, эстетики словесного искусства и никак не задевают сферу социального и идеологического бытия поэзии.
Как бы то ни было, нам всегда - с ясельных групп и эпохи военного коммунизма - внушали, что роль и функции поэта в России всегда были особыми. По крайней мере, не такими, как в странах разлагающегося Запада и консервативного Востока. Может быть. Может быть, хотя, почему-то кажется, что Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой этого не ощущали. В полной мере сладость особого положения литератора и властителя дум познали, как раз таки, не они, а скорее Кукольник, барон Брамбеус, Бенедиктов, Надсон и иже с ними. Чур меня! Монархия, в конце концов, сменилась социализмом, тоже давшим целый сонм имён, вполне интегрированных в структуры советской цивилизации, но, к сожалению, ныне известных микроскопическому кругу специалистов - Корнейчук, Вирта, Бабаевский, Панова, Танк... Здесь, реально, можно заснуть по ходу перечисления.
Но вот, наконец, всё! Вдохновлённые линией партии авторы кончились. Иные, правда, тоже. Найден эффективный инструмент вбивания под плинтус ангажированных бездарностей и приспособленцев. К сожалению, с небольшим сопутствующим ущербом в виде тех, в ком есть искра Божья. Проблема решена радикально и, по всей видимости, навсегда. Отныне у нас - у нас, россиян - нет книг, а существует лишь единица ликвидного товара, в реестры коего, можно надеяться, попадут некоторые опусы донцовых и марининых, но - не более того. Но им всё равно - они и так неплохо живут. Живут не хуже, чем некогда Бенедиктовы и Надсоны.
А что происходит с серьёзной словесностью? Если коротко - её убили. Застрелили. Некто неизвестный гениальным росчерком пера избавил мир от российских литератур - сначала от литератур периферии, а затем, в режиме естественного развития создавшейся ситуации - русскоязычной литературы больших издательских центров.
Поясняю на примере Кабардино-Балкарии. Три-четыре года назад, в соответствии со спущенной из Москвы директивой, был изменён издательский протокол. Автор не в силах разобраться во всех тонкостях этого конгломерата норм и стандартов, но ему ясно одно - в целях оптимизации бухгалтерской части процесса появления новых книг и упрощения отчётности по этому самому процессу, разработчики гениального документа решили унифицировать все оценочные методики, сведя их единому показателю, а именно - рентабельности издания. Понятно, когда сапоги или унитазы исчисляются подобным образом - стоимость материала, стоимость фурнитуры, электроэнергия, зарплата работников, налоги, транспортные расходы и протчая... Но по книгам это привело к удивительнейшему итогу. Теперь единственное издательство республики выпускает только учебники - на них существует госзаказ, и они оплачиваются Министерством народного образования КБР. При этом себестоимость их, этих самых учебников для школьников Кабардино-Балкарии находится в пределах 1000 рублей за учебники на кабардинском языке и 1500 рублей - на балкарском (здесь меньше тираж и - дальше понятно). Даже если директор издательства сможет умыкнуть у государства - а что ещё остаётся делать при полном отсутствии средств для выполнения основной функции подведомственного учреждения? - так вот, даже если сможет украсть, книга на выходе будет стоить... Очень дорого для читателя. За последние четыре года Кабардино-Балкарское издательство "Эльбрус" выпустило в свет (не считая учебников) лишь четыре книги. Вручая последнюю из них автору, директор уверенно констатировал, что это - последний в истории КБР образчик художественной литературы, выпущенный его коллективом.
Почему-то ощущается уверенность в том, что положение в маленькой республике вполне чётко можно спроецировать на все субъекты РФ. А можно ли увязать это ощущение с заголовком статьи? Если коротко - мы больше не увидим массовых тиражей Каледина, Пятакова, Айтматова, Распутина, Кулиева, Кузнецова. Даже Бродского и Довлатова не увидим. Работники издательств тоже люди. Consuetudo est altera natura, и они очень скоро осознают ненужность качественного текста на фоне показателей рентабельности. Наши дети будут познавать окружающий мир и общество, философские и апперцептивные модели их осмысления по книгам Бузовой, Лениной, Жигана, Федука и прочих интеллектуалов из шоу-биза. А так как Россия никогда не была ареальным понятием - уж слишком много прирастало и уходило за её тысячелетнюю историю - и всегда была пространством духовным... Да, можно. Новый издательский протокол - гибель России в том формате, в котором она существует сегодня. Со срывающимся пульсом, с язвами маргинальной идеологии, раздираемая латентными и открытыми национальными трениями - но существует. Какой-то поклонник западных трендов решил, что эвтаназия допустима.
