Глава 73
Заведующая клиникой встречает меня с распростёртыми объятиями:
– Элли! Как я рада, наконец, что могу тебя лично приветствовать! – она широко улыбается, блистая своими прекрасными вставными зубами. Я помню, что прежде они выглядели у заведующей, мягко говоря, криповато: внутри блестели золотые коронки, напоминая о временах развитого социализма или дикого капитализма. Но когда Марина стала заведующей, буквально через месяц всё поправила, и теперь выглядит, как респектабельная европейская женщина XXI века.
Она приглашает меня сесть за стол, долго расспрашивает, как проходила моя практика. Потом переходит к тебе беременности. Отвечаю, что буду работать, пока ноги носят и голова соображает, то есть уходить в декретный отпуск не планирую надолго. Всё-таки предстоит создать своё отделение, передать дела от неотложки и так далее.
– Это всё прекрасно, – улыбается Марина Арнольдовна. – Элли, скажи по секрету, кто счастливый отец? – вопрос она задаёт почему-то шёпотом, хотя мы в её кабинете.
– Он ничего о ребёнке не знает, – отвечаю сухо.
Заведующая сразу понимает: эту тему мне обсуждать не хочется. Потому переходит к следующей.
– Ну, что ж. Ты уже занимаешься подбором кадров для своего будущего отделения? У тебя уже есть на примете, педиатрические операционные медсёстры?
– Пока нет, – отвечаю я и смотрю на заведующую.
– Хорошо, Элли. Но надо поспешить. Также сообщаю, что мы должны проводить конкурсные процедуры по закупке оборудования, материалов, медикаментов и так далее. Это занимает очень много времени. И пока на нас хозяйственная часть, ты вплотную займись новыми сотрудниками. В частности, для первой операционной нужны три медсестры, анестезиолог и ассистент рентгенолога. Впрочем, ты в этом понимаешь больше меня, – объясняет заведующая, пока делаю заметки.
У меня есть опыт по организации работы отделения, но не с нуля, поскольку неотложное досталось уже готовым, а тут всё надо начинать с нуля.
– Хорошо, тебе нужно что-нибудь ещё? Да, – заведующая смотрит в компьютер, – поступили новые портативные эхокардиографы. Их сейчас настраивает компания-изготовитель, один прибор уже готов, и ты можешь апробировать его в своей работе.
– Спасибо. Посмотрим на первых нескольких операциях, – отвечаю с улыбкой.
Через полчаса возвращаюсь в отделение, и ещё один рабочий день пролетает невероятно быстро. Во время обеденного перерыва встречаюсь с Машей и Данилой, болтаем о пустяках. Ребята, как могут, поддерживают меня, и ни разу не упомянули Гранина. Словно и нет его вовсе. Вечером у меня операция. Правда, к концу рабочего дня я чувствую себя не очень хорошо, но списываю это на стресс последних нескольких дней.
Медсестра включает стереосистему – люблю оперировать под хорошую музыку. Звучат первые нотки песни «Прочитай всё об этом» Эмилии Санде, и я начинаю. Ничего непривычного: был аппендицит, осложнённый перитонитом. На столе парень 22-х лет, который слишком долго старался не обращать внимание на боли в животе и заглушал их анальгетиками. Я уже почти закончила, когда почувствовала резкую боль в животе... Глубоко вдыхаю и выдыхаю и ненадолго закрываю глаза. Должна довести дело до конца.
– Элли? Что случилось? – доносится до меня, словно издалека, хотя он стоит напротив, голос Данилы.
– Всё в порядке, – отвечаю натянуто.
– У вас кровотечение, Эллина Родионовна, – у медсестры рядом со мной большие глаза. Опускаю взгляд на себя: кровь, смешанная с околоплодными водами, стекает по моим ногам.
– Всё не так плохо. Следите, чтобы вы не упали в обморок, – говорю ей, стараясь улыбнуться под маской.
Неужели я действительно это сказала?
Продолжаю концентрироваться на своей операции, а Береговой смотрит на меня с растущим беспокойством. Проходит ещё несколько минут, и в какой-то момент меня качает. Мотаю головой, преодолевая внезапно навалившуюся сонливость. Или собираюсь потерять сознание?
– Немедленно выходи из операционной! – Данила пронзительно смотрит на меня.
– Мне нужно ещё только пять минут, – отвечаю ему, затем смотрю на медсестру. – Отсос.
Ещё минута. Вторая. Третья… теряю счёт времени.
– Немедленно покиньте операционную! – за спиной Данилы внезапно появляется Гранин и взирает на меня, прижав маску к лицу.
– Я сделаю это через минуту, – грубо отвечаю ему.
Боль усиливается, но если остановлюсь сейчас, то последние три часа пройдут зря, и парню будет уже не помочь.
– Зашиваю, – смотрю на Данилу и замечаю пот на своём лбу. Беру в руку иглодержатель и понимаю, что пальцы дрожат. Ненадолго закрываю глаза, пытаюсь собраться с силами и, наконец, мне удаётся успокоить руки. Заканчиваю наложение шва и откладываю инструменты в сторону. Когда убираю руки от лотка, тут же падаю. Нет, сознание пока не потеряла, и потому успела ухватиться за край стола. Данила тут же оказывается рядом и помогает мне подняться.
– Ну же, Элли, посмотри на меня, – он выводи меня из операционной, усаживает меня на стул и просит посмотреть на него.
– Это слишком рано, – сказала и застонала от боли.
– Что случилось? – обеспокоенно спрашивает он.
– Не знаю, но отошли околоплодные воды, ещё была кровь, – смотрю на коллегу, замечая, как по лицу начинают течь слёзы. – С ней ничего не должно случиться. Пожалуйста, Данила, – умоляю его.
– Она? – Береговой слегка улыбается и помогает мне встать.
– Да, – я тоже улыбаюсь.
Моя маленькая принцесса.
Мой маленький ангел.
Данила ведёт меня в коридор и усаживает на диванчик.
– О чём ты думала! – врывается Гранин и подбегает ко мне.
– О спасении жизни пациента, – слабо отвечаю я.
– Враньё! Ты ни о чём вообще не думала! – огрызается он. – Твой поступок – грубое нарушение медицинских процедур! Проводить операцию в таком состоянии! Кто тебе дал такое право?!
Мне хочется ему ответить, но слишком мало сил ругаться. К тому же ощущение, что нам и так предстоит очень непростой разговор. И касаться он будет не только работы, поскольку Гранин ещё даже не удосужился обсудить со мной назначение. В центре внимания будет ребёнок. Если, конечно, Никите есть до него дело.
– Никита, Элли надо срочно в гинекологию, иначе твоя дочь родится прямо здесь, в коридоре. Я не гинеколог, но мне кажется, это должно произойти очень быстро, – Данила поддерживает меня.
Гранин смотрит на меня, и глаза его становятся ледяными. Он поджимает губы и выдаёт:
– С таким же успехом это может быть ребёнок от… – начинает Гранин и делает паузу. – От кого угодно!
Я вскидываю голову и смотрю ему в глаза. Слёзы начинают скапливаться с новой силой.
Господи, как же обидно это слышать!
– Нет, черт возьми, Никита, ты не имеешь права так говорить! – Данила, напрочь позабыв о субординации, кричит на Гранина. – Элли никогда не спала с другим мужчиной, пока была с тобой!
С этими словами Данила заводит меня в лифт и нажимает кнопку второго этажа. Двери бесшумно закрываются.
