За два дня до того, как нашли Ибрагима-пашу
Шла третья неделя поисков Ибрагима-паши. Была осмотрена часть окраины Стамбула, на которую указала пожилая хатун.
Прочесали все жилые и нежилые постройки, облазили все заросли, кустарники и канавы, но никаких следов Ибрагима обнаружено не было.
Повелитель приказал не прекращать поиски.
Осман совсем отчаялся и сник.
Он каждый день с раннего утра до позднего вечера самолично ходил по кустам, полям, домам, проулкам, заглядывал в каждый сарай, расспрашивал людей.
Хатидже вопреки всем традициям встречалась с молодым человеком и утешала его, как могла.
Переживала и Хюррем. В последнее время у них с Гюльнихаль и разговоров было, что об Ибрагиме.
Однажды Хюррем что-то говорила подруге и обратила внимание, что за ними неотступно следует уж.
Хюррем вдруг остановилась и замолчала.
- Ты что, Хюррем? Живот прихватило? – забеспокоилась Гюльнихаль.
- Нет, не бойся, мне ещё рано рожать, - ответила султанша. – Послушай, Гюльнихаль, а твой уж всегда к тебе приползает, когда ты в саду?
- Да, а что? – спросила девушка.
- Даже, если ты в другой части сада? – продолжила интересоваться Хюррем.
- Да, а что? – вновь задала тот же вопрос Гюльнихаль.
- А если ты далеко уйдёшь, интересно, он найдёт тебя? – задумчиво спросила Хюррем и посмотрела на рептилию.
- Думаю, да. Я как-то ходила на рынок, так он меня в траве на выходе из рынка встречал, - ответила Гюльнихаль и с восхищением посмотрела на подругу. – Ну, Хюррем! Ну, умница! Какая же ты молодец! – взяла она султаншу за руку и широко улыбнулась. – Ну конечно! Мой ужик и Ибрагима знал, он чуял его ещё когда тот был у ворот и подползал к нему за угощением. Ибрагим всегда его подкармливал. Он его любил, - прослезилась Гюльнихаль.
- Не расстраивайся, подруга. Я срочно иду к повелителю, - сказала Хюррем и решительным шагом направилась в султанские покои.
Падишах принял её и сразу спросил о самочувствии.
- Не переживай, мой Сулейман, я чувствую себя превосходно, - ответила она.
- Слава Аллаху! – сказал он и поцеловал её. – Отчего же у тебя такой озабоченный вид? Подозреваю, что у тебя серьёзный разговор ко мне, - снисходительно улыбнулся султан.
- Так и есть. Я пришла к тебе по очень важному делу. Оно касается Ибрагима-паши, - деловым тоном произнесла Хюррем.
Султан болезненно поморщился.
- Хюррем, любовь моя, стоит ли тебе сейчас тревожиться об этом? – мягко возразил он.
- Да, Сулейман, стоит. Я знаю, как найти Ибрагима-пашу, - твёрдо заявила она.
- Ты? Знаешь? – сомнительно посмотрел он на неё и ласково сказал:
- Хюррем, прости, я сейчас немного занят, а вечером мы с тобой обо всём поговорим.
- Нет, Сулейман, мы поговорим об этом сейчас, - упрямо ответила она и тут же переменила тон:
- Прошу тебя, пожалуйста, выслушай меня сейчас, - взмолилась она.
И падишах сдался.
- Ну хорошо, любовь моя, говори, я тебя внимательно слушаю, - султан постарался, чтобы его голос не выдал раздражения.
Он присел на диван и указал ей на место рядом с собой.
Хюррем присела в изящном реверансе и расположилась рядом с повелителем.
- Сулейман, ты же слышал, что Гюльнихаль приручила ужа. Ты знаешь, он такой умный, я даже не подозревала, что змеи могут быть такими, - восхищённо произнесла Хюррем, султан закрыл глаза и кивнул.
- Так вот, - продолжила она, - и Ибрагим с ним подружился, он всё время его подкармливал.
- Да? – оживился Сулейман, - я и не знал об этом, - искренне удивился он, и добрые искорки вспыхнули в его глазах.
- Ужик ползает за Гюльнихаль повсюду, - продолжила Хюррем, он даже на рынке её нашёл. Может, он и Ибрагима-пашу найдёт, если ему, например, дать его кафтан с червячками? Сулейман, пожалуйста, давай попробуем! Даже, если не получится, хуже ведь от этого никому не будет? – уговаривала повелителя Хюррем.
Султан задумался. Он знал о чудесах, которые, порой, проявляли животные. Кто знает… К тому же, Хюррем права, уж змея неопасная, её можно вынести в город.
Сулейман посмотрел на Хюррем, буравящую его взглядом, и произнёс:
- Ну хорошо, Хюррем, давай попробуем.
Хюррем бросилась ему на шею с возгласом:
- Мой Сулейман!
Спустя некоторое время был собран отряд янычар. Сюмбюль-ага накопал червей, разложил их по карманам кафтана Ибрагима-паши, Гюльнихаль взяла кафтан в руки и вышла за ворота дворца. Отряд, в котором был сам повелитель, Осман-паша, Насух-эфенди и Бали-бей, отправился следом.
Вскоре многие заметили, что по обочине рядом с девушкой ползёт уж.
Гюльнихаль подошла к тому месту, где оглушили Ибрагима, и свернула в проулок, куда пашу, якобы, увезли.
Пройдя метров двадцать, девушка положила кафтан на обочину, к нему подполз уж, съел червей, сделал круг вокруг кафтана и пополз дальше вдоль дороги. Гюльнихаль пошла следом. Она шла ни жива, ни мертва и шептала:
- Ну, давай, давай, мой хороший, ищи Ибрагима, тебе же мало червячков, а у него ещё есть.
Уж полз всё быстрее и быстрее и вдруг свернул на заросшую тропинку, ведущую к полуразрушенному дому, да там и исчез.
Гюльнихаль остановилась и стала озираться по сторонам.
К ней тут же подъехал на лошади повелитель, за ним все остальные.
- Мы потеряли его? – взволнованно спросил Осман.
- Да, его нигде нет, но он точно пополз к этому дому, - сказала Гюльнихаль.
- Повелитель, но мы здесь были, этот дом нежилой, мы зашли внутрь, там грязные двери, длинный коридор с проломленным полом и всё, - доложил султану начальник охраны.
- Простите, повелитель, но уж не мог ошибиться, он пополз к этому дому, - настаивала Гюльнихаль.
- Ворота или калитка в этом доме есть? – заинтересованно спросил султан.
- Да, со стороны пустыря, но она вся поросла колючей лианой, - ответил стражник.
- Идём все туда, - приказал султан, спрыгнув с лошади.
Осман первый подошёл к калитке, ловко открыл задвижку, пересёк двор и влетел по ступенькам невысокого крыльца.
Все проследовали за ним.
Открыв обшарпанные двери, пройдя по тёмному длинному коридору, он повернулся и приложил указательный палец к губам. Откуда-то раздавалась музыка.
Осторожно на цыпочках они подошли ещё к одной двери, мелодичные звуки стали громче.
Осман жестом подозвал двоих янычар, все вместе они дёрнули дверь, за которой была ещё одна, мигом навалились и снесли её с петель.
Тотчас все остановились и ошарашено стали смотреть на происходящее в открывшейся комнате.
На роскошной кровати лежал Ферхат-паша с кальяном в руках, а напротив него на мягком ковре, играя на маленьком струнном инструменте, извивалась в танце молодая девушка.
- Ферхат-паша?! – только и смог выговорить султан, выглядывающий из-за спин своих подданных.
Бихруз завизжала и бросилась на кровать к Ферхату, тот вскочил и упал в ноги падишаху.
Султан еле сдержался, чтобы тут же не снести своему дамату голову.
- Уберите от меня этого нечестивца, - брезгливо бросил он, выхватывая из рук Ферхата край своего кафтана.
Охранники оттащили голого пашу от повелителя и стали искать его одежду.
- Где Ибрагим-паша? – взревел султан, не поворачиваясь лицом к предателю.
- Он там, в подвале, я покажу, - дрожащим голосом промолвил Ферхат.
Вот так и нашли Ибрагима. Он лежал в подземелье без чувств, а на его груди клубочком свернулся ужик.
Пашу осторожно подняли на руки и понесли наверх.
На Ибрагима было больно смотреть: худой и заросший, с ввалившимися щеками, с багровыми кровоподтёками.
…Ошеломляющая весть быстро облетела дворец.
Нигяр-калфа была в саду, когда привезли Ибрагима-пашу. Она спряталась у развесистого куста и, заметив Насуха-эфенди, показалась ему и слегка махнула рукой. Он увидел её, отстал от товарищей и подошёл ближе.
- Насух-эфенди, что случилось? Кого там понесли? Уж не Ибрагима ли пашу? Он жив? – охнула Нигяр.
- Да, Нигяр, жив, мы нашли его, он в тяжёлом состоянии, - ответил Матракчи.
- А похитителей схватили? – поинтересовалась калфа.
- Схватили, сейчас их приведут на дворцовую площадь. Мне нужно идти, Нигяр, потом расскажу тебе подробности, - заторопился эфенди.
- Хорошо, Насух-эфенди, иди, береги себя! – вырвалось у Нигяр, и Матракчи её обнял, и побежал всех догонять.
А Нигяр помчалась к матери сообщить ей последнюю новость.
Дайе быстренько доложила обо всём, что услышала, валиде-султан.
В это время в покоях валиде собрались её дочери, Хатидже и Бейхан, которых она пригласила разделить трапезу.
Послушав Дайе, Айше-Хафса немедленно поднялась с места, да так резко, что задела краем платья вазу с фруктами, уронив её на пол. Не останавливаясь, госпожа стремительно вышла из комнаты, Дайе поспешила за валиде.
Дочери тоже встали, тревожно переглянулись и последовали за матерью.
Валиде-султан торопливо шла по коридорам к выходу и столкнулась с повелителем, следом за которым Осман и Бали-бей несли Ибрагима-пашу.
- О, Аллах! – вскрикнула султанша, закрыв рот рукой, - сынок, он жив? – только и смогла она спросить.
- Жив, валиде, слава Аллаху! – остановился султан и крикнул слугам, чтобы срочно звали к Ибрагиму-паше лекарей.
- Сулейман, кто же посмел сотворить такое c пашой? Вы нашли преступников? – взволнованно спросила султанша.
- Да, валиде, нашли. Вам непросто будет это услышать, но я прошу Вас держать себя в руках. Это Ферхат-паша, наш зять.
Валиде пошатнулась, Сулейман поддержал её за плечи.
- Вам плохо, валиде? Идёмте, я отведу Вас в покои и позову лекаря, - предложил Сулейман.
- Нет, нет, не надо. А это точно известно, Сулейман? Ошибки быть не может? – беспокойно спросила Айше-Хафса.
- Нет, валиде, это не ошибка. У Ферхата был тайный дом, где он прелюбодействовал с молодой хатун, мы в это время его и застали. А в подвале он держал Ибрагима, - угрюмо ответил султан.
- О, Аллах! Я всегда подозревала, что он не тот, за кого себя выдаёт. Всегда такой угодливый, с опущенной головой, а между тем Бейхан всегда выглядела несчастной. Ой, а как же мы скажем об этом моей девочке? – словно опомнилась валиде, и они с сыном посмотрели друг на друга.
- Я всё слышала, - глухим голосом сказала Бейхан, выйдя из-за угла. - Где он? – без кровинки в лице спросила она, её глаза горели тьмой.
- Там, на улице, - махнул рукой Сулейман, - Бейхан, тебе не нужно туда идти. Валиде, уведите её к себе, - попросил мать Сулейман.
- Идём, Бейхан, может, позвать лекаря? – мягко спросила мать.
Бейхан ни слова не говоря резко сорвалась с места, побежала по коридору и выскочила на улицу. Султан и валиде поспешили за ней.
Там, в окружении охраны, стояли рядом Ферхат-паша и Бихруз-хатун.
Бейхан подошла к супругу и со слезами на глазах промолвила:
- Как ты мог?
Ферхат схватил её за руки и стал быстро говорить:
- Прости, Бейхан, шайтан меня попутал. Это она меня заставила. Ибрагим-паша её прогнал, а я пожалел, а она меня совратила, а потом стала шантажировать, чтобы я похитил Ибрагима-пашу ради её мести.
- Что-о-о? – повернулась к нему Бихруз и злобно взглянула на его лицо. – Да как твой язык поворачивается говорить такое! Не ты ли соблазнил меня своими сладкими речами и золотом? Жениться обещал. Не ты ли говорил, что твоя жена холодная, как рыба, и ты её терпеть не можешь? Не ты ли мечтал сделать Ибрагима-пашу своим рабом? – отчётливо произнося каждое слово, кричала Бихруз.
- Замолчи! – накинулся на неё Ферхат, повалил на землю и стал душить. Охранники бросились его оттаскивать, но он крепко ухватился за горло девушки.
И тут произошло неожиданное. Бейхан-султан выхватила из-за пояса одного из охранников кинжал, протиснулась между воинами, размахнулась и с силой вонзила клинок между лопаток Ферхата.
Тот замер, захрипел, из его горла тут же струёй побежала кровь на лицо Бихруз, он завалился на девушку и испустил дух.
